покупательница, вылезшая из контейнера с картошкой. – Всю одежду перепачкала! – она с сожалением оглядела своё бежевое пальто с тёмными следами сухой земли. – Но ведь жизнь дороже.

– Я едва от этого хулигана увернулся! – Миша вытер действительно вспотевший за время гонки лоб.

– Да, я видела, как Вас чуть не задавили! – закивала женщина, отряхивая пальто. – Берут на работу чёрт знает кого, без медкомиссии, без регистрации, а потом эти психопаты покупателей терроризируют.

– Что ж поделать, если в сфере торговли дефицит кадров? – с философской грустью заметил Миша, собирая разбросанный хлеб. – Кто соглашается работать, того и берут.

– Это точно, – печально улыбаясь, согласилась покупательница. – Но Вас просто чудо спасло! – она оглядела Мишу как человека, уцелевшего после ядерного взрыва. – Когда корзина отлетела, я думала, что он Вас переехал.

– И я так думал! – засмеялся Шахов.

Делясь впечатления от происшествия, жертвами которого они чуть не стали, Михаил и его случайная знакомая отправились к кассам, где уже выстроились непривычно длинные очереди.

– Уважаемые покупатели! – прозвучало по внутренней трансляции супермаркета. – Наш магазин временно закрывается по техническим причинам. Просим Вас пройти к кассам.

– Да, погром, конечно, этот подонок здесь устроил знатный! – стоя в очереди, обладательница бежевого пальто оглядела зал супермаркета. – А вот смотрите! Кажется, его ведут!

За кассами, в окружении работников милиции, шёл тот самый мужичок, которому Миша перепоручил управление штабелёром. В порванной одежде со следами свежих кровоподтёков на лице, он походил не просто на бомжа, а на уличного оборванца позапрошлого века.

– Ну, как такому бродяге они управление погрузчиком доверили? – явно обращаясь не только к Михаилу, воскликнула женщина.

– Да на погрузчик права получить – плёвое дело! – авторитетно заявил стоящий в очереди грузный мужчина. – Вот на автобус, на межгород – другой расклад. А погрузчик – ерунда.

– Да и на автобусах тоже такие шалопаи работают! – подключилась к разговору сухонькая старушка. – Вот я недавно ехала…

– На межгороде шалопаи работают? – перебил старушку грузный мужчина. – За межгород, мамаша, я отвечаю! Как никак, сам четверть века на межгороде мантулю.

– Вот именно – «мантулю»! – неожиданно взъелась старушенция. – Так вы все мантулите, что у автобусов на ходу колёса отваливаются!

– Где отваливаются? – обиделся мужчина. – Это ты, мать, наверное, на маршрутке ехала, а у нас, в первом автобусном, парни в ремзоне – что надо.

– Откуда у меня деньги на маршрутках ездить? – гневно глянула на водителя автобуса старушка. – На мою пенсию не очень-то разъездишься!

– Без маршруток тоже нельзя, – искренне и просто заявила знакомая Миши. – На автобусах, конечно, надёжней, там всё-таки более проверенные водители, – она лучезарно улыбнулась грузному мужчине. – Но тем, кто маршрутки водит, сейчас тоже внимание уделять стали. Вот скоро, я слышала, соревнование среди них проводить будут…

– Да они и так каждый день соревнуются, – пробормотала старушка, – кто людей первым на тот свет спровадит!

– Дровоовозы! – хмыкнул водитель автобуса.

– А что за соревнование? – с журналистским любопытством поинтересовался Миша.

– Ну, что-то вроде «Формулы-1», – пояснила женщина. – У меня муж в комитете по транспорту работает…

– «Формула-1»?! – грузный мужчина огласил окрестности очереди басовитым хохотом. – Вы ещё Шумандера за руль маршрутки посадите!

– И посадим! – нисколько не смутилась супруга транспортника. – На соревнования будут приглашены гости из-за рубежа…

– Я до этого ужаса, наверное, не доживу, – понадеялась старушка.

