Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Иван без труда смог освоиться среди своих старших товарищей, и быстро научился разговаривать на их жаргоне. По всему было видно, что этот сиделец чувствует себя в тюрьме, как “в своей тарелке”. В зоне Ивану было все понятно: кто его враг, а кто может быть полезен. Здесь не было друзей. Все отношения основывались на выгоде. Выгодно, значит нужно держаться вместе. Невольно он сравнивал свою прошлую жизнь на воле, с жизнью в тюрьме. Наш герой себя ловил на мысли, что нынешнее время нравилось ему больше.
В зоне существовали свои строгие законы. Если их четко соблюдать, то можно быстро заработать “коврижки”. Иван любил рассуждать, когда оставался наедине с собой:
— В тюрьме есть главная истина: нужно хорошо понимать, как быстро привлечь деньги в свой карман. На воле так жить не получится. Там нужно работать. Находясь за решеткой, только первое время кажется, что ты обделен свободой. Со временем все границы стираются, и свобода становится не нужна. Происходит это тогда, когда жизнь приобретает определенный порядок. Быт в тюрьме имеет свои минусы, но в целом он понятен и прост.
Иван постепенно научился привлекать деньги. Они текли рекой. Определенная сумма из заработанных денег оседала в общаке, а остальное шло в карман Ивана. Рядом всегда были его друзья: Вадим и Андрей.
Отдельно нужно сказать о кличках. Со временем Ивана все стали называть Гун. Эта кличка сразу же к нему прилипла, так как не шла вразрез с его фамилией и статусом. Как мы уже знаем, в тюрьме все сокамерники к Ивану относились с уважением.
Под его защитой, и в то же время в его тени, всегда оставались два друга. Они получили клички попроще, согласно тюремному статусу. Андрея прозвали Пиманом, а Вадиму дали кличку Короткий.
Несколько лет в тюрьме пролетели незаметно. За это время многое изменилось в жизни героя. Иван еще больше укрепил свои позиции в лице сокамерников. Ему поклонялись и его боялись. Шестерки сидели перед ним на корточках. Теперь он мог решать: кого наказать, а кого можно заставить отработать “косяк”.
Иван хоть и стал считать себя криминальным авторитетом, но вольная жизнь ему часто вспоминалась. Этому была веская причина — Марина. Девушка запала в душу сидельцу. Иван не мог ее никак забыть.
— Почему я все время думаю о Марине? — часто задавался вопросом Иван.
И сам себе на него отвечал:
— Марина с первого знакомства, с самого начала показалось близкой. Бескорыстность девушки подкупала. Такие женщины, как Марина не продаются. За это их любят и ценят.
К тому же Ивану было хорошо известно, что Марина потеряла ребенка. Он был уверен, что этот ребенок должен был родиться от него. Когда мать рассказала Ивану о выкидыше, который случился у Марины, тот долго не находил себе места. Он искренне переживал за свою подругу.
Марину Иван любил. Но любовь его была своеобразной. Иначе это была бы не любовь Гуна. Иван стремился к полному доминированию над женщиной, иначе — никак! По его понятиям, его женщина должна была находиться в его безоговорочном подчинении. Одновременно с этим, любимая женщина должна была быть готова подстраховать в трудную минуту своего спутника, а так же терпеть от него обиды и ждать. Впрочем, такие люди, как Иван не могут любить по-другому. Любить таким образом им подсказывает сама жизнь.
Почему так происходит? Потому, что Иван не может и не имеет права доверять практически никому, кроме очень близких людей. Криминальные личности должны всегда показывать свою силу, а не разводить сантименты, чтобы им все подчинялись безоговорочно. Если окружающие сокамерники почувствуют слабину, они тут же растопчут своего главаря.
Матери Иван верил безоговорочно, а Марину любил. Гун надеялся на то, что его любовь к девушке взаимна.
— А если она оступилась, то это ничего. Он простит. Главное, чтобы потом, когда он выйдет из тюрьмы, она была рядом, — такие мысли часто посещали Ивана.
Параллельно своим переживаниям он, как ледокол “целенаправленно шел по карьерной тюремной лестнице” Так со временем ему стали подчиняться и бандиты, и воры. Ивана уважали повсеместно.
Мать Ивана регулярно навещала сына. Она передавала ему новости, касающиеся их семьи. Про Марину Клавдия Петровна ничего сыну не рассказывала. Ну если только в общих чертах: жива и здорова.
Почему женщина не решалась рассказать правду про Марину?
Потому, что она хорошо знала своего сына. Она понимала глубину проблемы и рассуждала таким образом:
— Если я расскажу Ивану про то, что Марина связалась с Сашкой, он выйдет из тюрьмы и убьет их обоих. Мало того, еще и сбежит из-под охраны раньше срока. А так пройдет время, и сын забудет эту Марину и ее хахаля. Найдет себе другую девушку.
Но зря Клавдия Петровна надеялась на то, что Иван забудет Марину. Наоборот, с каждым годом тяга ее сына к Марине только крепла. Иногда сиделец представлял себе, как выйдет на волю. Теперь у него имелся определенный денежный капитал и цель. Тюрьма его многому научила, в том числе научила зарабатывать. Произошло возвышение. Иван, из простого пацана превратился в криминального авторитета по кличке Гун.
Однажды Гун, а по-старому Иван Гунько решил отправить посыльного к Марине. Матери он ничего сказал, а подумал:
— Зачем ей знать? Она что-то явно недоговаривает. Мне нужно выяснить всю правду.
Однако затея Ивана закончилась ничем. С воли ему передали, что Марину дома не застать. Она то ли переехала куда-то, то ли уехала на время в другую страну. Эта новость Ивана разозлила и одновременно насторожила. Он понимал:
— Сама Марина никуда уехать не смогла бы. Ей помогли или увезли. Но кто это? Неужели этот хлюпик Сашка?
Иван дал шестеркам приказ:
— Выяснить где, и с кем сейчас Марина.
Глава 19
Наконец-то Марина окончательно почувствовала себя счастливой Однако, она почему-то часто вспоминала и то время, когда у ее счастья только начинали расти крылья. В жизни часто бывает так: сначала у человека идут дела очень и очень плохо. Потом эти дела идут не просто плохо, а ужасно. Потом наступает кризис. Кризис — это последняя капля. После кризиса либо наступает погибель, либо дела постепенно налаживаются.
Именно такой кризис произошел в жизни Марины и Сашки. Они оба пережили страшные времена. Сашка чуть не умер. Марина понимала, что если бы