– Жаль, что у вас такой скудный выбор.

Коннел повернулся к окну и положил руку на подоконник. Бушевавшая за окном буря не шла ни в какое сравнение со штормом, разыгравшимся в его душе. Как легко будет рассказать Бетани правду о грехах ее мужа – правду, которая польется бесконечным грязным потоком и заставит ее понять, какую ужасную ошибку она совершила, приехав в Гленмид. Тогда она наверняка поймет, что ей следует как можно быстрее уехать отсюда.

Услышав шуршание ее юбок, Коннел понял, что Бетани подошла к нему еще ближе – теперь она стояла совсем рядом. Почувствовав исходивший от нее дурманящий запах, Коннел невольно вздохнул. О Боже, неужели вчерашняя ночь не стала для нее предупреждением? Он никак не мог решить, чего ему хочется больше – вышвырнуть Бетани за дверь или же, взяв за плечи, как следует встряхнуть.

– Я написала отцу Финна. Написала, как только узнала о его смерти. – Коннел промолчал, и Бетани продолжала: – И тогда же я упомянула о возможности нашего приезда сюда, если он не возражает. Вы могли бы ответить за дядю. Могли бы отговорить нас от поездки.

Коннел не собирался брать на себя ответственность за это недоразумение.

– Если уж на то пошло, то никакого письма я не получал.

Глаза Бетани расширились.

– Не получали? Но я понятия не имела, что почта может быть такой ненадежной. Теперь понятно, почему наш приезд так удивил вас.

– Да, очень удивил…

Бетани перевела взгляд на картину, висевшую над камином. На портрете были изображены десятилетние Финн и Коннел со своими отцами. Художник не очень-то хорошо выполнил свою работу, но ему удалось добиться главного: братья были похожи как две капли воды. Коннел проследил за взглядом гостьи, однако промолчал. Бетани же вдруг потупилась и в смущении пробормотала:

– Простите, что я не успела поблагодарить вас…

Коннел уставился на нее в изумлении:

– Поблагодарить? За что? – Действительно, за что Бетани могла его благодарить? А может, и впрямь выставить ее за дверь и покончить с этим разговором?

Тут Бетани вдруг улыбнулась и проговорила:

– Должно быть, для вас встреча с Россом сегодня утром стала настоящим сюрпризом. Я знаю, что вы восприняли все очень спокойно, хотя узнали о существовании племянника совсем недавно. Благодарю вас за сына.

Искренность Бетани была более чем очевидной. Наверное, она и впрямь считала его чудовищем, если благодарила за то, что он не набросился на ребенка. Коннел нахмурился и проворчал:

– Вам не за что меня благодарить. И вообще, может, вернемся к нашим делам?

Бетани кивнула, не отводя пристального взгляда от лица собеседника:

– Да, конечно. Но все равно спасибо. – Сделав глубокий вдох, она сказала: – А теперь задавайте ваши вопросы. Отвечу на любые, если сумею.

С минуту Коннел молча смотрел на гостью. Было совершенно очевидно, что она чувствовала себя не очень-то уютно – словно арестованный перед слушанием его дела или школьник перед экзаменом. Должно быть, Финн действительно повел Бетани под венец прямо из школьного класса: трудно было заподозрить в этой молоденькой женщине мать семилетнего сына. Вчера на кухне ему довелось наблюдать, как Бетани может проявлять характер и как уверенно может держаться. А сегодня утром она сначала хладнокровно атаковала его, а потом вдруг вполне искренне поблагодарила за доброе к ней отношение. Удивительная женщина!

Да-да, удивительная. Настоящая загадка.

При других обстоятельствах Коннел, возможно, поддался бы искушению и попытался вытянуть из Бетани все ее секреты. Или же воспользовался бы ее неопытностью.

«Мы с мужем жили раздельно», – кажется, так сказала она прошедшей ночью. Но сейчас, при свете дня, в это было также трудно поверить, как и накануне, когда они встретились в кухне. Бетани напряглась, когда он обнял ее, а потом вдруг на мгновение прижалась, к нему, демонстрируя свое смятение, свой страх. Почувствовав это, Коннел тотчас отстранился, но искорка нового чувства успела проскочить между ними. Чувства, на которое ни один из них не решался.

Ни тогда, ни сейчас.

Коннел сосредоточил, внимание на бумагах, которые положила на стол Бетани.

– Что вы тут принесли? – Он взглянул на нее с удивлением.

– Это бумаги для вашего адвоката, – ответила Бетани. – Свидетельство о браке, свидетельство о рождении Росса, свидетельство о смерти Финна. Я подумала, вы захотите иметь заверенные копии.

Коннел невольно усмехнулся. Да, он не ошибся, эта женщина действительно загадка.

– Вы и в самом деле хорошо подготовились к визиту.

– Я же говорила вам, что решила устроить для моего сына новую жизнь. Поэтому я и привезла с собой все документы, – мило покраснев, добавила Бетани.

Склонившись над столом, Коннел принялся перебирать бумаги. Затем вопросительно взглянул на гостью, и она пояснила:

– Здесь у меня документы о банкротстве, а также расписки наших кредиторов.

– О банкротстве?

– Совершенно верно, – со вздохом ответила Бетани. – У меня не было выбора. Финн загубил дело моего отца, заложил дом со всем его содержимым и растратил то, что мой отец оставил Россу. Если бы не собственные сбережения тети Бриджет, мы стали бы нищими.

– Значит, вы и в самом деле не собирались ехать с сыном в Килдэр? Вас выбрасывает на наш берег, и, как в сказке, вы находите здесь горшок золота.

– Я приехала сюда не по собственному желанию, – заявила Бетани. – Но если уж я здесь, то знайте: меня не испугают никакие препятствия, я сделаю все, чтобы обеспечить будущее моего сына. Да-да, не пытайтесь меня запугать!

«Запугать»? Коннел едва не задохнулся от гнева, но тотчас же взял себя в руки. Внимательно посмотрев на собеседницу, он с усмешкой проговорил:

– Может, вы хотите что-то добавить?

Прозвучавшая в словах Коннела ирония заставила Бетани содрогнуться. А он почувствовал, что перегнул палку. Конечно же, ему следовало проявлять сдержанность. Ведь Бетани и ее сын были всего лишь жертвами. Жертвами Финна.

Стараясь исправить свою оплошность, Коннел пробормотал:

– Прошу прощения, миссис Делейни. Конечно же, я отошлю эти бумаги в Дублин нашему нотариусу. Он знает, как с ними следует поступить.

Бетани кивнула и, бросив взгляд в окно, осведомилась:

– А как все это устроится? Хотя бы приблизительно…

Коннел пожал плечами:

– Точно не знаю, но могу предположить. Думаю, что на принадлежащую Россу часть будет назначен опекун. Моим был дядя Бреннан. Он управлял моими финансовыми делами, пока я не достиг совершеннолетия.

– Так вы с Россом будете совладельцами? – У Бетани хватило такта не проявлять ликования, хотя ответ собеседника очень ее порадовал.