Он с самого начала знал, что эпопея с плакатом добром не кончится, и несколько раз предупреждал Чарлин и остальных. Они слушали холодно, по-медицински, как будто Рэнди — подопытное существо за зеркалом, прозрачным с одной стороны.

Рэнди борется со сном до наступления сумерек. Потом несколько часов лежит, силясь уснуть. Грузовой порт чуть севернее отеля, и всю ночь на бульваре Рисаля, под старой стеной, одна сплошная пробка грузовиков. Город — двигатель внутреннего сгорания. В Маниле явно больше поршней и выхлопных труб, чем во всем остальном мире, вместе взятом. Даже в два часа ночи неколебимая, казалось бы, громада отеля гудит и дребезжит от сейсмической энергии моторов на улице. От шума на гостиничной стоянке начинается перекличка противоугонных систем. Звук одной сигнализации включает другую и так далее. Рэнди мешает спать не столько шум, сколько полнейший идиотизм этой цепной реакции. Наглядный урок. Кошмарный, нарастающий снежным комом технологический сбой, из-за которого хакеры не могут уснуть ночью, даже когда не слышат результатов.

Он вынимает из мини-бара банку «Хайнекена», открывает ее легким движением руки и встает перед окном. На многих грузовиках — разноцветная иллюминация, еще ярче она на лихо выруливающих «джипни». Вид стольких людей за работой окончательно прогоняет сон.

От смены часовых поясов голова совершенно дурная и нет смысла браться за что-нибудь такое, где надо думать. Однако есть одно важное дело, где думать вообще не надо. Рэнди снова включает ноутбук. Экран — безупречный прямоугольник цвета разведенного молока или северной зари — словно парит в темноте. Свет рождается во флюоресцентных трубках, заключенных в поликарбонатный гробик компьютерного дисплея. Он пробивается к Рэнди через стеклянный экран, полностью покрытый сеткой крохотных транзисторов. Они либо пропускают фотоны, либо нет, либо пропускают волны только определенной длины, расщепляя белый свет на цвета. Включением и выключением транзисторов по определенной системе Рэнди Уотерхаузу передается смысл. Хороший кинорежиссер, перехватив контроль над ними на пару часов, мог бы поведать Рэнди целую историю.

К несчастью, ноутбуков вокруг много больше, чем стоящих кинорежиссеров. Контроль над транзисторами почти никогда не переходит к человеку; ими управляет программа. Когда-то Рэнди балдел от программ, теперь нет. Людей интересных найти трудно.

Возникают пирамида и глаз. Рэнди так часто пользуется «Ордо», что теперь компьютер загружает программу автоматически.

Последнее время ноутбук служит Рэнди для одной-единственной цели — общаться с другими людьми через электронную почту. Для общения с Ави он должен использовать «Ордо», который берет его мысли и превращает в поток битов, почти неотличимый от белого шума, чтобы отправить их Ави. В ответ от Ави приходит шум и преобразуется в его мысли. На данный момент у корпорации «Эпифит» нет других активов, кроме информации — идей, фактов, данных. Все это очень легко украсть, так что шифровать — разумная мысль. Другой вопрос, какая именно степень паранойи и впрямь оправдана.

Ави прислал ему зашифрованный е-мейл.

Когда доберешься до Манилы, сгенерируй пару ключей по 4096 бит, сбрось их на дискету и всегда носи ее при себе. Не держи их на жестком диске. Кто угодно может забраться в номер, когда тебя не будет, и украсть ключ.

Сейчас Рэнди открывает меню и выбирает пункт «Создание новой пары ключей».

Возникает диалоговое окно с несколькими опциями ДЛИНА КЛЮЧА: 768 бит, 1024, 1536, 2048, 3072 или «По выбору пользователя». Рэнди выбирает последнюю опцию и устало выстукивает 4096.

Даже чтобы взломать 768-битный ключ, нужны огромные ресурсы. Добавьте бит, ключ станет 769-битным, но число возможных вариантов увеличится вдвое и задача станет еще более сложной. 770-битный ключ взломать еще труднее, и так далее. Используя 768-битный ключ, Рэнди и Ави могли бы хранить свою переписку в тайне от практически всего остального человечества на протяжении по меньшей мере ближайших нескольких лет. 1024-битный ключ многократно, астрономически труднее взломать.

Некоторые особо нервные пользуются 2048– или даже 3072-битными ключами. Это остановит лучших дешифровщиков мира на астрономический период времени, если не будут созданы запредельные технологии, скажем, квантовые компьютеры. Даже лучшие специалисты по защите информации редко закладывают в свои программы поддержку более длинных ключей. Ави потребовал использовать «Ордо», который считается лучшей криптографической программой в мире, именно потому, что может оперировать ключами произвольной длины — если вам охота ждать, пока он перелопатит все цифры.

Рэнди начинает печатать, не глядя на экран — он смотрит в окно на фары грузовиков и джипни. Печатает он одной рукой, расслабленно шлепая по клавиатуре.

В компьютере у Рэнди — таймер. Когда он нажимает клавишу, «Ордо» берет значение текущего времени с точностью до микросекунд. Рэнди ударяет по клавише в 03:05:56.935788, по следующей в 03:05:57.290664, то есть на 0,354876 секунд позже. Еще через 0,372307 снова. «Ордо» записывает интервалы и отбрасывает первые значащие цифры (в данном случае 35 и 37), поскольку они будут близки от события к событию.

«Ордо» требуется случайность. Ему нужны наименее значащие цифры — скажем, 76 и 07. Ему нужна целая куча случайных чисел, и ему нужно, чтобы они были очень, очень случайны. Он берет полученные случайные числа и пропускает их через хэш-функции, чтобы сделать еще более случайными. Он прогоняет результаты через статистические программы, проверяя, нет ли в них скрытых закономерностей. У него умопомрачительные стандарты случайности, и он требует, чтобы Рэнди тюкал по клавишам, пока не будет достигнут требуемый результат.

Чем более длинный ключ вы хотите сгенерировать, тем больше времени это займет. Рэнди хочет сгенерировать несуразно длинный ключ. Он написал Ави, в зашифрованном электронном письме, что если каждую частицу вещества во вселенной использовать для строительства одного космического суперкомпьютера, то на взлом 4096-битного ключа этому компьютеру потребуется время, превосходящее срок жизни вселенной.

«На современном уровне технологии — да, — без промедления отозвался Ави. — Но как насчет квантовых суперкомпьютеров? И что, если будут разработаны новые математические алгоритмы, облегчающие разложение на множители больших чисел?»

«Как долго ты хочешь хранить наши сообщения в тайне? — спросил Рэнди в последнем письме, которое отправил из Сан-Франциско. — Пять лет? Десять лет? Двадцать пять лет?»

Добравшись сегодня до гостиницы, он расшифровал и прочел ответ Ави. Строка по-прежнему висит у него перед глазами, как после стробоскопической вспышки.

Я хочу, чтобы они оставались в тайне, пока люди способны творить зло.

Компьютер наконец запищал. Рэнди снимает усталую руку с клавиатуры. «Ордо» вежливо предупреждает, что некоторое время может быть занят, и принимается за работу. Он прочесывает вселенную чистых цифр, ища два достаточно больших простых числа, которые при перемножении дали бы произведение длиной 4096 бит.