мастерскую и против воли улыбнулась. Тут было все так же, как раньше. Длинный широкий стол посреди комнаты, заваленный котелками, ножами и травами. Множество ящиков на стенах и пучки сушенной травы, разбросанные повсюду. Я как-то предлагала сделать тут уборку, но дядя лишь цыкнул на меня и сказал, что тогда он ничего не сможет найти.

Усевшись на высокий стул около стола, я наблюдала за тем, как дядя проворно роется в шкафу. Достав оттуда небольшой пузырек с молочно-белой жидкостью, он подошел ко мне и молча начал растирать руки.

— Знаешь, — тихо сказал мужчина, когда работа почти была сделана.

— М? — пробурчала я, так как говорить не могла, пока на мои щеки наносят раствор.

— Я давно хотел с тобой поговорить кое о чем. Ты помнишь тот день, когда я тебя нашел?

Сердце ухнуло куда-то вниз. Я вздрогнула и испуганно посмотрела на дядю. Что он хочет этим сказать? Почему именно сейчас затронул эту тему?

— Смутно, — тихо ответила я, пока дядя относил пузырек обратно в шкаф. — Я помню только то, что было очень холодно. Помню, как стояла по колено в снегу. Помню, как уже не чувствовала ног и рук о холода. Помню, как люди обходили меня стороной. И помню, как появился ты, дядя.

— Ясно, — тихо ответил мужчина, садясь напротив меня. Он сильно хмурился, казалось, не мог решиться на что-то очень важное. А я просто ждала. И боялась. Очень боялась того, что дядя Оскар скажет, что знает, где мои родители и выгонит из дома.

— Ты не помнишь, что на тебе было?

— А? — я удивленно моргнула и посмотрела на дядю. — Вроде... белая сорочка...

— Да. А еще?

— Больше ничего не помню.

— Вот как, — дядя снова опусти взгляд и тяжело вздохнул. — В тот день, на твоей голове была серебреная диадема. Я снял ее с тебя сразу же, чтобы она не потерялась. Я думал, что ты дочь аристократов и просто потерялась. Думал, что ты просто избалованная девочка, сбежавшая от родителей.

Мужчина тяжело вздохнул и провел рукой по лицу.

— Но как только я привел тебя в дом и показал эту диадему, у тебя началась истерика. Ты плакала и кричала так отчаянно, что мне пришлось спрятать украшение. И только тогда ты успокоилась.

Не помню такого. Не помню, что было, после того, как дядя меня забрал. Для меня те события — худшие в жизни. И я не хочу вспоминать,что было до этих событий. Судя по всему — ничего хорошего.

Дядя внезапно резко встал, ушел вглубь мастерской, к огромному резному шкафу. Открыв дверцу, он достал оттуда небольшой черный мешочек и вернулся ко мне.

— С того дня я пообещал себе, что отдам тебе эту вещь, как только ты повзрослеешь. И я бы подождал еще три года. Но не могу.

Дядя дрожащими руками открыл мешочек и достал оттуда небольшую диадему. Ее узор был небольшим и плоским, словно множество веточек переплетаются между собой. И голубые камни, как роса. Но самое необычное было то, что диадема мерцала слабым белым свечением.

Сердце забилось в два раза чаще. Внезапно я почувствовала, что видела эту вещь. Но она не моя. Нет, абсолютно точно не моя. Эта диадема мне не нужна! Она страшная!

Страх начал подниматься из глубины сознания. Руки начали мелко дрожать, а на лбу появился холодный пот.

«Я не хочу трогать эту диадему. Она не моя», — пугающая мысль пронеслась в голове, но я не смогла остановить себя, когда рука сама потянулась к украшению.

— Три дня назад она начала светиться, — голос дядя доносился словно издалека. — Я не знаю почему. Но одно знаю точно — она твоя. Возможно, она поможет тебе вспомнить прошлое.

«Но я не хочу!» — эта отчаянная фраза так и не слетала с моих губ. Потому что, где-то в глубине души, я хотела знать, почему меня бросили. Я хотела знать, что я сделала, чтобы меня просто выбросили, как ненужный мусор.

Мягкий свет диадемы казался знакомым, но таким чужим. Я осторожно провела пальцем по ободку, чувствуя, как кожу начинает покалывать. Знакомое чувство. Но вспомнить что-то конкретное я не могу.

— Дядя, — тихо позвала я. — А когда ты меня нашел... я была совсем одна?

— Да, — тихо голос заставил меня вздрогнуть. — Ты бала совсем одна, около города Сермона, по колено в снегу. Люди проходили мимо тебя, словно и не замечали вовсе. Слава всем Богам, что в тот день я пошел продавать травы в город.

— Да... Я, наверно, пойду спать.

— Иди, принцесса, — дядя Оскар встал со стула, подошел ко мне и ласково поцеловал в лоб. — Кем бы ты ни была, я всегда буду тебя любить, плакса.

— И я буду тебя любить...

«Папа», — мысленно добавила я, вставая со стула и выходя из мастерской.

Папа — для многих это простое слово. Но я не могу его произносить. Когда я попыталась сделать это, дядя Оскар сказал мне, что мои настоящие родители очень обидятся, когда узнают об этом. Но мне все равно. Родители бросили меня. А дядя Оскар воспитал. Он мой самый настоящий «папа».

Уже лежа в кровати, я смотрела на диадему и боялась закрыть глаза. Это украшение словно говорило мне об опасности. Как диадема попала ко мне? Я что, правда, дочь аристократов? Но как тогда я оказалась в том городе? Почему меня бросили? Почему не забрали диадему?

«Кто я такая?»

Глава шестая. «Не впускай гостя»

Неделя каникул пронеслась так стремительно, что я даже не успела понять — действительно ли я была дома? Целыми днями мы с Реной и Юки проводили на улице — купались, носились по деревне, воровали яблоки и помогали соседям. О диадеме, которую дал мне дядя, я старалась забыть. Затолкав ее на самое дно сумки, и выбросив из головы, я просто наслаждалась жизнью.

На шестой день каникул я получила письмо. Точнее это письмо нагло швырнули в меня, когда я поливала цветы в саду дяди. Подняв возмущенный взгляд, мне удалось лишь заметить темную точку, в небе, прежде чем пикси скрылся. И почему использовали именно его для доставки письма?! Боги, мне никогда не понять преподавателей.

Вздохнув, я поставила лейку на землю и взяла в руки письмо. Бумага