– Эй, Бобби! Пожалуй, пока достаточно. Не переутомляйся перед ужином, – окликнул Тейлор, когда музыканты выходили из автобуса, а молодые люди все еще сидели в обнимку. Сдержанная реакция озадачила Стефани: если Сэнди действительно была девушкой Тейлора, то он обладал или блестящей выдержкой, или редкой уверенностью в себе. Она решила развеять сомнения и спросить об этом самого Чейза.

В закусочной все знали знаменитого певца и были рады снова его видеть. Компании выделили три стола в самом конце зала, чтобы посетители меньше беспокоили музыканта, хотя поклонники умудрялись найти Тейлора повсюду, как бы тот ни старался спрятаться.

– Вас это нисколько не беспокоит? – спросила Стефани, на правах гостьи устраиваясь на диване рядом с хозяином.

– Что? – не понял Чейз.

– Бобби Джо и Сэнди.

– Ничуть… конечно, если по милости Бобби Сэнди не застрянет на год с ребенком. Если парень это сделает, убью собственными руками. Ему скоро двадцать пять; пора соображать, что к чему. А девочка еще совсем ребенок и влюблена без памяти. Но ей исполнилось восемнадцать, так что ничего не поделаешь. Да и развлекаться как-то надо, – добавил Чейз рассудительно. – Отец умер три года назад, когда дочке было пятнадцать, и оставил ее мне. Я числюсь официальным опекуном. А маму она совсем не помнит: потеряла в два года. Так что, кроме меня, у Сэнди никого нет. Слава богу, что девочка умеет петь, а то я не знал бы, что с ней делать. Должен признаться, что воспитывать чужого ребенка – тяжкий труд. Главное – дотянуть до двадцати одного года, когда она сама сможет за себя отвечать. А до тех пор ответственность лежит на моих плечах. – Чейз говорил очень серьезно, а Стефани с трудом сдерживала улыбку. – Честное слово, нелегко. Особенно растить девочку.

– Знаю. У меня самой две дочери и сын, – согласилась Стефани так же серьезно, но тут же улыбнулась. – А я-то решила, что это ваша девушка, и удивилась, увидев, как Бобби Джо нахально ее целует.

Чейз от души расхохотался.

– Шутите? Неужели меня можно заподозрить в нездоровой склонности к детям? Хотя Сэнди исполнилось восемнадцать, ведет она себя как подросток. Увольте: не собираюсь иметь дело с девушкой, которая по возрасту могла бы оказаться моей дочерью, а то и внучкой – если судить по стандартам и законам штата Теннесси. Мне уже сорок восемь, и встретиться в постели с восемнадцатилетней красоткой совсем не хочется: смертельный номер. – Чейз критически усмехнулся, и Стефани тоже улыбнулась. – Девочка хороша собой, но от этого только лишние проблемы, особенно в ее возрасте. Я четырнадцать лет прожил с женщиной, а два года назад мы расстались. Она заявила, что наши карьеры несопоставимы. В музыкальном бизнесе людям трудно найти общий язык. – Стефани смутно помнила, что имя артиста упоминалось в связи с именем известной исполнительницы музыки кантри; они даже записали вместе несколько альбомов. А вот о разрыве слышать не доводилось. – В семнадцать лет женился на школьной подружке, а спустя год у нас родился ребенок. Моему сыну уже тридцать; к счастью, профессиональным занятиям музыкой парень предпочел строительство: возглавляет крупную компанию в Мемфисе. Мы с его мамой развелись, когда Дереку едва исполнилось два года. Саманта потом снова вышла замуж и родила кучу детей. А я больше так и не женился. Занимался карьерой и чувствовал себя свободным человеком. А два года назад, после разрыва с Тамрой, и вообще решил сделать паузу в личной жизни. Устал. Она даже судилась со мной из-за общих песен. Зачем лишняя суета?

