— Договорились, — звучит внезапно через добрый час ругани. Они кланяются друг другу с уважением, несмотря на предыдущие проклятия и обещания всяческих гадостей.

Традиция бескомпромиссной борьбы за выгадывание медяшки соблюдена, названная изначально стоимость усохла где-то на треть. Приблизительную цену я мог назвать сразу плюс-минус пай на бочонок, но поступить так — упасть в глазах окружающих. В отличие от прежнего, ничего странного давно не вижу. Рядиться положено везде, даже в самой захудалой лавочке, когда требуется какая-нибудь ерунда. Естественно, постоянный клиент может рассчитывать на доброе отношение и заметную скидку, но случайного обязательно постараются нагреть.

— Сегодня же доставим, — обещает виноторговец с уважением.

Мы не просто удачные клиенты. Отличные. Он практически весь запас продал и может на обороте сделать вдвое против обычного. Почтительно кланяется. Ческа отвечает зеркальным движением, я чуть более небрежным. Чисто сословно выше, зато насчет достатка можно и поспорить. Точнее говоря, если бы не тратил постоянно приходящее, мог бы и оставить позади, однако это пока незаметно. Зато место проживания и род занятий известен. В общем, куча деталей, учитываемых при общении, и не стоит особо проявлять спесь — нос не дорос.

— Зачем столько вина? — спросила она с недоумением, оказавшись на улице. — Еще и пустые бочонки приобрели.

Причем я требовал, чтобы непременно были из дуба.

— У меня большие планы, — ответил неопределенно.

Ну не объяснять же, что коньяк выдерживают по технологии не меньше двух лет, а лучше больше. Для начала, полной уверенности в результате не имеется, процесс изготовления помню исключительно в общих чертах из экскурсии. Две перегонки без фильтрации для сохранения вкуса, выдержка в обожженных дубовых бочках. Там что-то связано с твердостью и структурой древесины. Я в основном отсекаю у продукта перегонки «голову» и «хвост» — начальную и конечную фракции спирта. В результате остается «душа» вина — тот самый коньячный спирт, который закладывают для дальнейшей выдержки.

В нашей общей памяти многое потерялось, и придется ставить опыты. Для этого понадобится несколько групп бочек. Надо сказать, первый этап уже позади. Перегонный куб нормального вида из меди в виде котла со змеевиком, проходящим через охладитель, уже работает, и результат блестящий.

Конечно, можно продавать чистую спиртягу, разбавляя водой, но это годится исключительно для ищущих возможности нажраться. На Дне таких полно, однако я-то сделал ставку на другой слой. А здешние привыкли пить вино с прочим пивом, и им требовался приятный вкус. Даже не особо зажиточные разбирались в марках, сортах, вкусе, из какого региона и урожая, кислятину пили исключительно от безденежья.

Просто сутенерством заниматься было неинтересно. Требовалось привлечь денежных клиентов и хорошо их раскрутить на денежку. За счет девиц это невозможно, хватало и других заведений, а также демпингующих нищенок. Сначала я сделал рулетку. Ничего особо сложного: колесо на штыре, вставленное в стол. Нарисовать яркие цифры тоже не проблема. Шарик запускается в противоположную сторону, а дальше новоиспеченное казино имеет процент с любой ставки для простоты. Никаких личных интересов, все уходит в доход заведения. Выигрыш всегда достается конкретному счастливчику за минусом моей доли.

Даже не ожидал такого результата. То есть люди в Ойкумене азартные и кинуть кости готовы всегда. Есть несколько игр, естественно на деньги, и даже специальные притоны, где собираются любители, хотя в любой таверне никто не запрещает перекинуться желающим. Но на новую забаву стали собираться реально толпы. Причем они орали и прыгали в азарте не хуже стаи обезьян, независимо чьи деньги стоят на кону.

Сначала сам работал за крупье, со временем подготовил смену из молодых парней. Это совсем не так просто, как кажется. Страдающих косноязычием, неумением быстро и правильно считать, страхом перед клиентом или боязнью допустить ошибку за стал сажать нельзя. Себе дороже. Надо не только знать правила, все эти красное-черное, чет-нечет, но и контролировать ситуацию. Где деньги переходят из рук в руки, регулярно возникают спорные ситуации. Обязательное повторение вслух и проговаривание ставок смягчает ситуацию, позволяя обезопасить себя свидетелями.

Пришлось даже нанять дополнительную охрану, чтобы иметь возможность утихомирить особо буйных и проигравших. Победителю по просьбе предоставлялась охрана проводить домой. Я клиентов не граблю — напротив: все для их удобства. Репутация — первейшая вещь. Кто же придет, если деньги невозможно унести?

Ну а параллельно гостям наливали. В первый раз бесплатно, проигравшему, тоже без денег, на дорожку. Но главное — имелся через некоторое время выбор. Настойки, джин, не в смысле дух, а зерновой спирт с добавлением пряностей для вкуса, и ликеры, то есть перегонка фруктовых и ягодных соков. В вино тоже добавлял результат перегонки. Уже не самогон. Не мной изобретено, портвейн так и возили испокон веков, и крепость у него потому выше обычного вина. В принципе правильней было бы добавлять во время брожения, но у меня и так целое производство вышло. Тот самый дом, где Паленого уделали, выкупил у Сипа, потратился на медные перегонные кубы и змеевики, приобрел море вина, дров, бочек.

Все это требовалось контролировать, получать продукцию, охранять. Желающие узнать рецепт алкоголя моментально появились, как и подражатели по части рулетки. В этом отношении приходилось полагаться на Сипа с соответствующими расценками. Нанимать его людей для бережения заведений, и чтобы ломали у копирующих «колесо счастья». Деньги приходили и моментально исчезали. Нельзя сказать, что бедствовал, даже пытался откладывать нечто на будущее. Хорошо питался и гораздо приличнее одевался, но нервов это стоило немалых. Наладить новое всегда непросто. Первый месяц хронически не высыпался, разрываясь на несколько дел. Никто другой не мог научить работников правильно гнать фракции, изготовить простейший термометр или объяснить правила рулетки. Под конец ходил, как сонная муха.

— Ступай, — сказал Ческе на полдороге. — К Пребену загляну.

Сейчас заводик уже наладился, основные процессы отлажены. Четыре семьи, состоящие из нескольких человек в возрасте, прилежно трудились. Специально нашел таких, разорившихся трудяг, готовых ради возможности дать нечто сыновьям и дочерям рвать жилы. Им просто крупно не повезло во время последней войны, как и нашим с Микки семьям. Не из сентиментальности, а по практичности взял на жалованье, и фактически стали моими первыми вассалами, готовыми на все. Они прекрасно понимали, чем завершилась бы их жизнь без меня. А теперь сами пристроены — и шестеро внуков и внучек при заработке. Не в качестве проституток, а подавальщицы при игорном заведении. Совсем другое дело. Им есть за что цепляться и ни малейшего смысла меня продавать.

Стоило переступить порог — и жена мастера-гравера поспешно поклонилась в пояс, жесткой рукой заставив маленькую девочку выказать уважение. В отличие от тех самых некогда прочитанных книг, где очередной попаданец смущался и просил не называть его господином, я неудобства не испытывал. Гунарова составляющая въелась намертво, и я скорее удивился бы, не продемонстрируй они подобострастия. Причем последствия от этой наглости были бы крайне неприятными для здешних хозяев. В отличие от трудившихся на винокуренном заводике, они не свободные и не на жалованье. Глава семейства умудрился проиграться в пух и прах.