Смоделировать все физические процессы в каждом персонаже невозможно, особенно если в игре участвуют многотысячные армии. Даже грубая модель с использованием простейших уравнений и нескольких переменных требует чудовищного количества писанины, если выполнять ее на бумаге. Однако дело происходило в начале восьмидесятых, когда персональные компьютеры резко начали дешеветь. Компьютер мог бы автоматически ворошить большую базу данных и сообщать, сыт персонаж или голоден.

Одна загвоздка: Рэнди Уотерхауз работал в паршивой дыре с зарплатой, на которую компьютер не купишь.

Конечно, и эту проблему можно было бы обойти. В университете стояла куча компьютеров. Если бы Рэнди отвели машинное время, он мог бы написать программу и гонять ее бесплатно.

К несчастью, машинное время полагалось только студентам и преподавателям, а Рэнди ни тем, ни другим не был.

К счастью, примерно в это время он начал встречаться с аспиранткой по имени Чарлин.

Как бочкообразный технарь, младший библиотекарь, отдающий все свободное время заумным ролевым играм, закрутил со стройной и довольно симпатичной искусствоведкой, любительницей гребли и европейского кино? Видимо, это был случай, когда противоположности сходятся и взаимно дополняют друг друга. Познакомились они, ясное дело, в Межбибе, когда очень умный и собранный Рэнди помог очень умной, однако взбалмошной и нервной Чарлин разобраться с неряшливой кипой требований. Ему следовало сразу спросить, что она делает вечером, но он постеснялся. Второй и третий случай представились, когда начали приходить ее книги. Наконец он пригласил Чарлин в кино. Никого уламывать не пришлось: оба, как выяснилось, сгорали от нетерпения. Не успели они опомниться, как Рэнди дал Чарлин ключ от своей квартиры, а Чарлин ему — свой пароль к университетскому компьютеру. Все было просто блеск.

Университетская компьютерная сеть — лучше, чем совсем без компьютера. Увы, Рэнди почувствовал себя чайником. Как все другие университетские сети, она базировалась на операционной системе под названием UNIX, осваивать которую — все равно что взбираться на Матерхорн, чем дальше — тем круче, и никаких тебе клевых фичей, как на входивших тогда в моду персоналках. Рэнди студентом много ею пользовался и кое-что соображал, тем не менее, чтобы всерьез освоить программирование, требовалась уйма времени. С появлением Чарлин жизнь его изменилась, теперь изменилась еще больше — он забросил ролевые игры, перестал ходить в Общество творческих анахронизмов, а все свободное время проводил с Чарлин или за компьютерным терминалом. С Чарлин он делал то, на что никогда не раскачался бы сам — например, занимался спортом и посещал концерты. А за компьютером он осваивал новые навыки и что-то создавал.

Он помногу разговаривал с Эндрю Лоубом, который осуществлял в жизни то, что программировал Рэнди: исчезал на несколько дней, возвращался измотанный, с рыбьей чешуей на усах и засохшей звериной кровью под ногтями. Он уминал пару биг-маков, спал двадцать четыре часа кряду, потом встречался с Рэнди в баре (Чарлин не любила, когда он приходил в дом) и со знающим видом толковал о трудностях туземной жизни. Как-то они поспорили, ели индейцы некие особенно гадкие части определенных животных или выбрасывали. Эндрю говорил: «ели». Рэнди не соглашался. То, что они дикари, еще не означает, будто у них нет вкуса. Эндрю обозвал его романтиком. Наконец, чтобы разрешить спор, они отправились в горы, вооруженные только ножами и коллекцией хитрых ловушек, которые соорудил Эндрю. К концу третьего дня Рэнди начал всерьез подумывать о том, чтобы есть насекомых. «Q.E.D.»[12], — сказал Эндрю.

