Кора протягивает мне свою сигарету:

– Хочешь затянуться? В качестве примирения. Только осторожнее с забором.

– А что с ним не так?

Она подбирает с земли камень и бросает в сетку, разделяющую нас. Искры разлетаются во все стороны, и я непроизвольно отшатываюсь.

– Электричество работает всегда, даже когда парк закрыт. По идее это должно останавливать людей, но тебе, видимо, все нипочем.

Кажется, она пытается изобразить строгий взгляд.

– Ты же понимаешь, что это незаконное проникновение на закрытую территорию?

– Я не видела никаких… – Я останавливаюсь на полуслове, увидев прямо рядом с входом огромный предупреждающий знак желтого цвета.

– Ой!

– Ты лучше поосторожнее, чтобы тебя не поймал здесь кто-нибудь другой, – говорит Кора.

Она снова протягивает мне сигарету – очень уверенно, хотя стоит совсем рядом с забором. Смелая она, конечно. Мне это нравится. Но на кой черт здесь нужен электрический забор? Можно подумать, кто-то может вломиться сюда и стащить колесо обозрения.

– Спасибо за предупреждение. А от сигареты я, пожалуй, откажусь.

Я улыбаюсь в знак примирения.

– Наверное, нервишки немного шалят.

– Это уж точно, – соглашается Кора. – Но постепенно ты привыкнешь к странным вещам, которые происходят в этом городе.

Три дня. Максимум.

– Не успею, – отвечаю я.

– Это место все равно не отпустит тебя. Никуда не денешься, – отмахивается Кора.

Не знаю, что она имеет в виду, но я не успеваю спросить, потому что ее глаза расширяются от ужаса, увидев что-то за моей спиной. Она бросает сигарету в траву и спешно выдыхает последнее облако дыма. Я оборачиваюсь, чтобы увидеть, что ее испугало, и утыкаюсь лицом в чью-то грудь.

– Эй, вы! – говорит ее владелец.

Он выглядит немного старше меня. Квадратная челюсть, широкие плечи, загар – просто мальчик с ретрорекламы деревенского образа жизни. Но самое привлекательное в нем – это глаза потрясающего орехового цвета. Я могла бы подумать, что у него цветные контактные линзы, если бы мы не были в этом законсервированном городишке. Я в открытую пялюсь на него. Он делает то же самое.

– Вам нельзя здесь находиться. Парк закрыт до завершения летнего парада в конце следующей недели. И уж точно не стоит подходить к ограждению: это опасно.

Парень замирает, увидев Кору. Она тем временем бесшумно пятится назад, словно надеется раствориться среди деревьев.

– Господи, Кора! Разве сейчас не твоя смена в кафе? Постой-ка… ты что, опять курила?

Кора буквально рычит от раздражения:

– Отвали, Картер. Хэдфилд отправил меня за хлебом к миссис Маккейб.

Сначала я удивляюсь, что она говорит о моей бабушке, но потом вспоминаю горы выпечки, которые я видела утром на кухне, и ужасный приторный запах.

– Я просто слегка отклонилась от маршрута, когда заметила Лолу. Подумала, что ее стоит предупредить о заборе, пока ее не шарахнуло током.

– Ну конечно. Через парк к миссис Маккейб точно не попадешь. Тебе нельзя потерять эту работу, Кора. Нам нельзя потерять эту работу.

Гнев Коры мгновенно улетучивается, и она приобретает совершенно беспомощный вид.

– Мне пора, – говорю я, но рука Картера неожиданно оказывается на моем запястье.

Я пытаюсь вырваться, но он слишком сосредоточен на Коре, чтобы обратить на это внимание.

– Возвращайся на работу, – говорит он, вздернув подбородок, и она уныло плетется прочь.

По-прежнему держа меня за руку, Картер тащит меня по главной дороге в сторону ворот. Я упираюсь изо всех сил, и он наконец останавливается.

– Знаешь, я как-то слышала историю о парне, который вышел из дома рано утром и обнаружил посреди своего газона маленькую девочку. Она просто сидела к нему спиной, сгорбившись и накрывшись одеялом, – говорю я. – Он крикнул: «Эй, что ты делаешь на моем газоне?» Но она не ответила. Тогда он подошел поближе и схватил ее за плечо. Это же просто девчонка, не так ли? Что она сможет ему сделать? Но девочка обернулась, и тогда он увидел, что это вовсе не девочка, а койот, которого привязали веревкой в его саду. Койот откусил ему два пальца.

Я многозначительно смотрю на руку Картера, и он тут же разжимает пальцы. Кажется, он не понимает – смеяться или звать на помощь.

– Обещаю следить за руками, – наконец говорит он. – Не хотелось бы иметь дело с койотом.

– Или с кем-нибудь, кто привяжет койота в твоем саду.

Картер усмехается.

– Ты какая-то чокнутая, – говорит он с улыбкой, но она остается безответной. – Я так понимаю, ты и есть Лола? Я встретил Кору, когда она выходила из музея, и она сказала, что видела тебя.

– Ты ее брат?

– Картер Лэй, – говорит он, протягивая руку.

У него крепкое рукопожатие.

– Извини, что пришлось выдворить тебя отсюда, но тебе правда не стоит рисковать и шататься тут…

– Я просто хотела посмотреть.

Я имею полное право здесь находиться. Вообще-то этот парк аттракционов построен Ноланом.

– Ты остановилась у миссис Маккейб, да? Дядя сказал, ты приехала погостить, – говорит Картер. – Дядя Грант. Ты должна была познакомиться с ним в первый день. Он тут недалеко, чинит одну из машин.

Картер указывает на пустую дорожку для картинга, но я нигде не вижу Гранта.

– Он здесь работает?

– Я тоже. По крайней мере, пока не найду что-то более постоянное, – говорит Картер. – Здесь довольно паршиво с работой. Но во время фестивальной недели у нас полно дел, так что…

У него есть как минимум одна общая черта с Грантом: любовь к бесконечной болтовне. И у Коры, кстати, тоже.

– Ты не знаешь, что произошло с расписной стеной внутри «Харроуинга»? – спрашиваю я.

Картер следует за моим взглядом и смотрит на дверь, которую я оставила открытой, когда выбегала.

– Ты про стену с факелами? Ты, наверное, видела часть, где твою маму… м-м-м-да. Я бы не придавал этому большого значения.

Картер пытается изобразить нечто похожее на сочувствие, и я отвожу взгляд, чтобы не врезать ему.

– Это произошло много лет назад. Наверное, стоило бы отремонтировать, но стену расписывал мой отец, а он… больше не с нами, так что мы ее просто прикрыли. Если честно, я вообще об этом забыл.

– Не важно. Я просто спросила.

Мы приближаемся к главному входу, и тут я снова замечаю впереди какую-то девушку. В первый момент я думаю, что это Кора, но девушка одета в платье, похожее на мое, а не в брюки и рубашку. Она раскачивается на открытой калитке, как будто все это время поджидала меня, но, заметив нас, она тут же спрыгивает на землю и убегает. Ее длинные волосы развеваются на ветру. Я хмурюсь. В ней есть что-то очень знакомое. Интересно, это та же девушка, которую я видела ночью за окном? Сложно сказать.