– Мистер Кинзи, надо экстренно собрать совет директоров. И миссис Клауд обязательно пригласите. Если бы я атаковал Кинзис Корп, то уже следующим шагом запустил новость в официальных СМИ. А мы даже не знаем, какую именно новость для нас припасли!

– И на что ты рассчитываешь? Что все люди, хоть как-то связанные с компанией, тебе душу изливать начнут? Все свои грязные трусишки на свет божий вытащат, если ты только спросишь?! Скандал может разразиться от любого, входящего в совет директоров!

– К сожалению, если кто-то из совета скрывает что-то важное, то уже на днях их грязные трусишки окажутся у всех на виду. Без нашей помощи. Но если бы мы знали, с какой стороны ударят, могли бы подготовиться. Я просто нутром чую, что судебными исками о таблетках дело не закончится, всплывет что-то еще!

Отец только кивал устало:

– Хорошо, соберемся в пятницу и из каждого вытрясем все, что он может скрывать.

Но уже утром в пятницу ситуация кардинально изменилась, и совет директоров сразу начался в тяжелейшем напряжении.

– Мы опоздали, – тихо, уверенно, но сдавленно говорил Стивен. – Сегодня на АК&M опубликовали статью о судебном иске двадцатилетней давности. Фармацевтическая лаборатория Беннет обвиняла Кинзис Корп в воровстве научной разработки. Дело закрыли за недостаточностью улик. Мистер Кинзи, почему в вашем списке не было упомянуто именно это разбирательство?

Казалось бы, Стивен отчитывает отца, но голос звучал скорее устало. Роберт же выглядел только злым:

– Да потому что этих Беннет Фарм уже давным-давно нет! Какой смысл поднимать настолько старую тему?

– Что еще за Беннет? Я вообще про них ни разу не слыхал! – заорал и мистер Диксон.

Ему, как и всем остальным непонимающим, объяснял Стивен:

– Беннет Фарм давно нет, зато кому-то понадобилось вспомнить про их старый иск. Это была очень маленькая лаборатория в Коннектикуте. Главный ученый успел запатентовать несколько фармацевтических разработок и продолжал исследования. И тут Кинзис Корп открывает фармацевтическую линию, которая ее впоследствии обогатила. О, я ни на что не намекаю, мистер Кинзи! – он с неприкрытым сарказмом остановил порыв отца вставить очередное ненужное оправдание. – Но даже слепому видно, что дело шито белыми нитками. Судебное разбирательство неестественно затянули, потом тот самый ученый умер от инфаркта. И после его смерти про Беннет Фарм ни одного упоминания. Ни семья, ни коллеги не захотели продолжать войну. Даже мне очевидно, что или их молчание купили, или угрозами заставили молчать. Сочтите меня пессимистом, но об этом не надо говорить прямо – и без того каждый увидит связь.

– В чем ты меня обвиняешь, щенок?! – отец вскочил на ноги.

Стивен тоже встал:

– Только в том, что вы меня не предупредили! Пока я тратил время и подчищал всякую мелочь, у вашего врага имелся такой козырь!

– Откуда мне было знать?!

Я вполуха слушала их перепалку. Пальцы мелко дрожали. Историю развития компании я знаю лучше, чем историю страны. И про прорыв в фармацевтике, принесший корпорации миллионы долларов и выведший ее на мировые рынки, считался в нашей семье более значимым событием, чем открытие Америки. Компанию основал еще мой прадед, но только при отце, только после того самого прорыва начала процветать… Да вот только я ни разу не слышала про судебный иск о воровстве научной разработки. Зато буквально вчера узнала историю отца Рика – ученого, умершего от инфаркта… В какой научной сфере он работал? Парень, который устроился охранником в Кинзис Киндом всего два месяца назад, когда у нас и начались первые проблемы, он же был пойман на проникновении…. Не слишком ли много совпадений?

Голос отца теперь звучал тише. Словно его, такого всегда самоуверенного и сильного, придавило чем-то неподъемным:

– Чего они добиваются? Неужели не понимают, что даже если скупят достаточный для совета директоров пакет, то едва только тут объявятся – я их самолично придушу?

– Не имею представления, – Стивен выглядел примерно так же. – Миссис Клауд, вы должны понимать, что сейчас ни в коем случае нельзя продавать ваши акции!

Женщина подбоченилась и заявила:

– Ты вроде парень толковый, как я погляжу. Так вот открой глаза и присмотрись ко мне лучше – разве я из тех, кто своих подставляет? А если ты меня считаешь предателем, то не такой уж ты и толковый! Я только благодаря Кинзис Корп в последние годы ни в чем нужды не знала! Да я бы последнюю рубаху с себя сняла, если бы этим могла помочь!

– Не обижайся, Джейн! Просто в его задачу входит рассмотреть все варианты! Он ни в коем случае не собирался тебя оскорблять этим предположением! – удивил мистер Диксон, превратившийся в миротворца. – Во мне, конечно, тоже не сомневайтесь. Я вам всем после шеи посворачиваю, но для начала нам придется все это пережить.

Стивен заканчивал собрание в гробовой тишине:

– Уже в понедельник утром с открытием фондовой биржи цена начнет падать. И вот на фоне падения через какое-то время медведи начнут скидывать свои акции, тем самым спровоцируют полную панику среди мелких акционеров: любая информация становится в тысячу раз весомее, если сопровождается масштабным изменением котировок. Уже никто и разбираться не станет, запущено ли то старое дело в суд – они уверят себя, что не только запущено, но и решено. Спекулянты устроят настоящий обвал, чтобы потом скупить пакет по самому низкому курсу…

– Когда это произойдет? – впервые с начала собрания заговорила мама. – Я имею в виду основную игру на понижение.

– Я… не имею понятия. Я ведь не волшебник, чтобы знать все… Но теперь им ждать незачем, все уже готово.

Отец поднял голову:

– А если я найду средства? Вытрясу всех инвесторов, вытащу деньги из производства, задержу выплату дивидендов, займу в конце концов! Мы будем действовать по твоему сценарию – усилим спрос на пике спекуляций! Это поможет?

Стивен растерянно смотрел вперед. Теперь он совсем не выглядел на свои тридцать – скорее подросток, испуганный первым столкновением со взрослой проблемой:

– Возможно. Все зависит от того, какой по масштабам обвал они запланировали.

– Тогда хватить ныть, – отец подошел к нему и хлопнул по плечу. – Пора браться за дело, сынок.

***

Мысли раздирали изнутри. Я подошла к Джеку и не ответила на его привычную шутку – вообще ее не расслышала:

– Джек, а Рик Ройшоу сегодня не вышел?

– Нет. До завтра дал ему отгуляться.

– То есть он не уволился?

– Нет! С чего вдруг… Что случилось, малышка?!

У меня не нашлось слов, чтобы успокоить Джека, который с этого момента непременно начал придумывать объяснения странному вопросу и моему еще более странному виду.

Рик открыл почти сразу – бодрый, выспавшийся. Удивленный. Совсем не выглядевший человеком, который участвовал в организации черного понедельника для Кинзис Киндом.