Так или иначе, через полтора года Рэнди закончил программу. Получилось классно; Ави и Честеру понравилось. Рэнди радовался, что сделал нечто настолько сложное и в то же время работающее, но понимал, что будущего у программы нет. Ему было стыдно: он угробил на пустяки столько времени и сил! Впрочем, если бы он не программировал, то убивал бы время за ролевыми играми или в Обществе творческих анахронизмов, так что на круг выходило одно и то же. Вообще-то даже хорошо, что он просидел это время за компьютером, потому что еще больше навострился программировать. С другой стороны, он работал под UNIX — не самый мудрый ход в период бума персоналок.

Честер и Рэнди порой посмеивались над Ави за самозабвенную любовь к ролевым играм. Ави возражал, что играет с единственной целью: понять, каково на самом деле жилось в древние времена. Он всегда был одержим исторической достоверностью. Хотя чего там — они все придумывали себе дурацкие оправдания, да и познания Ави часто оказывались кстати.

Вскоре после этого Ави защитился и пропал с горизонта. Через несколько месяцев он всплыл в Миннеаполисе, где устроился в крупное издательство, специализирующееся на фантастических ролевых играх. Он предложил купить у Рэнди программу за астрономическую сумму в тысячу долларов плюс небольшой процент от будущих продаж. Рэнди согласился в общих словах, попросил Ави выслать ему контракт и пошел искать Эндрю. Тот отыскался на крыше своего многоквартирного дома, где варил рыбьи потроха в берестяном котелке на жаровне для барбекю. Рэнди хотел сообщить хорошие новости и разделить с Эндрю прибыль. Закончилось это очень неприятным разговором на крыше, на ветру, под моросящим дождем.

Во-первых, Эндрю воспринял сделку куда серьезней, чем Рэнди. Для Рэнди это было неожиданное везение, подарок судьбы. Эндрю, сын адвоката, отнесся к ней как к слиянию двух крупных корпораций. Он задал кучу нудных и мелочных вопросов о контракте, который еще не существовал и даже в написанном виде вряд ли занял бы больше странички. Рэнди тогда не понимал, что, задавая столько вопросов, Эндрю как бы брал на себя роль менеджера, подразумевая, что они деловые партнеры.

Во-вторых, Эндрю не представлял, сколько времени и сил вбухал Рэнди в программу. Или (как задним числом догадался Рэнди) как раз, наоборот, представлял. В любом случае Эндрю вообразил, будто прибыль надо делить пополам — собачий бред, учитывая, что его реальный вклад был близок к нулю. Короче, Эндрю вел себя так, словно в проекте использованы все его исследования по рациону индейцев и это дает ему право на равную прибыль.

К тому времени как Рэнди удалось закончить разговор, голова у него шла кругом. Он вышел из дома с одним взглядом на реальность и столкнулся с совершенно иным, явно бредовым, однако два часа угроз со стороны Эндрю поколебали его уверенность. Промаявшись две ночи без сна, он решил отказаться от всей затеи. Какие-то жалкие несколько сот долларов не стоили таких мук.

Однако Эндрю (которого теперь представлял адвокат из папиной фирмы в Санта-Барбаре) горячо возражал. По словам адвоката, они создали коммерческий продукт; отказываясь продать его по рыночной стоимости, Рэнди вынимает деньги из кармана у Эндрю. Начался чисто кафкианский кошмар. Рэнди оставалось только сбегать в любимый паб, тянуть в уголке крепкое пиво (часто в компании Честера) и наблюдать, как развивается фантасмагория. Он понимал, что ненароком вляпался в чудовищную жуть, связанную с семьей Эндрю. Выяснилось, что родители Эндрю в свое время развелись и затеяли борьбу за Эндрю, своего единственного ребенка. Мамаша подалась в хиппи и примкнула к какой-то религиозной секте в Орегоне, прихватив Эндрю с собой. По слухам, в секте практиковалось развращение малолетних. Папаша нанял частных сыщиков, выкрал Эндрю и в доказательство любви принялся осыпать его материальными благами. Мать подала в суд. Отец нашел какого-то экстремального психотерапевта, который под гипнозом вытянул из Эндрю подавленные воспоминания о невыразимых и неправдоподобных ужасах.