Арам вышел к ним, вытирая руки полотенцем. В глазах смятение. Боров, Шулик, Частик — пацаны смотрелись неслабо, а сам Дорофей выглядел круче них, всех вместе взятых. Как бы снова не наехали, не запросили слам. Сила за ними конкретная, городские армяне уже не канают.

— Здорово, Арам! — Митяй вылез вперед, первым подошел к шашлычнику, с небрежностью хозяина жизни пожал ему руку.

Дорофей обалдело глянул на оборзевшего пацана. Он ничего не сказал, но на Арама глянул как на зашкваренного и не подал ему руки. Надо было сначала боссу руку подавать, а потом уже с каким-то петушком здороваться.

— Шашлыка давай, килограмма три хватит, — сказал, глядя куда-то мимо Арама.

— Э-э… Жарить надо… — Шашлычник внимательно смотрел на Дорофея.

Он хотел знать, кто будет оплачивать банкет и его продолжение.

— Жарь. Пока тебя самого не отжарили.

А оплачивать банкет будет сам Арам. Дорофей не станет стричь с него купоны, но время от времени будет ужинать за счет заведения. И если Арам со своей крышей рыпнется, от шашлычной останется только пепел да сажа.

— Гы!.. — Оскалился Шулик. — И водочки холодной принеси.

— А запасная челюсть у тебя есть? — спросил Дорофей, резко глянув на него.

— Так бутылочку всего! — жалобно скривился Шулик.

— Ну, если одну…

Дорофей и сам хотел плеснуть под жабры. Большое дело сделал, пацанов прибарахлил. Кожа в куртках, правда, не фонтан, но лучше так, чем никак. Хоть на людей пацаны будут похожи…

— О, глянь какая!

Митяй, похоже, вошел во вкус. Он вел себя как расфуфыренный баклан. Увидев бабу в коротком платье, он сунул руки в брюки, развел ноги враскорячку и, выпятив свой передок, направился к ней. Заметив его, Люська не удержалась и покрутила пальцем у виска.

— Не понял! — возмущенно протянул Митяй.

Он рванул к ней, но Дорофей осадил его.

— Стоять, сявка! — рыкнул он.

Митяй остановился, и Дорофей влепил ему подзатыльник. Пацан не удержался на ногах и упал.

— В тачку давай и за мной.

Дорофей нагнал Люську, взял ее за руку.

— Ты куда?

— Домой! — протянула она, глянув на него с кокетливым удивлением.

— А подол чего короткий?

— Ну, не такой уж и короткий…

Дорофей кивнул. Тут не столько платье короткое, сколько ноги у Люськи соблазнительные. И туфли на высоком каблуке. Кардан, развал-схождение — все только в путь… Вот и спрашивается, какого лешего она шляется по центру без мужа?

— Подвезти? — спросил он, глядя на подъезжающую «Волгу».

— Ну подвези! — неожиданно согласилась Люська.

Митяй остановился, Дорофей открыл дверь, Люська юркнула в салон. Дорофей сел к ней и, как только машина тронулась, просунул руку между ее коленок.

— Ого! — с насмешливым возмущением глянула на него Люська.

— Я, межу прочим, срок отмотал за это «ого-го»! — Его рука нагло влезла к ней под самый подол.

— Я думала, за другое! — Она сжала ноги, но руку не отталкивала.

— За другое — первые три года. А за это — вторые!

— Ну, я тоже думаю, что шесть лет — это много, — кивнула Люська.

Ноги она не раздвинула, но взгляд затуманился.

— Много.

— Зато человеком стал…

— Да?

— С тобой еще можно на «ты»? — улыбнулась она.

— Ну, если только шепотом, — пошутил он.

Но Люська реально перешла на шепот.

— Поехали куда-нибудь. — И еще прижалась к нему.

Но ноги она раздвинула лишь после того, как машина остановилась под мостом, где их никто не смог бы увидеть с улицы. Правда, к ним повернулся Митяй и бессовестно уставился на ее коленки. Наверное, он решил, что Дорофей позволит ему присоединиться к сеансу.

— Вали отсюда, отрыжка! — гаркнул на него Дорофей.

И Митяя будто ветром выдуло из машины.

— Ты такой крутой, — прошептала Люська, забрасывая на него ногу.

— Ты меня ждала? — спросил он, стаскивая с нее трусики.

— Нет… Но сейчас жду.

Дорофей ухмыльнулся, расстегивая на себе новый ремень. Это раньше он был не пришей рукав, а сейчас его считают первым парнем на деревне, и все, кроме Люськи, должны обращаться к нему на «вы» и шепотом. Люська это уже признала, поэтому и раздвинулась под ним. Признает это и Хруст, когда Дорофей пошлет его к лешему. Не нужна ему никакая «крыша», он сам с усам и ни в чьих советах не нуждается. Тем более что Хруст еще торчит ему за подставу… Может, завалить его на фиг?

Дорофей засмеялся, мощным толчком задавая ритм. Если Люська так запросто отдается ему, то и сама фортуна ляжет под него безо всяких уговоров. И тогда ему будет любое море по колено…

* * *

Есть люди, которые ни в огне не горят, ни в воде не тонут. Отец — из них. Года еще не прошло с тех пор, как его истыкали ножом, а чуть погодя прострелили голову. Не успел выйти из комы, как обосновался в банке, навел порядок и продолжил путь в гору, который Жанна, увы, осилить не смогла.

— Завтра выходим на сделку с Горновским комбинатом. — Отец сидел в своем кресле и спокойно смотрел Жанне в глаза.

— И что?

— Олег Шустов приходил к тебе, предлагал варианты.

— Я отправила его к тебе.

— Что у тебя с ним?

— А что у меня с ним? — вскинулась Жанна.

Она не то чтобы жалела о своем глупом решении, которое опрокинуло ее в постель с этим пижоном. Не так уж и плохо все было. И, в принципе, не так уж страшно, если тайное станет явным. Более того, она даже благодарна Шустову за то, что разозлилась на него. Именно поэтому ее осенила блестящая идея, которая и стала поводом позвонить Захару. И помириться с ним.

Вчера Жанна снова встречалась с ним, поэтому сегодня упоминание о Шустове вызывает у нее оскомину.

— Где ты с ним пересеклась? Почему он за тобой бегает?

— Бегает?

— Он к тебе приходил, ты его отшила…

— Не нравится он мне.

— А Захар?

— Что Захар? — встрепенулась Жанна.

— Думаешь, я не знаю?

— Что ты знаешь?

— Не придуривайся!..

Жанна набрала в рот воздух и, надув щеки, выпустила его.

— Уфф!

Отец не знал, что у нее было с Шустовым. Это хорошо. Но ему стало известно, чем она занималась в клубе с Захаром. Это плохо. Секретутка Лика стукнула, больше некому… Возможно, отец установил за Жанной слежку. Это еще хуже.