был достаточно крепким для того, чтобы Маслодоев мог всегда рассчитывать на стакан лабораторного спирта, а Леня — на лучшие места в зале.

И вот однажды, накануне одной из игр кассирша Людмила упомянула, что Макароновна искала билет для своей дочери.

— …Понимаешь, в кассе уже ничего приличного нет, а я сразу вспомнила о тебе, Леня, ты же дружишь с этим… страшный такой… Маслодоев!

Леонид тут же помчался искать приятеля, который как всегда околачивался на экономическом — факультете с максимально женским населением. Несколько девчонок, растопырив глаза, слушали его байки.

— Здорово, Боря!

— Привет, буфет!

— Почему буфет?

— Шутка такая, а ты не догнал! — заржал приятель. — Как делишки, как картишки?

— Опять шутишь? — догадался Леонид.

— Забавный ты парень, Леня, — сказал Маслодоев. — Хочешь в команду попробоваться?

— Нет, Боря, спасибо. У меня к тебе дело. Отойдем?

В коридоре Маслодоев сразу выпалил:

— А вот не дам!

— Чего — не дашь?

— Билетов. Угадал?

— Мне серьезно очень надо.

— Понимаешь, старик, кончились. У нас же полуфинал регионального конкурса, и соперники самые сильные — из Томска. Только что девчонкам последние контрамарки отдал.

— Забери!

— Это тебя, я вижу, забрало. Что случилось-то?

— Надо.

— А-а-а… порозовел! Подружку завел?.. Только не ври зря, я и так вижу. Но помочь не могу… Хотя… тебя и не заподозрит никто… — Маслодоев критически оглядел фигуру Леонида. — Классический интеллигент в маминой кофте.

— Что?

— Попробоваться тебе все-таки придется. Чуть-чуть.

— Но ты же знаешь, что на сцене я потеряюсь.

— Поработаешь в зале — подсадкой.

— Но… а билеты?

— Два места в пятом ряду. Лады?

Леонид согласился, потребовав билеты вперед. Один он сразу отнес главбухше, а второй оставил себе.

На игру Клоков пришел за сорок минут до начала и полчаса провел в нервном разглядывании публики. И вот, словно по волшебству, в проходе появилась Оля, сверилась с билетом и села рядом с ним! Леня пару раз осторожно покосился на соседку, вблизи она была так же прекрасна, и пахло от нее восхитительно.

Началась игра, Клоков смеялся вместе с залом, но больше внимания обращал на реакцию соседки. Маслодоев вовсю старался в скетче про Антонию и Клеопатра, где он играл даму, затем посещал центр недвижимости «Голгофа» и показывал самоубийство с помощью бумеранга. Когда объявили конкурс вопросов из зала, Леонид был готов и первым занял место у стоявшего рядом микрофона.

— Здравствуйте! У меня вопрос к команде хозяев: одно женские движение на Западе борется за свои права под лозунгом «Писсуары для феминисток!» Ваша команда исключительно мужская, у нее есть лозунг?

Маслодоевские коллеги поморщили лбы и ответили:

— Лозунг есть: «Кто не с нами, тот феминист!»

Зал грохнул и зааплодировал, а раскрасневшийся Клоков вернулся на место и заметил обращенный на него взгляд.

— Мне ужасно понравилось, вы задали очень смешной вопрос! — выпалила соседка. — Вы, наверное, и сами в КВН играете?

— Уже нет, — почти честно сказал Леонид. Ведь формально говоря он свою первую и последнюю роль уже отыграл. — Чувство юмора изменило мне с чувством меры, пришлось развестись. Так что я скорее зритель.

Соседка опять рассмеялась и, что самое поразительное, даже не пыталась смотреть на сцену.

— Вы очень смешной, — сказала она с удивлением. — Меня зовут Оля, а вас?

— Леонид. Можно Леня.

— Очень приятно, Леонид.

— А мне вдвойне, — опять зарумянился Клоков, но постарался держаться солиднее, раз он вдруг оказался зубром кавээновской сцены. — Привет в России, как говориться, больше чем привет.

— Это тоже вы придумали?

— Честно говоря, не помню кто, — объективно сказал Леня. — Дело ведь не в авторстве, а в том, чтобы вспомнить анекдот к месту.

— Точно! — Оля была в восторге. — Я сама вечно забываю анекдоты и страшно злюсь, когда они вспоминаются после подходящей ситуации. Уж лучше бы совсем не вспоминались!

— Память, как второе дыхание, может прийти, а может и отстать от первого вплоть до времени клинической смерти! — Леонид в соответствии с ожиданиями собеседницы вдруг стал остроумным.

Девушка захлопала в ладоши, так, что окружающие на нее зашикали — слушать мешаешь! Ольга приложила пальчик к губам.

— Давайте договорим в антракте.

— Ага, в буфете, — согласно кивнул Клочков, — и деньги обналичим, и яйца обомлетим…

Откуда у него выскакивали эти фразы, Леонид и сам не понимал — то ли из книжки недавно прочитанной, то ли действительно из КВН. В любом случае, он был признателен анонимному подсказчику и молился только об одном: чтобы невидимый суфлер его не подвел сегодняшним вечером. Слишком важный это для него вечер.

В антракте они действительно дошли до буфета, но оголодавшие студенты собрались в такие очереди, как будто вели свой род от саранчи. Леня с трудом раздобыл два стакана апельсинового сока, и они мило проболтали до третьего звонка. Оля держалась просто, смеялась весело, искренне, и от этого Леонид испытывал незнакомое, легкое, радостное чувство — вдохновение и потому любил Олю еще больше.

После первого у них было еще три свидания: ресторан, зоопарк, театр. Леонид, словно наркоман, не мог обойтись без олиной улыбки, блеска глаз, но вызывать их должен был именно он. Если они шли в ресторан, то Леня знал, что «крошки — это опилки хлебного дерева» и что «еде все возрасты покорны». Если в театр, то: «Уж Герман близится, а полночи все нет», если в зоопарк — «от львиного рыка не спал весь район, и льва, по просьбе жителей, подвергли временной кастрации с хроническим исходом»…

А потом Ольга стала его избегать. То есть у нее всегда находились уважительные причины, чтобы отказаться от свидания, но Леонид сразу почувствовал неладное. У него случилось что-то вроде ломки, он не находил себе места, был попеременно то нервным, то задумчивым. В отчаянии Леня даже пытался поговорить с Макароновной. В своих чувствах он напрямую не признавался, а делал вид, что они с Ольгой давно знакомы. Макароновна его сразу заверила, что она на его стороне, но тут же посетовала, что никакого влияния на дочь не имеет, а Олечка больше всего увлечена учебой: «Сегодняшняя молодежь, Леня, такая целеустремленная…»

«При чем тут учеба?» — не понимал Леонид. Что, он мешает ей учиться? Наоборот, он готов помочь. Леня, как ни старался, не понимал, почему они не могут встречаться и по-прежнему весело проводить время. Ведь он был таким, каким нравился Ольге: остроумным, веселым и находчивым. Что изменилось? Или она действительно очень занята? Леонид гадал, но никак не мог прийти к определенному выводу: в чем причина их разрыва? Все так хорошо начиналось, а потом… что-то изменилось, что-то произошло.

Неизвестность была хуже всего, Леонид даже