Он думал, что она чувственная женщина. Что ж, едва ли можно этого стыдиться. Кроме того, она ощущала себя уверенной и независимой, что для нее ново. Всегда рядом с ней были люди, говорившие, как поступать: отец, тетя, гувернантка, сопровождавшая ее. Она вела себя разумно и послушно и была вознаграждена возможностью стать графиней, тем самым приумножив благосостояние своей семьи.

Теперь же, не по своей вине, она оказалась во власти другого человека, который ожидал от нее того же послушания, но которому она не была склонна подчиниться, и это освобождение от пут. Некоторые вещи, впрочем, были ей приятны, например поцелуи, кроме того, она считала патриотическим долгом выполнять указания Люка во всем, что относилось к причинам пребывания его самого и его команды на этом острове.

Но в целом она хорошо держится. И изменяется. Что бы ни случилось, Эйврил Хейдон, которая покинет этот остров, уже не будет женщиной, найденной на прибрежном песке.

Она осторожно проскользнула в дверь и обошла лачугу, но не увидела никаких признаков интереса к острову со стороны судов, стоящих в отдалении на якоре. Должно быть, ее безумный рывок к свободе и способ Люка вернуть ее остались незамеченными.

Но на берегу возле лагеря стояла странная лодка, а возле огня незнакомец с кружкой в руке что-то говорил. Моряки сгрудились вокруг него и внимательно слушали, глядя, однако, только на своего капитана. При всей их очевидной враждебности, они смотрели на него так, что было ясно: они последуют за ним, что бы ни происходило. Эйврил испытала неожиданно теплое чувство, почти гордость, будто он на самом деле был ее любовником.

Ее мысли блуждали, когда она шла к ним. Люк д’Онэ не был ни ее любовником, ни ее возлюбленным. Он просто делал свою работу, и если выглядел уверенно и разумно руководил всем происходящим, тем лучше для Королевского военного флота. Таким образом, женскому трепету Эйврил не было никаких оправданий.

— Это кто еще? О женщинах речи не было.

Незнакомец говорил с акцентом, и она догадалась, что он, должно быть, местный житель. Похож на рыбака. В кормовой части его лодки лежали сети и небольшой улов крабов. Присутствие Эйврил его, очевидно, обеспокоило.

— Это моя женщина, — пояснил Люк, взглянув в ее сторону. — Не обращай на нее внимания. Так ты уверен во всем?

— Уверен. — Человек усмехнулся. — Какой-то нищеброд не станет заходить в парусную мастерскую. Но я не знаю, кто он такой. Не могу выведать, кто он и откуда, и он носит шляпу, натянув ее на глаза, и кутается в плащ. Он басит, но по речи слышно — джентльмен, я таких слыхал достаточно. Но не заговори он с Третеваном, я бы не догадался. Он все смотрел, не следят ли за ним, только ему и в голову не приходило, что кое-кто знает, куда он собирался в прошлый раз. Это все тот же бриг «Пеликан», но только они сменили паруса. Заплаты поползли, и они поставили новые, коричневые. — Он отхлебнул из кружки. — Они снимутся с якоря сегодня в одиннадцать вечера, так что вы должны будете стоять у острова Аннет. А лучше зайти за Торосные скалы. Я подам сигнал из гарнизона, когда увижу, что они отвалили. Это точно будет нынче вечером.

— А откуда мы знаем, что ему можно верить? — беспокоился Харрис, к нему присоединились другие моряки.

— Потому что я так сказал, — ответил Люк. — Я его знаю, и у него веская причина ненавидеть французов.

— Да. — Незнакомец хмуро посмотрел на Харриса. — Мой брат Джонни погиб, и это их рук дело. Мне не по нраву те, кто мою страну продает чужакам.

— А чужакам по нраву этот Французик, — пробормотал голос где-то позади.

— Не будь еще большим чертовым олухом, чем ты есть, Секач, — посоветовал Люк.

— Простите, кэп, я просто…

— Не смей оскорблять капитана, — взъярился рыбак. — Мой Джонни служил с ним, когда его убили, и он бы ни слова поперек ему не молвил! Вот он пришел бы домой и сказал бы так…

— Ладно, Йестин, не заставляй краснеть. Сейчас отправляйся рыбачить дальше. Мы будем ждать твоих сигналов. Шесть склянок в первую вахту.

Рыбак хмыкнул:

— Вы, моряки, понимаете в склянках… Это будет одиннадцать ударов на воротах гарнизона.

Он поставил свою кружку, наградил Эйврил долгим взглядом и затем двинулся вниз по берегу, где влез в лодку и отчалил от берега.

— Вы убьете многих из них! — крикнул он, когда поймал парусами ветер. — А я для всех вас добуду лобстеров.

— Отличные новости, — обрадовался Люк. — После обеда, Заплатка, наточишь все сабли и кинжалы. Харрис — дважды проверить лодки. Тимминс — со мной, разберемся с боеприпасами и пистолетами. Затем можете отдохнуть. Мне нужны все в полной готовности ко вторым склянкам на первой вахте.

— У нас тогда только два часа будет, чтобы столько на веслах отмахать, — сказал один из матросов.

— Я хочу, чтобы вы все на ногах держались, когда мы туда доберемся, — улыбнулся Люк. — Нужно будет быстро работать веслами, а потом очень живо работать сталью, поэтому я не хочу, чтобы вы раньше времени перегорели.

За ужином царило оживление. Даже Докинс куда больше интересовался обсуждением способов обезвреживания французов, чем Эйврил и тем, как заставить ее обратить на него внимание. Когда с ужином было покончено, моряки, которым были даны задания, ушли, и у костра осталось девять человек.

— Проваливайте искать на берегу, что море выкинуло! — раздраженно заявил Поттс. — Я пытаюсь еду готовить, а вы тут под ногами путаетесь. Или все хотят помочь?

Эти слова заставили остальных спуститься на берег. Эйврил сначала следила, кто из моряков куда отправился, затем пошла на берег сама, стараясь держаться как можно дальше от Докинса и Таббса. Между прибрежными скалами застряли куски обшивки, рваная материя, спутанные канаты. Эйврил шла вдоль берега, охваченная ужасом, узнавая находки, наполовину зараженная той же жаждой сокровищ, что и матросы.

Время шло, теплый песок и пена у кромки воды щекотали ей пальцы ног. Не будь причина ее нахождения здесь столь мрачной, был бы прекрасный способ провести весенний день.

— Нашли чего?

Это был Таббс.

Она настороженно выпрямилась:

— Здесь только ракушки и всякий мусор.

— Да, — согласился он, голос его звучал почти дружелюбно. — А ты нашел что-нибудь, Гарри?

— Не-а. — На низком гребне скалы опасно балансировал Докинс в паре футов от песка. — Пойду вздремну в палатке. — Он неловко повернулся на остром краю. — А это чего?

Таббс бросился вперед и поднял что-то с песка. Эйврил видела, что на его мозолистой ладони оказалось нечто темное, овальной формы, с гладкой поверхностью и петлей с одной стороны.

— Я знаю, что это такое. Дайте мне это, пожалуйста…

— Я это первым увидал! — крикнул Докинс и бросился на Таббса.

Все произошло так быстро, что Эйврил даже не успела отступить назад. Докинс поскользнулся, упал, врезался в Таббса, найденная вещь взлетела в воздух, и она поймала ее в тот момент, когда оба моряка рухнули на мелководье. Раздался дикий рев, и она увидела, что Докинс не может встать. Вода вокруг него быстро краснела.