Ане стало стыдно. Получалось, что она ведет себя каккакая-то мелочная, ревнивая дурочка. А ведь она себе такого никогда непозволяла. Ни тогда, когда Ваня только появился в их классе и увлекся СветкойКрасовской, ни позже, когда они гостили у Ваниной родной мамы в Праге. Да,какие только сюрпризы не преподносит жизнь! Какие тайны не хранит до поры довремени!

У Вани вот оказались две мамы, и обеих он любит одинаковосильно. А еще у него есть младшая сестренка – очень энергичная и начитаннаядевчушка. Но сейчас, стоя перед Ваней и глядя в его чистые, глубокие глаза, Аняпочему-то вспомнила тот день, когда он впервые вошел в восьмой «Б».

– Познакомьтесь, ребята, это Ваня – ваш новыйодноклассник, – представил его Кахобер Иванович.

И Аня сразу поняла, что это – ее человек. Ей стало как-тобольно и сладко одновременно, как будто кто-то шепнул ей: «Это он». Она ужетогда обратила внимание, какие у него пронзительные голубые глаза, какие густыеволнистые волосы цвета спелой пшеницы, какой он крепкий, надежный. Только вотее самооценка в то время хромала на обе ноги – Аня чувствовала себя толстой инеуклюжей. Ей казалось, что стоит ей только взглянуть на торт, как она ужепоправляется, поэтому на сладкое она старалась не смотреть. И ей это удавалось.Аня вполне могла бы гордиться своей силой воли, если бы не Ваня. Она не моглазапретить себе любоваться им. И думать о нем, и мечтать, что когда-нибудь онвозьмет ее за руку, чтобы признаться: «Я тоже почувствовал, что наша встреча неслучайность. Как будто через меня пропустили электрический ток…»

Или все это было на самом деле? Конечно было! Именно такВаня и сказал, когда они впервые поцеловались… А обиделась Аня на него потому,что звезд с неба не хватала и стихи, как Людка, сочинять не умела. И вины Ванив этом нет.

Горячее Борькино сердце не позволило ему расслабленнонаблюдать за сложившейся ситуацией, поэтому он дал Малышевой двадцать минут,чтобы выпустить пар, и отправился на подмогу Волкову. Оказалось, Борькатревожился напрасно: он застал парочку, когда они вовсю целовались.

– Ну ты, блин, даешь! – восхищенно присвистнулон. – В кино ходить не нужно!

Аня зарделась, уткнувшись в Ванькину шею, а Волков показалБорьке кулак и… подмигнул:

– Шустов, ты еще здесь? Ты же собирался к Варваре идти.

Борька понимающе усмехнулся.

– Все, меня уже нет, – заверил он и отправился кВаре.

На обратном пути Борька уже гордился собой. Это ведьблагодаря его титаническим усилиям удалось предотвратить ссору самой стойкойпарочки школы. Да, этот титул принадлежал скалолазам Ане и Ване, активноосваивающим навыки экстрима в клубе «Путь Ариадны». Но статус самойромантической пары Борька с Варей уступать не собирались никому.

Так незаметно, в суете и заботах, наступил первый деньрепетиций.

Варя Дробышева сильно нервничала. И хотя у нее не былосольного номера, как у большинства, ее роль в массовке тоже имела значение.

– Я нормально сыграла? – не без тенисамодовольства поинтересовалась Светка Калинина.

Она репетировала первой, пока не пришла Ирина Борисовна.Номер был посвящен ее предмету – математике и заодно восхвалял ее дар классногоруководителя. Лиза сидела со сценарием, Туся руководила процессом.

– Играл Шаляпин, как любит повторять на репетициях мойотчим, а мы всего лишь участвуем, – патетично заявила Туся, прежде чемхлопнуть в ладоши и потребовать: – Готовьте к показу следующий номер.

В этот момент в зал заглянули Дондурей и МаринаВладимировна. Видимо, хотели удостовериться, что все в порядке.

– Мне нравится, – одобрила Раиса Андреевна, взглянувна оформление актового зала.

А Марина Владимировна добавила:

– Немного странно, что так много отличных отметок назанавесе.

– Отметками заведовала я, – сообщила ЛарисаСавичева.

– Тогда ничего странного, – заметила МаринаВладимировна, подхватила Дондурей под ручку, и они исчезли.

Варя и Боря стояли в сторонке и смотрели, как подготавливаютсцену к следующему номеру.

– А почему Волков нарядился оруженосцем Комара? Ядумала, он будет помогать вам с Дашкой, – заметила Варя.

– Это само собой, – подтвердил Борька. – Оннаш личный диджей.

Варя хмыкнула:

– То есть он включит запись, под которую вы с Дашкойбудете петь?

– Поверь, это очень ответственная роль, почти как унас. – Борька сделал вид, что не замечает Вариной иронии.

Но Варей с самого утра владело непонятное настроение: ейхотелось во всем перечить, спорить со всеми. Даже с Борей.

– Да уж, пение под фанеру – это талант!

– Мы еще и танцуем, – напомнил Боря. —

А вообще-то талант состоит в том, чтобы развеселить зрителя.

– В смысле строить из себя клоуна? Весь вечер на арене…

– А что в этом такого ужасного? Клоуны несут радостьлюдям, – возразил Борька с прохладцей. Видно, и его пробрало. – Ктому же мне лично нравится чувствовать себя в центре событий.

А тебя, кажется, устраивает жизнь в спичечном коробке?

– Что это еще значит?

– Только одно: тебе стоит кое-что у меняпозаимствовать.

– Например? – с опасным спокойствием спросилаВаря.

– Например, смелость быть верной собственнымжеланиям, – охотно пояснил Борька. – Ты же хотела выступать со мной,но испугалась. Ведь так?

– Вот еще! – фыркнула Варя, дернув плечом. —

Ничего я не испугалась. Просто не хочу выставлять себя напосмешище.

– И зря. Быть уязвимым не так уж плохо. Характерзакаляет.

– Типа «Как закалялась сталь?»

– Типа «По ком звонит колокол». Помнишь, как уХемингуэя? Она открылась ему и стала уязвимой, а взамен получила любовь.

– Это совсем другое дело! Как можно сравнивать? –заволновалась Варя. – Там шла война…

– Ах война? Выходит, тебе экстрима не хватает?

– Борь, пошли репетировать! – подскочила к нимзагримированная Дашка, и вовремя, а то они с Борей непременно договорились быдо ссоры.

Его послушать, так она просто трусиха, не способная напоступок! Даже «По ком звонит колокол» вспомнил, ее любимую книгу. Это былсильный удар по самолюбию Вари. В иных обстоятельствах она, скорее всего,отступила бы, но сейчас об этом не могло быть и речи. Ей хотелосьсопротивляться, действовать. Варя, стряхнув с себя путы безволия, отправиласьна поиски Ирины Борисовны.

– Варя, ты меня удивила, – растерялась ИринаБорисовна. – Ты хочешь исполнить гимн учителям?