– А что, может, и правда махнуть на все рукой и поехать? – озорно прищурив глаза, спросил Коля. – Точно берете меня с собой, не пожалеете?

– Конечно! Не пожалеем! Поехали! Сейчас мороженое у метро купим и айда! – радостно загалдели девушки, а две из них, самые бойкие, подхватили лейтенанта под руки.

Одну он уже знал, звали ее Оля. Вторая, с уложенными во взрослую прическу волосами и в туфлях на каблуках, представилась Зиной.

До метро шли веселой гурьбой, там встретились с мальчиками из мужской школы, с которыми девушки учились вместе еще до войны. Мальчишки с лейтенантом здоровались сдержанно, солидно пожимая руку, а некоторые недовольно косились на девчонок – мол, зачем его притащили? Оля и девушка Катя, с толстой косой и строгими глазами, пожимали плечами и делали знаки глазами, дескать, неудобно было не взять. Зато Зина и еще несколько девушек посмелее откровенно с Колей кокетничали и не обращали на мальчишек внимания, видно, считали их еще зелеными. Коля улыбался, шутил, старался понравиться всем сразу, потел и думал о том, не зря ли он согласился.

Купили мороженое, слопали его за минуту – и в метро, а там бегом по эскалатору. Тетенька-дежурная по громкоговорителю замечание им делала, а они бегом-бегом – и всей кучей в последний вагон, со смехом и шумом. Коля радовался, что не надел форму, и чувствовал себя таким же выпускником, и смеялся громко, и мальчишки уже перестали коситься, а приняли, как своего. И про Лиду Артемьеву Алексеев почти забыл. Вспомнил только через три остановки, потому что из-за стука колес разговаривать всей компанией стало сложно и все разбились на кучки. Кто-то сел, кто-то продвинулся в глубь вагона. Рядом с Николаем по-прежнему вертелась Зина, посмеивалась и строила глазки.

– Зина, а вы давно с ребятами дружите? – завел Коля издалека беседу.

– Мы раньше в одном классе учились, а потом нас в разные школы развели. Ужасно грустно! Я, например, с Витей Тарасовым за одной партой сидела. И, вообще, мы в одном дворе живем, а Толя Бобров вообще со мной в одном доме, – показывала на ребят общительная Зиночка.

– Они, наверное, в вас влюблены и в школу провожают, – с лукавой улыбкой глядя на девушку, предположил Николай.

– Ой, вот еще глупости, – отмахнулась от такого предположения Зина. – Они же еще совсем мальчишки.

– А вот я уверен, что не все ваши подруги так думают, – Коля окинул стоявших рядом ребят и девушек. – Вот, например, Оля – сразу видно, ей нравится вон тот мальчик с вихрами.

– Петька? Да, она влюблена в него еще с седьмого класса. А ему раньше Лидка нравилась, – беспечно болтала Зиночка. Разговор ей нравился, даже воспоминание о погибшей подруге не насторожило.

– А Лиде кто нравился? – как ни в чем не бывало спросил Николай.

– А ей сперва Алексей Парфенов нравился, вон тот, высокий, он у мальчишек комсорг, а потом Сашка Дмитриев, он самый спортивный, – показывала Зиночка то на одного, то на другого мальчика. – А потом она повзрослела и с мальчишками встречаться перестала. За ней даже студенты ухаживали, – с завистью вздохнула Зиночка. – Один из медицинского, другой из политехнического. Она с ними в театре познакомилась.

– А я слышал, за ней даже военные ухаживали, какой-то командир, летчик, кажется, – импровизировал на ходу Коля, стараясь навести Зиночку на интересующую его тему.

– Летчик! – фыркнула презрительно Зиночка. – И кто вам это наболтал? Соня?

– А что, это не правда? – недоверчиво прищурил глаза Николай.

– Чепуха! Никакие военные за ней не ухаживали, тем более летчики. Уж Лидка бы похвасталась. – Ни сочувствия, не симпатии к погибшей Лиде в голосе Зины не было. Только пустое тщеславие и зависть.