– Как же вам удалось не сломаться? – смело спросила Стефани, когда они заказали бургеры и жареную картошку. Сидящие напротив музыканты горячо обсуждали аранжировку одной из композиций и не замечали ничего вокруг.

– Понятия не имею. Не люблю, когда люди надуваются, как мыльные пузыри. Сегодня ты звезда, а завтра уже никто. По-моему, чем проще, тем лучше. Тамра всегда держалась как звезда первой величины, а я прятался в ее тени.

И все же правда заключалась в обратном: звездой всегда оставался Чейз Тейлор, а карьера Тамры после разрыва резко пошла на спад. Неподдельная скромность артиста покорила Стефани. Через пару минут Чейз присоединился к разговору коллег и быстро уладил спор. Аранжировка его полностью устраивала, и менять он ничего не хотел.

– Не пытайся починить то, что не сломалось, – напомнил он народную мудрость, которую часто повторял. – Лучшее – враг хорошего.

Музыканты провели за ужином около часа и на автобусе вернулись в отель. Чейз проводил Стефани к лифту. Прощаясь, она не пригласила подняться, а он не предложил посидеть в баре и что-нибудь выпить. Певец заметно устал: концерт отнял много сил.

– Что собираетесь делать завтра? – спросил Чейз с мягкой улыбкой. – Поедете в Сан-Франциско?

Стефани кивнула. Вечер прошел замечательно, и Чейз ей очень понравился. Он оказался хорошим человеком с правильными ценностями и надежной жизненной философией. Поступай честно, говори правду, не пытайся навредить ближнему, работай добросовестно – все эти старые как мир истины до сих пор не утратили смысла.

– Пора возвращаться, – пояснила она, сама не понимая, почему пора и зачем возвращаться.

– Стоит ли спешить? – уточнил Чейз. Он уже знал, что дома Стефани не ждут ни дети, ни работа. – Почему бы не задержаться еще на день? Мы даем здесь три концерта, а потом уезжаем в Нэшвилл. Почему бы завтра не прокатиться по пустыне? Там очень красиво. Репетиция начнется только в шесть, а до этого времени я свободен. – Чейз упорно работал сам и не позволял лениться музыкантам; запас прочности у всех был солидным. – Что скажете?

Он смотрел так умоляюще, что Стефани сдалась и коротко кивнула. Почему бы и нет? Этот человек не пытался ухаживать, а держался дружески, так что она чувствовала себя рядом с ним легко и свободно.

– Хорошо. Какого черта? Раз заехала в такую даль, то имею право остаться еще на день, – заявила она не столько Чейзу, сколько самой себе.

– Вот умница, Стиви. Помните, что сказали древние римляне? Carpe diem. Лови день. Все мы живем только здесь и сейчас; значит, нельзя упускать ни единого мгновения. Кто знает, что случится завтра? Сегодня – это все, что у нас есть.

Этот урок Стефани уже выучила на собственном горьком опыте, когда внезапно умер Билл. И латинское изречение она знала. Carpe diem. Вот только никогда не предполагала, что оно может иметь отношение непосредственно к ней. Прежде ничего подобного не случалось.

– Позвоню около десяти, – предложил Чейз. – Тогда и решим, куда лучше поехать. У меня здесь есть машина, так что брать автобус не придется.

План звучал заманчиво: как и сегодня, провести день в замечательной компании. Кто бы смог догадаться, что длинноволосый, покрытый татуировками парень, которого Стефани Адамс встретила на туристической тропе Большого каньона, окажется знаменитым артистом, звездой музыки кантри? Кто бы смог предсказать, что они подружатся? Чейз Тейлор не ошибся: Carpe diem. Лови день.

Утром они встретились в половине одиннадцатого, и к этому времени в голове Чейза созрел план. Он ждал в «Мерседесе» возле служебного входа в отель, где никто не мог его увидеть, и предложил отправиться за тридцать миль от Лас-Вегаса, в резервацию Моапа-Ривер, к индейцам-пайютам.