– Добрый вечер, синьор. Для нас забронированы номера в вашем отеле.

– Добрый вечер! – живо откликнулся тот. – Одну минуту, пожалуйста.

Пока портье копировал их паспорта, Римма оглянулась в поисках своего спутника и выяснила, что Матвей, предоставив поселение ее заботам и пройдя в лобби-бар, устроенный в дальней части вестибюля, о чем-то оживленно болтал с барменом. Оба они при этом посматривали на экран телевизора, висящего позади стойки.

Все ясно. Футбол – религия итальянцев, и Матвей оказался явно не чужд этому увлечению.

– Все в порядке, синьорина, – портье протянул Римме две пластиковые ключ-карты. – Ваш номер готов.

– Номер? – озадаченно переспросила она. – Видимо, вы хотели сказать – номера?

– Нет, синьорина, – портье покачал головой, внимательно вглядываясь в экран монитора. – Для синьора Froloff забронирован люкс на шестом этаже с персональной террасой. Прошу убедиться – вот бронь.

Он протянул ей распечатку письма, из которого стало ясно, что ошибки нет – номер заказан один. С террасой, ванной каррарского мрамора и кроватью кинг сайз.

Римму словно ледяной водой окатили.

Вот, значит, как. И кроватью кинг сайз…

Вот тебе свечи, вот розы, вот романтический ужин и признание в любви в обрамлении джаза. А вот свадебное путешествие.

Он все решил за нее. Еще до отлета, а может, и до корпоратива, где она, как последняя дура, позволила себя лапать на виду у всей фирмы. Наивная идиотка, она поверила в то, что между ними может быть что-то серьезное?

Стиснув зубы, Римма сделала глубокий вдох и, с деланой растерянностью оглянувшись на Матвея, затрясла распечаткой перед носом портье:

– Ах, синьор, это просто ужасно, но ошибка все-таки есть! Нет, не отеля, а ассистента синьора Froloff. Нужны два номера. Обязательно! Иначе синьор будет страшно расстроен. А также его супруга, которая прибудет в отель завтра к вечеру. Вы меня понимаете? – голос Риммы был хоть и взволнован, но тверд. Она просяще смотрела на собеседника, ни секунды не сомневаясь, что тот немедленно разрешит досадное недоразумение.

Выслушав эту пылкую тираду, портье внимательно оглядел синьора, оживленно болтавшего с ночным барменом, затем перевел взгляд на Римму, кивнул и уткнулся в компьютер. С минуту поколдовав над клавишами, в сомнении покачал головой: во всем отеле свободен только один номер, и тоже люкс. Специальное предложение для новобрачных. Обычно он всегда занят, но сегодня ей повезло, клиент отказался буквально десять минут назад. Если синьорину устроит такой вариант, то стоимость…

Она чуть не выругалась по-русски. Час от часу не легче! Но ей было уже решительно все равно, да и платить за номер все равно будет фирма. Римма согласилась, портье тут же переоформил заказ, выдал ей новый ключ и торопливо схватился за телефон.

В компании беллмена (уже другого!) Матвей и Римма поднялись на шестой, последний, этаж. Пока старинный лифт медленно полз наверх, Римма все поглядывала на Матвея. Тот был безмятежно спокоен, а поймав ее взгляд, тепло улыбнулся в ответ.

Да, девчонки были правы: мужик обалденный. Ни сомнений тебе, ни колебаний. Потрясающий человек.

Первым по коридору шел номер Матвея, вырванный Риммой для себя «новобрачный люкс» располагался дальше на том же этаже. Увидев, что его спутница не собирается останавливаться, Матвей, придержал ее за локоть:

– Эй, тормози. Нам сюда.

– Это тебе сюда, – поправила она.

– Не понял? – Матвей изумленно вскинул брови.

– Жаль, что ты такой непонятливый. Мне казалось, что я ясно объяснила все еще в Москве, на вечеринке, – холодно проговорила Римма и, не дожидаясь ответа, обернулась к беллмену, давая понять, что готова идти дальше.

Этой дурацкой выходкой Матвей чуть не испортил ей первое впечатление от Рима. Конечно, она никому не позволит украсть у себя мечту, однако по его милости начало вышло не слишком удачным. Ну да ладно, утро вечера мудренее. Во время завтрака она, возможно, будет готова вновь увидеть Матвея за столиком в ресторане. А на сегодня с нее довольно сюрпризов и неожиданных впечатлений.

Как вскоре выяснилось, в этом она тоже ошибалась.

Зайдя в собственный номер, Римма получила еще один удар. «Люкс для новобрачных» оказался довольно специфичным апартаментом, и, вдобавок, сейчас он был заботливо подготовлен к приему клиентов – тех самых, которые в последний момент от него отказались. Гостиная показалась еще ничего, обставлена, как обычно – журнальный столик, диван, кресла, плазменная панель. Разве что слишком много розового атласа и вездесущей позолоты, но о вкусах не спорят. Зато в спальне какой-то гений дизайна разместил на радость новобрачным огромную ванну-джакузи, в которой игриво булькала подсвеченная вода, и плавали лепестки роз. Лепестки были повсюду: на гигантской кровати, выложенные в виде огромного сердца, на туалетном столике, на подоконниках, даже на полу. В номере висел тяжелый розовый дух, словно нерадивая горничная перестаралась с ароматизатором воздуха. И остальной интерьер спальни тоже был под стать: с развешанных по стенам картин смотрели улыбающиеся Купидоны, сопровождающие голых Диан и Венер, повсюду виднелись статуэтки, лежали ковры и подушки с вышивками самых фривольных сюжетов, и все это освещалось умело запрятанными по углам розовыми ночниками. Что и говорить, итальянцы определенно знали толк в свадебно-новобрачном дизайне.

Стряхнув лепестки с покрывала, Римма, чуть не плача, бросилась на кровать. Определенно, первый вечер в городе своей мечты она представляла совершенно не так.

За наружной дверью послышалось осторожное шебуршание. Римма навострила уши, но все тотчас стихло, до нее не донеслось ни стука, ни голоса. Она быстро проверила телефон – Матвей был не в сети.

Даже то, что ее вещи каким-то чудодейственным образом уже оказались разобраны, расставлены и развешаны по плечикам и полкам просторной гардеробной, не улучшило настроение, а даже, скорее, наоборот. Как-то неловко было осознавать, что кто-то, пусть и с самыми лучшими намерениями, прикасался к твоему белью и прочему, совсем не предназначенному для посторонних глаз.

Принципиально игнорируя джакузи, Римма приняла душ (даже полотенца в ванной украшала эротическая вышивка), забралась в самый центр необъятной кровати, увенчанной роскошным, разумеется, розовым с золотом, балдахином на витых деревянных столбиках и все-таки не удержалась от слез. Она и вообразить себе не могла, что когда-нибудь ей придется в одиночестве коротать ночь в подобных условиях. Было такое чувство, что кто-то заглянул в ее грезы и решил поиздеваться, подсунув ей карикатуру на них: вместо нежных свежих роз мертвые маслянистые лепестки, вместо романтических свечей пошлые красноватые светильники, а вместо признания в любви и желания всегда быть рядом… Эх, даже думать об этом не хочется!..

С полным ощущением, что ее мечту вываляли в грязи, Римма зарылась в подушки и вскоре заснула.