– Не знал, что Буденновск Святым Крестом раньше назывался, – пробормотал Тарасов.

– Что ты там шепчешь? – обернулся водитель.

– Да так, сам с собой беседую…

– Бывает, – согласился водитель, проскакивая светофор на красный.

На базе «Гаммы» шли регламентные работы. Только что приехавший Артем с удовольствием отметил во всем деловитость и подтянутость. Не иначе, батя принялся закручивать гайки. Пробежали бойцы в заляпанных краской робах. Прошагал, задумчиво грызя травинку, знакомый лейтенант из группы информационной поддержки; на боку у лейтенанта болтался противогаз. Гудели в автопарке моторы. Раздавались резкие команды и деревянный грохот разгружаемых ящиков.

Мезенцев ждал Тарасова в насквозь прокуренном кабинете на втором этаже штаба.

– Ну, воин, прибыл из горячей точки, говоришь? – хмуро проговорил полковник. – Нагулялся на свежем горном воздухе? Тут Москва каждый день в гостях – не продохнуть… До конца недели приказываю оставаться в расположении части. А чтобы дурака не валял, будешь читать молодняку тактику… Да, и акт о списании спецсредства связи у начштаба подпиши…

Тарасову хотелось спросить батю о многом, но не та сейчас была минута. Пришлось оставить вопросы при себе.

– Есть! – молодцевато щелкнул каблуками Артем, зная, что батя смерть как не любит этого проявления армейского подобострастия.

– Вперед, – буркнул полковник. – Конспекты прошлогодние в учебной роте возьмешь…

Через час Артем с папкой под мышкой вошел в аудиторию – огороженное фанерными щитами подобие беседки, укрытое болотно-зеленой камуфляжной сеткой. Аудитория по стойке «смирно» приветствовала капитана Тарасова.

– Тактика, ребята, это когда два бойца застали боевиков, только что выпивших и закусивших, врасплох и посекли из автоматов в мелкую капусту, – бросив папку на стол, сказал Тарасов. – При этом соотношение сил – где-то один к десяти…

– А что такое оперативная задача? – спросил какой-то умник.

– Это то же самое, только на одного нашего бойца – двадцать боевиков…

– Товарищ капитан! Вас комбат срочно вызывает! – крикнули из-за камуфляжной сетки.

– А вот это уже стратегия, – подняв палец, сообщил Артем и вышел под гул аудитории, забыв свою папку на столе.

Комбат курил, сидя за столом. Пепельница перед ним была полна окурков.

– Поигрались, и хватит! – грохнул бас Мезенцева. – Все меняется – вдруг и надолго. Мне только что звонили насчет тебя из Москвы. Странный звонок… Я дал абоненту твой мобильный, хотя это и против правил… Что смотришь? Вопросы есть? Меньше вопросов – больше ответов, знаешь? Отправляйся в Москву, передохни пару суток. Может, позвонит тот человек…

Итак, впереди были два выходных.

Выйдя из кабинета, Тарасов только головой покачал: непредсказуемым батя становится. Времена такие…

После нервной прогулки по Воробьевым горам со злой, как чертенок, Алькой, – зачем ее туда потащило? В кафе могли бы посидеть! – Артем возвращался домой. Личная жизнь становилась все более неясной.

– Командировки, командировки… – сетовала Алька. – Ты осесть в Москве думаешь или нет?! Все войны закончились, а ты шныряешь по стране – где бы еще пострелять! Как маленький, ей-богу…

– Я не шныряю – меня посылают… – пробовал оправдаться Тарасов.

Алька откусила слишком большой кусок эскимо и заскулила: холод обжег зубы.

Прогулка была испорчена. Алька в отместку ушла домой, погрозив на прощанье наманикюренным пальчиком.

Мрачный возвращался Тарасов домой, на свою московскую квартиру.

– Можно вас на минутку? – окликнули Артема у самого парадного.

Паренек корректного вида говорил без акцента, хотя в нем сразу можно было узнать горячего кавказского парня.

– Чего надо? – спросил Артем без раздражения.

– Вас хочет видеть один человек…

Паренек выступил на свет, и Тарасов понял, что угрозы от молодого джигита не исходит.

– Кто?

– Ихсан…

Прозвучавшее имя авторитетного вора в законе заставило Артема многозначительно поджать губы. Уж кто-кто, а Ихсан имел что сказать капитану спецназа, изъездившему Чечню вдоль и поперек с не самыми мирными намерениями.

«Один и без оружия», – подумал о себе Тарасов, а вслух сказал:

– Поехали…

Стального окраса «Опель» стоял здесь же, на асфальтовой дорожке. Паренек предупредительно открыл перед Артемом заднюю дверцу. Машина, колыхнувшись на бордюре, покатила в сторону главной улицы.

Через час они были в неприметном офисе на Покровке. Ихсан – рослый мужик с двумя шрамами, причудливо украсившими его лицо, – встречал гостя в полуосвещенном коридоре.

– Откуда знаешь меня? – вместо приветствия спросил Артем.

– Мне правильно сообщили: ты в 2001-м лично Афганца брал? – вопросом на вопрос ответил Ихсан.

– Допустим… И что?

– А то, что Афганец откинулся по амнистии и тебя в Москве сегодня видел. Ты мороженое кушал и с девушкой гулял… Уважает тебя Афганец: говорил, что ты трех его джигитов положил, пока до него самого добрался… Продолжать надо?

Тарасов пожал плечами:

– У Афганца ко мне претензии, что ли? Я его самого мог тогда на месте завалить, но решил доставить по назначению – то есть по закону сделать…

– Догадываюсь, что по закону, – кивнул Ихсан. – Потому к тебе и обращаюсь…

Артем хлопнул ладонью по столу и проговорил:

– Хватит предисловий, уважаемый! Даю тебе пять минут. Если не раздуплишься, я встану и уйду. И твоя охрана, заметь, меня не остановит…

– И об этом догадываюсь, – загадочно промерцал глазами Ихсан. – В двух словах: я знаю Умара. Этот человек мутит воду, льет кровь и торгует наркотиками. И я готов отдать тебе Умара. Лично тебе, Тарасов. Мои земляки получат мир, а ты – медаль…

– Орден, – иронически поправил Артем. – Если так, давешней ошибки с Афганцем я не повторю и Умару лично горло перережу…

– Правильно! – с жаром подхватил Ихсан. – Но ты сам понимаешь, что мое имя не должно всплыть ни при каком раскладе. Поэтому постарайся не попасть в плен: бойцы Умара пытать еще не разучились…

– Считай, что моим словом ты уже заручился, – сказал Тарасов. – Ну, сказывай, где Умара искать, агарянин…

Ихсан не понял, что значит «агарянин», но обижаться не стал.

– Я ведь твоему командиру не зря позвонил, – сказал авторитет. – Думаешь, легко было его телефончик получить? Так вот, записывай координаты…

Артем записывал телефоны, соображая, должен ли он будет доложить Мезенцеву содержание этого странного разговора. Выйдя из офиса, он принял окончательное решение: не перегружать батю лишней информацией.