Вот так выстрел! Я даже поперхнулся от неожиданности. Закашлялся так сильно, что пришлось наклониться и перевести дыхание, положив руки на колени и глядя на покрытый росой газон. Мысль о моей прелестной репетиторше без нижнего белья под плотно сидящими джинсами мучительна. У меня пальцы зудят от желания прикоснуться к ней. Расстегнуть молнию, чтобы проверить, правда ли это.

– Итак, – я прочищаю горло, – ты их носишь? Трусики? – спрашиваю, снова обретя способность говорить. Распрямляюсь, уперев руки в бока; легкие все еще горят.

Она улыбается. Черт, такая милашка!

– Да. Извини. Я пошутила.

Проклятье. Такое разочарование.

– Пошли. – Я иду к ней, хватаю за руку и веду. – Так какая квартира?

Челси показывает направление. И, когда я иду следом за ней по лестнице, снова любуюсь ее задницей. Образ Челси без трусиков так и стоит перед глазами. У меня закипает кровь от одной только мысли о ее идеальной обнаженной попке.

– Значит, увидимся в среду? – спрашиваю, пока она открывает дверь. Прислонившись к грубо оштукатуренной стене, замечаю, что у нее дрожат руки. Ей не с первого раза удалось вставить ключ в замочную скважину, чтобы открыть дверь.

Интересно, это я заставляю ее нервничать?

– Да, – говорит она, мельком взглянув на меня. – Спасибо тебе за помощь.

– Без проблем. А может быть, мы… встретимся как-нибудь снова?

О чем это я, черт возьми?

Остановись, Макгваер!

– Чтобы позаниматься? – Она поворачивается ко мне лицом, держась за дверную ручку. Если хочет, она может просто уйти и не отвечать на вопрос.

Но не уходит. Продолжает разговаривать. Проявляет интерес. Не могу не признать, что между нами что-то есть. Уверен, она тоже это чувствует.

– Да, – цежу я сквозь зубы. Я хочу встретиться, но не для учебы. – По идее, у меня завтра вечером тренировка, но, поскольку меня временно отстранили, я совершенно свободен. Если тебе удобно, конечно.

– Конечно, – она грустно улыбается. – Но мне нужно на работу.

– Во сколько?

– Моя смена с восьми вечера до двух ночи.

Отстойное время для работы. Девушке опасно работать в позднее время, особенно такой милой и невинной, как Челси.

– А если до работы? Можем заказать… пиццу или то, что ты захочешь.

Это больше похоже на свидание, чем на занятие. Но я вообще не хожу на свидания. Интересно, она поняла, что происходит?

– И я помогу тебе с уроками до того, как пойду на работу, – она тщательно подбирает слова, как будто не доверяет мне.

– Звучит неплохо. Согласна? – во мне затеплилась надежда.

Думаю, она даже прозвучала в моем голосе.

– Давай я зайду к тебе около пяти? – предлагает она.

Она может прийти в любое время, когда захочет. Пока мы вместе.

Отстой.

– Хорошо, – говорю своим обычным, небрежным тоном. Интересно, она уже клюнула? Думает ли она, что я полный придурок? На ее месте я бы так и думал.

Она улыбается, глаза полны нежности.

– Да. Звучит неплохо, – повторяет она.

Челси смотрит так, будто вовсе не считает меня придурком. Скорее, наоборот, как будто… я нравлюсь ей.

Всю обратную дорогу эта мысль согревала мне душу.

Первый день занятий

Уэйд ушел. В доме вроде чисто. Насколько вообще может быть чисто в доме, где живут три парня-грязнули, после незапланированной вечеринки. Ну, двое грязнуль живут постоянно, а третий заскакивает время от времени. Я заставил этих болванов, которых называю друзьями, прибраться и затем просто подчистил там, где они пропустили.

Дез свалил несколько часов назад. У него есть своя квартира, но он всегда с нами. Раньше меня это не беспокоило, но в последнее время стало надоедать. Он проворачивает свои делишки в моем доме, и мне это не нравится.

Фэйбл сошла бы с ума, если бы узнала.

Поэтому я ничего ей не рассказываю.

Уэйд на работе: он помощник в местном супермаркете со сниженными ценами, обзванивает клиентов и мечтает найти местечко получше. Бедный Уэйд. Бедный Дез.

Мне повезло.

Сегодня вечером здесь будем только я, Челси и мои домашние задания. Да, а еще будет пицца, которую я закажу, когда она придет, и несколько банок колы, уже купленных в магазине на углу. Наверное, нужно было взять диетическую, обычно девчонки предпочитают именно такую. Ноль калорий и все такое – я слышал, так говорила Фэйбл.

На самом деле я бы лучше выпил пива, но оно закончилось. После вечеринки в доме не осталось ни капли спиртного. Кроме того, Челси бы не одобрила. Мои внеклассные мероприятия ей не по душе. Даже спрашивать не стоит. Вряд ли она стала бы осуждать. Ей просто не нравится, и все тут.

Она чиста и наивна. И, кажется, до сих пор держалась в стороне от большого мира. Я вспоминаю о том, что я сказал ей прошлой ночью.

Может, мне удастся совратить тебя.

Умираю, как сильно я этого хочу. Я увидел огонек в ее глазах, когда сказал это. Ее губы приоткрылись, и она облизнула их языком. Внешне я сохранял спокойствие, но глубоко внутри горел желанием овладеть ею. Это доставило бы мне наивысшее наслаждение. Показать ей, что она пропала. Прикасаться к ней и тут, и там, везде. Целовать, пока не начну задыхаться.

От одной только мысли об этом кровь закипает в жилах.

Надо перестать мечтать о ней. По крайней мере, попытаться. Оглядывая дом, замечаю потертости на темно-коричневой обивке кожаного дивана и новую царапину на одной из подушек, свежие сколы на поверхности журнального столика и отсутствие лампы, потому что какой-то осел сломал ее прошлой ночью.

Черт. Даже после уборки дом по-прежнему похож на свалку.

Раздается стук в дверь, я иду открывать, всеми силами стараясь скрыть нетерпение. Похоже, Челси пришла пораньше, я взволнован, как подросток перед первым свиданием. Обтерев вспотевшие ладони о джинсы, я глубоко вздохнул и открыл дверь.

На крыльце с выжидательным взглядом на изможденном лице стояла мама.

Черт. Черт. Черт.

– Что тебе нужно? – спрашиваю я, злясь на нее за внезапное появление и на себя за грубость.