Эмма отодвинулась, освободив свою щеку от прикосновения Эндовера.

– Мы никогда раньше не встречались, поскольку я никогда не была на балах в Лондоне. Большую часть своей жизни я провела в Хемпстеде, – произнесла она.

Эндовер внимательно смотрел на девушку, будто пытался разгадать загадку. Она знала все вопросы, которые он мог бы ей задать. Но ей не было до этого дела.

– Вы верите в то, что ваш племянник убил Мэделин Фитцдауни? – спросила Эмма, повернувшись к Себастьяну Эндоверу.

– Я убедился на собственном опыте, что и невинного человека можно обвинить в убийстве, – ответил Себастьян спустя мгновение.

Эмма вспомнила слухи, которые ходили про маркиза. Правда, она никогда не думала о роли слухов в его жизни. Но теперь девушка почувствовала, что об этом лучше не думать.

– И какое отношение ваш племянник имел к убитой? – спросила Эмма.

– За три дня до гибели мисс Фитцдауни ее мать приходила с визитом к моей сестре Эвелин, матери Бернарда, – Эндовер подошел к камину. Он положил руку на полку и стал смотреть на подставку для дров.

– Кажется, девушка ожидала появления ребенка. И, согласно миссис Фитцдауни, его предполагаемым отцом являлся Бернард.

Эмма ощутила стеснение в груди.

– Похоже, он решает свои проблемы с помощью убийства, – сказала она.

– Возможно, – Себастьян бросил взгляд на девушку. – Также возможно, что они встретились той ночью, поссорились и мисс Фитцдауни случайно упала в реку. Все, что я могу вам сказать, так это то, что Бернарда видели возле моста Воксел той ночью.

– А вы проводили расследование этого происшествия?

– Моя сестра – вдова, – Эндовер поставил бокал на каминную полку. – После гибели Мэделин Фитцдауни она пришла ко мне, чтобы узнать, что же произошло той ночью. Боюсь, что я так и не смог разгадать эту загадку.

– Вы действительно верите в его невиновность? – Эмма смотрела на Себастьяна не отрываясь. По ее коже пробежал мороз.

– Мой племянник живет по иным правилам, чем большинство из нас. Он делает то, что ему нравится, а остальной мир пускай катится к черту, – щека маркиза слегка дернулась, зубы сжались. – Нет, я не верю в его невиновность.

«В его руках может быть Шарлотта, а ведь этот человек способен на убийство. Что же он может с ней сделать?» – ноги Эммы ослабели. Она сделала два шага и упала на край дивана. Свет, струившийся сквозь витраж окна, падал ей на колени, образуя запутанный узор из красного, синего и желтого цветов.

– Мы должны найти Шарлотту, – произнесла Эмма решительным голосом.

– Да, – Себастьян подошел к дивану и сел рядом с Эммой. – Я сделаю все, что в моих силах, мисс Уэйкфилд.

– Вот почему вы пытаетесь помочь мне найти Шарлотту? – спросила Эмма. – Вы верите в то, что наш племянник замешан в ее похищении? Хотите замять скандал?

Себастьян долго рассматривал девушку изучающе. И хотя она не могла сказать с уверенностью, откуда это было ей известно, она, конечно, знала, что маркизу что-то было нужно от нее. Что-то, что начинается с доверия.

– Мне не важно, какого вы мнения о моей персоне, мисс Уэйкфилд. Могу сказать лишь одно: человек, который, узнав об исчезновении мисс Ашервуд, не стал бы ничего предпринимать, не может быть истинным джентльменом, – произнес маркиз Эндовер.

Неужели Эмма превратно судила о его светлости? Жизнь научила ее не слишком доверять наглым и самодовольным аристократам. Они стремились делать то, что им нравится, а не совершать благородные поступки. Но чем больше Эмма узнавала о маркизе Эндовере, тем меньше верила слухам, окружавшим его. Он мог быть как порядочным человеком, так и негодяем, способным совершить убийство. Эмме следовало быть весьма осторожной.

Себастьян стоял возле окна в Голубом кабинете и смотрел, как мисс Эмма уходила из его дома. Она не хотела, чтобы он проводил ее, взять экипаж Эмма отказалась. Она решила идти пешком. Себастьян не мог вспомнить, когда ему в последний раз попадалась столь импульсивная женщина.

– Мисс Уэйкфилд весьма интересная дама, не так ли?

Себастьян обернулся, услышав голос своей матери. Жаклин Эндовер неспешно подошла к нему. И хотя она спокойно улыбалась, блеск ее глаз говорил о том, какая страстная натура скрыта за этим фасадом спокойствия.

– Мисс Уэйкфилд может взбесить кого угодно. Мне такие женщины почти не встречались.

– Ей нужна твоя помощь, – Жаклин остановилась перед сыном.

– Она ее получит. И неважно, хочет ли того мисс Уэйкфилд или нет.

– На тебя всегда можно положиться. Ты всегда так серьезно относился к своим обязанностям, – Жаклин погладила Себастьяна по руке. – Похоже, из-за этого ты так настойчиво стремишься сделать из своей жизни катастрофу.

– Если вы намерены обсудить…

– Должна заметить, что твой список невест – ужасная ошибка.

– Наоборот, мама. Мой план весьма разумен и практичен.

– Ты думаешь, можно удачно жениться, подходя к этому вопросу столь расчетливо? Это будет катастрофа, и ничего кроме нее. Тебе надо пересмотреть свое решение.

– Мое решение разумно.

– А ты никогда не задумывался о любви? Почему ты смотришь на меня так, как будто я говорю о чем-то мифическом? Ты не веришь в любовь?

– А я и не собираюсь оспаривать существование любви. Но я верю в то, что она редко встречается. У меня нет желания стать жертвой этого жестокого чувства.

– Вот когда ты найдешь свою вторую половинку, то у тебя уже не будет выбора, кроме как отдаться вспыхнувшей между вами страсти. Это судьба, и однажды она найдет тебя, – Жаклин тихо вздохнула. – Я молюсь о том, чтобы ты не упустил свой шанс начать жизнь с той единственной, которую полюбишь.

Себастьян не мог не улыбнуться. Между его отцом и матерью была та дивная любовь, о которой писали на страницах своих произведений знаменитые поэты. Почти двадцать лет спустя с того момента, как умер его отец, Жаклин Эндовер не переставала помнить его. Ей было, за шестьдесят, но она еще сохраняла следы былой красоты и живости, которая очаровала в свое время его отца. Леди Эндовер все еще привлекала мужчин, но новому замужеству предпочла вечное вдовство.

В глубине души Себастьян мечтал о такой любви, которая была у его родителей. Но он знал, что не является тем человеком, который может прожить жизнь, полную страстей. Маркиз был слишком практичен, чтобы позволить чувствам управлять его жизнью. Один раз Себастьян вообразил себе, будто он влюблен. И это действительно было катастрофой.

– Мама, я вырос из того возраста, когда чувствам позволяют управлять рассудком.

– Беатрис была столь же прекрасна, сколь и коварна. К несчастью, ты попался в ее сети. – Жаклин умела необъяснимым образом угадывать его мысли. – Но если ты позволишь ей снова управлять тобой, то лишишься возможности найти настоящую любовь.