Трепет охватил слушателей: оратор, казалось, приближался к самой сущности своей речи, к тайне, раскрытия которой так жадно ожидали все.

– А как вы туда проберётесь? – задал вопрос английский делегат.

– Вы сейчас это узнаете, майор Донеллан, – ответил председатель Барбикен. – А всем нашим акционерам я скажу: вы можете вполне довериться нам, ибо учредители предприятия – это те самые люди, которые осмелились пуститься, в цилиндро-коническом…

– …цилиндро-комическом! – выкрикнул Дин Тудринк.

– …снаряде на Луну…

– И, видно, вернулись обратно ни с чем! – добавил секретарь майора Донеллана, своими неприличными замечаниями вызывая всеобщее яростное возмущение.

Но председатель Барбикен только пожал плечами и твёрдо заявил:

– Да, акционеры и акционерши, не пройдёт и десяти минут, как вы будете знать, что вам делать.

Это заявление было встречено хором восклицаний, словно оратор сказал собравшимся: «Не пройдёт и десяти минут, как вы будете у полюса!»

Барбикен продолжал:

– Прежде всего: является ли этот арктический колпачок материком? Может быть, это просто море и капитан Нейрз справедливо называл его палеокристическим морем, то есть морем древних льдов? На такой вопрос я отвечу: мы этого не думаем.

– Ответ неудовлетворительный, – вскричал Эрик Бальденак. – Тут нельзя говорить «не думаем», тут надо знать наверное.

– Ну что ж? Мы знаем наверное, отвечу я моему вспыльчивому оппоненту. Да, Арктическая промышленная компания приобрела кусок твёрдой земли, а не водный бассейн! Теперь эта земля принадлежит Соединённым Штатам, и никакие европейские государства не смеют заявлять на неё никаких прав.

Ропот на скамьях представителей Старого Света.

– Вот как! Просто лужа! Лоханка с водой, которой нам, однако, не опорожнить, – снова воскликнул Дин Тудринк.

Коллеги тотчас бурно поддержали его.

– О нет, – горячо перебил Барбикен. – Там есть материк, плоскогорье, которое поднимается, подобно пустыне Гоби в Центральной Азии, на три-четыре километра над уровнем моря. И это легко и убедительно доказывается данными, взятыми из наблюдений над прилегающими землями, простым продолжением которых являются полярные области. Так, во время своих путешествий Норденшельд, Пири и Маагард установили, что Гренландия по направлению к северу всё поднимается. В ста шестидесяти километрах от острова Диско её высота равна уже двум тысячам трёмстам метрам. Учитывая эти наблюдения, а также разные животные и растительные остатки, встречающиеся в недрах вечных льдов, как, например, скелеты мастодонтов, бивни и зубы мамонтов, стволы хвойных деревьев, можно с уверенностью утверждать, что этот материк, когда-то покрытый плодородной почвой, был населён животными, а может быть, даже и людьми. Густые леса доисторической эпохи, погребённые в недрах земли, образовали пласты каменного угля, которые мы сумеем разработать! Да! Вокруг полюса расстилается материк, материк, на который не ступала нога человека и на котором будет развеваться флаг Соединённых Штатов!

Гром аплодисментов.

Когда в отдалённых улицах квартала стихли последние отзвуки рукоплесканий, послышался резкий, лающий голос майора Донеллана.

– Прошло уже семь минут из тех десяти, – говорил он, – которые требуются нам, чтобы добраться до полюса.

– Мы и будем там через три минуты, – хладнокровно возразил председатель Барбикен и продолжал: – Но если наша новая недвижимость состоит из суши и если эта суша приподнята над морем, как мы имеем право думать, путь к ней всё-таки покрыт льдами, заперт айсбергами и ледяными полями. Эксплуатировать наш материк при таких условиях будет трудно…

– Невозможно! – сказал Ян Харальд, подкрепляя свои слова взмахом руки.

– Невозможно, я согласен, – ответил Импи Барбикен. – Вот мы и стараемся победить эту невозможность. Нам не понадобятся ни корабли, ни сани для того, чтобы добраться до полюса; благодаря нашему способу льды – древние и новые – растают, как по волшебству, и притом это не будет нам стоить ни труда, ни денег!

Тут оратор сделал паузу. Слушатели замерли.

Дин Тудринк сразу же стал нашёптывать Якобу Янсену, что, мол, дело доходит до «вздорологии», как он изящно выразился.

– Архимеду, – продолжал председатель, – нужна была точка опоры, чтобы перевернуть мир. Мы её нашли, эту точку опоры. Великому сиракузскому геометру не хватало также рычага, и этим рычагом мы владеем. Следовательно, мы в состоянии переместить полюс…

– Переместить полюс! – вскричал Эрик Вальденак.

– Перетащить его в Америку? – вскричал Ян Харальд.

Председатель Барбикен явно не хотел говорить яснее и потому только сказал:

– А точка опоры…

– Молчите! Молчите! – завопил кто-то из присутствующих.

– А рычаг…

– Не выдавайте тайны! Не выдавайте тайны! – послышалось со всех сторон.

– Хорошо, мы её не выдадим! – ответил председатель Барбикен.

Можно себе представить, как раздосадованы были представители европейских государств! Но, несмотря на их требования, оратор не пожелал ничего сообщить о своих действиях. Он только прибавил:

– Что касается работ (работ, беспримерных в анналах промышленности), которые мы собираемся предпринять и благодаря вашим средствам надеемся довести до благополучного конца, то я доложу вам о них сейчас же.

– Слушайте! Слушайте!

Ещё бы не слушать!

– Прежде всего скажу, что замысел нашего предприятия принадлежит одному из наших ученейших, преданнейших и знаменитейших коллег. Ему также обязаны мы вычислениями и расчётами, которые позволят осуществить этот замысел, так как, хотя разработка арктических угольных месторождений и является пустячной задачей, перемещение полюса есть задача, которую может разрешить только высшая механика. Вот почему мы и обратились с этим к уважаемому секретарю Пушечного клуба Дж.Т.Мастону.

– Урра! Гип, гип, гип! Ура Дж.Т.Мастону! – закричали все собравшиеся, возбуждённые присутствием столь выдающегося, необыкновенного человека.

Ах, как миссис Скорбит была потрясена овациями в честь знаменитого математика, как сладостно билось её сердце!

Сам он ограничился лёгким кивком головы сначала вправо, потом влево и, подняв вверх свой крючок, приветствовал взволнованное собрание.

– Ещё в тот день, дорогие акционеры и акционерши, – продолжал председатель Барбикен, – когда мы собрались здесь, чтобы отпраздновать прибытие в Америку Мишеля Ардана, за несколько месяцев до нашего отъезда на Луну…