– Здесь не заперто, и… О-о-о! – Перед ними предстала комната с каменным полом и камином во всю стену. Рядом с дверью имелось окно, в центре – грубый стол и лавка. У стены притулилась кровать. – Но… Уилл, смотрите, тут кто-то живет!

Когда она сообразила, что назвала герцога по имени, было уже поздно.

– Позвольте мне пройти. – Он вошел, наклонившись под низкой притолокой, и обернулся, оглядывая незатейливый интерьер. – На койке соломенный матрас и одеяло. Еда на столе. Свежая. – Внезапно его лицо исказила ярость. – Черт побери! Верити, ждите меня здесь! Я должен вернуться к лодке. Немедля.

* * *

Окаянные дети! Словечки куда хуже приходили ему на ум, пока он бежал по колючим кустам, перепрыгивая через упавшие ветки. Маленькие стервецы!

«О, мисс Вингейт, там есть курган…»

Отличная наживка для того, кто помешан на подобных вещах. И ведь знали, если гостья выкажет свой интерес, ему ничего не останется, как удовлетворить его! Всего одна лодка у пристани? Черта с два такое возможно. Если бы он так не злился на Верити Вингейт за то, что она не только вывела его из себя, но и заставила проявить непростительную грубость к даме, к гостье…

Ветка больно хлестнула его по лицу, он споткнулся и повалился прямо в крапиву. На этот раз Уилл даже не думал сдерживаться и высказал все, что пришло ему на ум. Он поднялся и снова припустил вперед, выплевывая на ходу сухие листья и проклятия и не обращая внимания на зудящие руки и голос Верити, желающей знать, что происходит. Несносная девица ломилась следом, ни за что на свете не желая вести себя, как полагается леди, и дожидаться его там, где он ее оставил.

Через полминуты он уже стоял на берегу.

– Лодка исчезла, – констатировала она, озираясь. – Но я ведь видела, что вы надежно привязали ее. И узел был крепкий.

Она не могла отдышаться после быстрого бега, лицо ее покрылось потом и раскраснелось, выбившиеся локоны прилипли к щекам. Выглядела как настоящая бесовка. Причем очень аппетитная.

Уилл со злостью пнул юное деревце, за которое держалось их судно, сказал себе, что ведет себя по-детски, и выдавил натянутую улыбку, пытаясь скрыть под ней нарастающее возбуждение, замешанное на гневе.

– Полагаю, мои дикари сыграли с нами шутку. Они заманили нас сюда историей о кургане, приплыли в другой лодке и увезли нашу.

Мисс Вингейт раскрыла от удивления рот, потом резко захлопнула его, явно сдерживая порыв высказаться насчет морали и чувства юмора юных Калторпов. С упавшим сердцем он следил за тем, как меняется выражение лица Верити по мере того, как до нее начала доходить суть ситуации.

– Зачем тогда свежие продукты в хижине? И кровать? О нет… прошу вас, скажите мне, что я ошибаюсь. Маленькие дьяволята бросили нас здесь, да? И не собираются спасать нас как минимум до завтрашнего утра?

– Боюсь, что так.

Уилл с ужасом ждал начала истерики. Любая респектабельная юная леди уже визжала бы от возмущения, упала в обморок или кричала на него, выпуская пар. Но только не мисс Вингейт. Она не похожа на других. Он вообще сомневался, что она когда-либо в жизни закатывала скандал.

– Отец будет волноваться. – Между ее бровей появилась морщинка, и он чуть не потянулся вперед, чтобы разгладить ее.

Уилл сложил руки за спиной.

– Скорее всего.

Она была слишком умна, чтобы поддаваться на глупые утешения.

– И никто, кроме детей, понятия не имеет, где мы находимся.

– Если только кто-то из слуг не видел, как мы идем к лодочному сараю. Они наверняка не послушались меня и не передали мои слова дворецкому, не для того они все это затеяли. Только эти разбойники, или, как вы их правильно назвали – дьяволы, могут освободить нас.

– Но зачем? – повернулась она к нему.

«Сказано вполне искренне. Она действительно не понимает, чем все это грозит, что означает ночь, проведенная со мной наедине? Удивительно!»

Он чуть не улыбнулся, увидев, что Верити подняла руки, словно хотела в отчаянии вцепиться себе в волосы, но передумала и сложила их на груди. Однако ничего смешного тут не было. Абсолютно.

– Мы можем разжечь костер. Но увидят ли его из дома?

Она начала вышагивать по крошечному пляжу, споря сама с собой, и Уилл был настолько заинтригован этим зрелищем, что на мгновение забыл про свою ярость. Дед говорил, что дамы не способны на здравые размышления, а юные девушки определенно не имели склонности к тому, чтобы додумать хотя бы одну вещь до конца. Ему в голову начало закрадываться неприятное подозрение, что этих представительниц прекрасного пола воспитывали пустоголовыми. Он снова переключил внимание на Верити, которая в третий раз прошла мимо него.

– Думаю, через некоторое время будет создана поисковая команда. Люди начнут обследовать окрестности, придут к озеру и заметят огонь. Мы могли бы вывесить что-нибудь в качестве сигнального флага, но белой простыни у нас нет. Дайте-ка подумать… Вот ведь мода пошла, из моих нижних юбок и крошечного флажка не выйдет. – Она снова развернулась, из-под ее туфелек вылетел фонтан камешков. – Но и простыня нам не поможет, ведь острова не видно с лугов. – Она остановилась и обратилась прямо к нему: – Они будут прочесывать лес? – Она махнула рукой в сторону дубов и берез, теснившихся на берегу.

– Нет, пока досконально не обследуют особняк, сады и парк, – предположил Уилл. – Насколько велика вероятность, что ваш отец разволнуется настолько, что ему будет грозить опасность?

– Он очень уравновешенный человек. Он поймет, что мы вместе, и он прекрасно знает, что мы два взрослых разумных человека, способных противостоять всяческим угрозам. Мы на вашей земле. И мистер Хоскинс поддержит его, сделает все, что в его силах, чтобы отец не стал беспокоиться всерьез. Повторный удар ему не грозит, если вас это тревожит, его разум непоколебим. Он, конечно же, будет переживать, но, как я уже сказала, он знает, что вы со мной…

Она внезапно прервала свою речь и развернулась так круто, что ему пришлось быстро сделать два шага вперед и поймать ее под локоток.

– Мы вместе. О нет. Нет! – Она судорожно ухватилась за его плечи, и они застыли, глядя друг на друга. – Эти маленькие… Но почему? Почему они решили скомпрометировать меня? Я ведь не сделала им ничего плохого. Я их практически не знаю!

– Они не хотят причинить вам вреда, Верити, – сказал он. – Просто вы им очень понравились. Они боятся, как бы я не женился на какой-нибудь не в меру заносчивой юной особе, которая окажется строже их гувернантки с учителем.

– Они хотят, чтобы вы женились на мне? – задохнулась она от возмущения. – Просто потому, что я не буду с ними излишне строга?

Он назвал ее по имени, они стояли неприлично близко, глядя друг на друга, он чувствовал исходящий от нее жар, видел, как вздымается и опускается ее грудь – девушка никак не могла оправиться от быстрого бега и шока. От нее так соблазнительно пахло теплой женщиной, зеленью и глицинией, что ему захотелось притянуть ее к себе еще ближе, прижаться губами к ее негодующему рту, впиться зубами в пухлые губки, попробовать ее на вкус.