— У меня на него аллергия.

Что?! Бля, какая аллергия у здорового мужика.

— Аллергия? Ты шутишь?

Бестужев отрицательно качнул головой.

Гадство!!!

— Дана Юрьевна… что случилось? — донеслось до меня сбоку.

Женский голос, который все называл меня по имени и задавал вопросы. Я так сосредоточилась на гребанных пуговицах гребанной нежно-сиреневой рубашки, что никак не могла понять, что от меня хотят.

Мой любимый цвет. Цвет сирени.

Чёрт! Это же Кира! Меня снова отпустило, и мозг начал соображать.

Лицо мужчины поменялось, стало более отечнее, а в дыхании появилось больше хрипов.

— Кира, у него аллергия на шафран! Скорую, хотя нет! Сразу реанимацию! Быстрее… у него этот отёк…блин не помню, как называется. Короче, он задыхается и скоро совсем не сможет дышать!

Я вспоминаю, что нахожусь посреди ресторана, где есть другие люди.

— Врач! Мне нужен врач! Есть кто-то? — прокричала я, хотя понимала, что этот процент счастливого совпадения очень мал.

Мне вообще по жизни редко везло.

— Бестужев… ты только дыши. Слышишь?! Сейчас приедет скорая помощь, и всё будет хорошо!

Я ещё что-то бессознательно шептала, не отпуская мужской взгляд. Схватила стакан воды со льдом со стола и льняной салфеткой обтирала его лицо и шею. Он что-то пытался сказать, но получался только хрип.

Страшный! Ужасный! Он мне теперь снится будет каждую ночь!

Склонилась к нему, практически прижимая своё ухо к его бледно-синим губам.

— Кажется, ты выиграла, дорогая!

Нет, вашу мать! Не надо мне таких побед! Ничего не надо! Только, чтобы этот нахал жил и продолжал изводить мою нервную систему!

И всё-таки я не совсем пропащий человек. Какие-то высшие силы пожалели меня, и помощь пришла.

Среди посетителей ресторана нашёлся врач, я не знаю, какой он там специальности, но его уверенные и быстрые движения вселяли уверенность и надежду. Кто-то из официантов принёс аптечку, и этот отзывчивый мужчина начал спасать жертву моей «веселой» мести.

У меня, наверное, начался шок. Я делала, что просили, но на автомате, так как мой взгляд по- прежнему не отрывался от лица Бестужева. Мне казалось, что если я моргну лишний разок, то он сразу умрёт.

Но х- мен не умер.

Реанимационная бригадаприбыла довольно быстро, после чего Демьяна быстренько загрузили в позитивно-желтую машину скорой помощи. Меня туда тоже почему-то затолкнули, с единственной разницей, что я сидела. Хотя медики на меня как-то странно поглядывали.

Может, Бестужев по-тихому признался, что я его решила уморить. Помню, что он сказал про свою аллергию на шафран, и то, что сам виноват, так как не спросил. Хотя в моём нынешнем состоянии я могу и комету тысячелетия пропустить.

— Девушка… девушкааа… — голос из вне привлёк моё внимание.

— А…

— Вам плохо? — участливо поинтересовался молодой человек в белом халате и даже за руку меня взял.

Я не люблю больницы, а белые халаты вгоняют меня в жуткое волнение. Мне всё время кажется, что меня схватят в связи с какой-то редкой болезнью и запрут навечно в палате, где будет одиноко и больно. Это нелюбовь у меня с детства, так что я очень старалась попадать в эти заведения как можно реже.

— Нет, мне хорошо! Очень хорошо! — как-то чересчур бодро ответила я.

Мой оптимизм не вызвал должной реакции, на меня стали смотреть ещё более внимательно.

— Вы уверены? Может, вам нашатырного дать?

Фуу…гадость какая…встречалась разок с этим веществом! Мерзость несусветная!

— Нет, нет! Всё замечательно, — снова заладила я.

Возникло желание- забиться в угол автомобиля от этих сердобольных. А ещё говорят, что на «скорых» работают только хамы и бесчувственные люди.

— Она просто волнуется, — раздался всё ещё хриплый голос прекратившего умирать Бестужева.

Я в панике медицинского вмешательства в мою жизнь даже на мужчину перестала смотреть. Быстро перевела взгляд на него.

Сейчас его голубые океаны были столь серьезны как никогда и, кажется, даже обеспокоены.

Ну, естественно обеспокоены…он тут чуть не умер в рассвете лет, а всё почему?! Потому, что ты, Дана, дура и полная идиотка. Никогда не шутила, и нефиг было начинать!

Я почти убила человека! Просто взяла и решила, жить ему или нет, будто имею на это право! Ужас!!!

Демьян.

Такого охрененного поворота событий я не ожидал! Чувствовал и знал, что меня ждёт сюрприз, но, чтобы с моим смертельным исходом… как-то не рассчитывал.

Я ещё вчера понял, что если сегодня приду, то меня ждёт возмездие и убедительный намёк на «отвалить». Та самая пресловутая «палка» была достаточно перегнута моим нахальным поведением, но иного в быстром темпе, когда Рогожин присвоил себе право вседозволенности, мне ничего не придумалось.

А ещё её глаза… заполненные отчаяньем и долей безысходности тогда, и потом с тайной на нефритовом дне.

Сейчас я тоже видел панику и полную потерянность в красивом взгляде. Несмотря на то, что я почти был трахнут смертью, не мог не откликнуться на немой призыв о помощи. Сама она точно не попросит!

Ей тут явно было некомфортно. Дана, как брошенный котёнок, жалась в спинку автомобильного кресла и добела пальцев рук стискивала ручку. Хотелось встать и спрятать её от всех, чтобы хоть немного вытравить из глаз и головы эти чувства.

Но пока я лежу практически пристёгнутый к каталке, а в голове у самого полная каша после приступа, то защитник из меня хреновый получается.

— Дан, ты не волнуйся! Я достаточно вынослив, так что аллергией меня так просто не сломить! — продолжил я, уже обращаясь к девушке.

Её нефритовой взгляд вернулся ко мне. Если честно, выглядела она и правда не очень — бледное лицо, что не скрывал даже лёгкий макияж, плотно сжатые в одну полоску губы и острое напряжение во всём теле. Казалось, тронь Сладкову, и тебя током шарахнет.

Мою шутку не оценили. Согласен, что ей было не до юмора, но не знал, как ещё вывести из ступора мою несостоявшуюся убийцу.

— Тебе сейчас лучше не разговаривать, — непривычно тихо, без тени сарказма произнесла Дана.

Боюсь, теперь этот неудачный эпизод нашей встречи снова встанет между нами. Ещё один кирпичный забор вокруг моей загадочной владелицы ресторана.

Дана.

Шок от содеянного ещё долго меня не отпускал.

По приезде в больницу началась кутерьма обследований и осмотров. Бестужев наблюдался, как и вся его семья, в частной клинике, но от этого лично мне легче не было. Больницы они все одинаковы в своём множестве.