Коле стало противно и очень захотелось отойти от Зины подальше, но так просто это ему не удалось. Пришлось до ближайшей станции слушать ее язвительную болтовню.

К счастью, на следующей остановке в вагон вошло много народу, и Коля ловким маневром переместился к строгой девушке с косой и бантом на макушке, Кате, старосте класса. Эта сплетничать точно не будет, решил про себя Коля. Зато как староста наверняка много чего обо всех знает.

– Что это вы, товарищ лейтенант, так быстро от нашей Зиночки сбежали? – насмешливо глядя Николаю в глаза, спросила Катя.

– А что, так заметно? – решил не отпираться Николай.

– Очень. Но я вас не осуждаю. Зину у нас мало кто долго вытерпеть может, легкомысленная личность, в голове одни глупости, – осуждающе глядя на подругу, сказала Катя. Зина поймала ее взгляд и, вздернув подбородок, отвернулась. Антипатия девушек была взаимной.

– А у вас? – улыбаясь, спросил Коля.

– У меня учеба и работа, – с подчеркнутой взрослой строгостью ответила Катя. – Мне сплетничать и по Тверской гулять некогда. Я в университет на химический факультет поступать собираюсь. Знаете, какой там конкурс?

– Честно говоря, нет, – признался Коля, с уважением глядя на девушку. На химический, да еще и в университет! Он, Коля, еле-еле в школу милиции поступил. Наука давалась ему с трудом, да еще такая сложная, как химия, а уж о физике с математикой и говорить нечего. Лучше всего у Коли шли история и география. А еще лучше – физкультура.

– Десять человек на место! Но я все равно поступлю, я настырная, – решительно пообещала Катя.

– А кто из девочек еще собирается в институт поступать? – зашел с этой стороны Коля.

– Да почти все, – охотно ответила Катя. – Оля хоть и легкомысленная, но пойдет в педагогический, Соня – в архитектурный, Наташа с Валей – в медицинский.

– А Лида куда собиралась? – перебил девушку Коля.

– Лида хотела в театральный, но ей мама не разрешила, и, по-моему, правильно. Что это за профессия такая, артистка? Она собиралась в педагогический поступать вместе с Олей, туда поступить несложно, а уже потом в театральный.

– Да, Зина и то говорила, что Лида была девушка несерьезная, одни мальчики в голове, – решил свернуть на интересующую его тему Николай.

– Глупости, – горячо возразила Катя и стрельнула недобрым взглядом в затылок легкомысленной Зинаиды. – Лида была серьезная, умная, очень начитанная девушка, и в театральном кружке она не какие-нибудь стишки про любовь читала, а в серьезных постановках участвовала. На Новый год мы «Грозу» Островского ставили, а на выпускном она должна была в сценке из «Молодой гвардии» Любу Шевцову играть. Еще она была членом учебного комитета школы, заместителем комсорга школы по культурной работе. И училась очень хорошо.

– А я слышал, что у нее поклонники были студенты, военные, даже у школы ее встречали, – гнул свою линию Коля.

– Кто вам это наболтал, Зина опять? – неодобрительно глядя на Николая, спросила Катя. – Да, за Лидой ухаживали, и, кажется, даже студенты. Но ничего такого, – не объясняя, какого именно, гнула свое девушка, – не было. Она просто была очень интересным, содержательным человеком. Хотя Лида была красивой девушкой, даже, наверное, самой красивой в классе, она была серьезной и ответственной. Да, ее иногда приглашали в театр или на выставку. И больше ничего. Я знаю, потому что моя мама работает с Лидиной мамой. И то, что Лиду убили, – тут Катя запнулась, но потом продолжила с прежней горячностью, – это очень несправедливо. Наверняка это сделал какой-нибудь бандит, а уж никак не знакомый. А Зина гадости про Лиду сочиняет от зависти.