– Не доживёте, если на маршрутках ездить будете! – вполне миролюбиво улыбнулся ей мужчина.

Его очередь уже подошла, и он предпочёл закончить спор.

– Вот если дамочка из транспортного комитета регулярность автобусов наладит, тогда и маршрутки станут не нужны, – без всякой агрессии пробурчала бабулька.

– Да не я, муж у меня там работает! – поправила её обладательница бежевого пальто, но старушка, занятая выкладкой товаров на транспортёр кассы, уже её не слушала.

Зато Михаил Шахов выяснил у супруги чиновника фамилию и служебный телефон её мужа, и решил завтра же позвонить в Комитет по транспорту на предмет аккредитации «Радио Фокс» на данных соревнованиях.

Посещение супермаркета неожиданно совместило приятное с полезным и, проводив свою знакомую до автомобиля, полностью протрезвевший к этому времени Шахов отправился домой с мыслью о предстоящих журналистских перспективах.

                        ***

«Кандидат превосходный, но, увы, живой! А генералу это не понравится». Следователь Васнецов забарабанил пальцами по раскрытой папке, в которой на нескольких листах было распечатано досье на шеф-редактора «Радио Фокс», Алика Лунца. «Актёр на пике своей славы бросает театр ради скромной музейной должности… Тяжёлая душевная травма и творческий кризис из-за смерти жены?.. Кстати, со смертью тоже не совсем понятно… Ну ладно, допустим. А каковы причины увольнения из музея? Нет причин! А картина вскоре исчезла! Всё правильно: в случае чего, он, уволившийся сотрудник музея, тут ни при чём. А, может, этот Лунц действительно украл «Портрет купчихи Нечетовой»? Настоящий портрет! Тогда и раскрутить дело можно по-настоящему! А что? Подбросить картину, арестовать, а на допросе предложить сделку: Лунц выдаёт нам настоящий портрет, а мы дело заминаем. А если портрет он уже передал заказчику, и мы, таким образом, выходим на след… Хотя, какой к чёрту след?! Мы оказываемся в дураках! Допустили вывоз художественной ценности из страны! И раскрыли операцию по изготовлению копии этому Лунцу. Неизвестно, что ещё хуже!»

Васнецов вынул листы досье из папки и распределил их веером по столу. Кинув взгляд на один из фрагментов текста, он от неожиданности присвистнул. «Не может быть! Как же я не обратил внимания на столь любопытный факт?» Михаил Викторович потёр виски и ещё раз перечитал увиденные строки. «Хотя, в принципе, что это меняет? Ну, знакомы… Скорей всего, это знакомство по работе – всё-таки заведующий музейным отделом. Даже если они встретятся в нынешних обстоятельствах, на «Радио Фокс», то просто раскланяются, вспомнят былые времена и разойдутся. Положительный момент здесь только один: появился ещё один источник информации об Алике Лунце. Ладно, детали доработаем после, а сейчас – на доклад к генералу с тем, что есть».

Михаил Викторович встал, собрал листы, сложил их обратно в папку, и, заперев дверь своего кабинета, отправился к Репину.

– Разрешите, Илья Ефимович?

– Требую! – улыбнулся генерал, и, бодро встав из-за стола, протянул вошедшему подчинённому руку. – Ну что? Нашёл покойного вора?

– Даже двух, товарищ генерал!

– За двумя зайцами погонишься – самого подстрелят! – мрачно скаламбурил Репин.

– Одна голова хорошо, а две…

– Организованная преступная группа, – завершил фразу Михаила Викторовича

Ефим Ильич. – Ты что, пословицы мне рассказывать пришёл? – генерал с недовольным видом плюхнулся в кресло.

– Никак нет, – осклабился Васнецов.

– Хватит загадок. Загадки скворцам на берёзе рассказывать будешь, а сейчас садись и докладывай!

– Главный подозреваемый в хищении картины, некто Алик Лунц, – с официальным оптимизмом заговорил следователь,