Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Жульничаю в го? Разве это возможно?
— Вот и я думал, что нет. — Тануки оживился. — Давай меняться: я тебе новое кимоно, а ты расскажешь, как это делаешь!
Джин сверкнул белозубой улыбкой:
— А кимоно в соседней деревне сопрешь?
— Позаимствую, — поправил его тануки. — И не в соседней. Где живу — не гажу.
Самханец развел руками:
— Хорошая сделка, уважаемый Дайхиро. Но, увы, никакого секрета нет. Я просто хорошо играю. Могу научить…
— Дайхиро! — перебила его Мия. — Нам нужно поговорить.
Она поднималась в храм с тяжелым сердцем и всю дорогу так и эдак крутила в мыслях предстоящий разговор. Еще и воспоминание об уроке с Такухати вносило дополнительный сумбур. Мысли то и дело сбивались на случившееся в зале. Перед глазами вставало мужественное, искаженное страстью лицо, вспоминался вкус поцелуев и хмельное ощущение власти над опасным хищником. Тем более дразнящее, что он вручил эту власть Мие добровольно и мог отобрать в любой момент.
Она тряхнула головой. Боги, опять? Даже сейчас, в разговоре с самханцем.
Что Такухати сделал с ней?
Дайхиро мгновенно подобрался, реагируя на тон:
— Что-то случилось, Мия-сан?
Рука мужчины потянулась к ножу.
— У меня тот же вопрос.
— Случилось. Подойди, пожалуйста, Дайхиро. Нет-нет, Джин! Ты — сиди.
Только когда оборотень оказался рядом с ней у двери, Мия облегченно выдохнула. Она помнила, каким смертоносно быстрым умеет быть самханец. Но со сломанной ногой Джин не успеет до них добраться.
Тануки встревоженно заглянул ей в лицо:
— В чем дело?
— Он — шпион и убийца, — кивнув в сторону самханца, сказала Мия. — Его ищут войска наместника.
— Ого! — присвистнул тануки. — И что мы будем делать?
— Мия, послушай…
— Мы уйдем. И позовем стражу.
Она не смотрела на Джина. Лгун! Предатель!
Шпион.
— А я говорил, что надо его выбросить. Нечего подбирать всякую пакость. — Тануки с тоской покосился на оставленный у костра тесак, а потом укоризненно — на Мию. — Могла намекнуть. Я бы ножик прихватил.
Самханец поднялся, тяжело опираясь на бамбуковый посох.
— Все не так просто, Мия. Пожалуйста, выслушай меня!
Она попятилась.
— Пойдем, Дайхиро.
— Стой!
Он был быстрым. Даже со сломанной ногой слишком быстрым. Но Мия успела бы уйти, если бы не камень, некстати подвернувшийся под ногу маленькому монаху…
Жалобный крик тануки остановил ее уже у ворот. Она обернулась. И поняла, что никуда не уйдет.
Тануки лежал на ступенях храма, а самханец сидел на нем сверху, удерживая оборотня в болевом захвате.
— Беги, Мия-сан, — выкрикнул Дайхиро.
Мия беспомощно оглянулась по сторонам. У нее не было даже ножа. Ни ножа, ни палки — ничего. Да и поможет ли нож против воина?
Вот она, расплата за глупость. За неуместное желание помочь первому встречному.
— Беги! — Оборотень извернулся и впился зубами в держащую его руку. Мужчина поморщился, но не выпустил пленника.
— Выслушай меня, — повторил самханец. — Я не враг.
— Отпусти его.
— Отпущу, если выслушаешь.
Она кивнула и обреченно пошла навстречу лазутчику, не отводя взгляда.
Тануки, словно поняв бесполезность сопротивления, разжал зубы.
— Беги, дурочка!
Мия подошла и встала рядом. По предплечью Джина сбегали красные капли.
Ей не хотелось слушать вранье шпиона. В этот момент Мия почти ненавидела его. За ложь. За угрозу Дайхиро. За собственный глупый и стыдный сон. Будь у нее нож, она бы, наверное, ударила самханца.
— Отпусти. Я выслушаю тебя.
Он, поморщившись, слез с распростертого тела.
— Давай вернемся в храм, Мия, — его голос звучал мягко, — я расскажу, почему я здесь. Расскажу тебе все… все, что смогу. Если после этого ты решишь, что мое место в темнице наместника — пусть будет так.
Охая и ругаясь, рядом поднялся Дайхиро. Выразительно кивнул на ворота, но Мия покачала головой.
Не уйти.
Даже со сломанной ногой Джин был слишком сильным и быстрым.
Самханец посмотрел на нее в упор:
— Клянусь честью своего рода и своим посмертием, что говорю правду. Я не причиню вреда тебе или твоему другу. И я не сделал ничего плохого.
— Ты шпион!
— Я не желаю зла твоей стране. Скорее наоборот. То, что я сделал, спасет тысячи жизней.
— Ты убил пятерых самураев.
— Я защищался.
— Ты шпион, — чуть не плача, повторила Мия.
Дайхиро дернул ее за рукав:
— Слушай, Мия-сан, может, и правда, выслушаем его? Раз уж тратили время, лечили, выхаживали.
Когда он успел стать таким благожелательным к самханцу? Неужели всего из-за нескольких проигранных партий в го?
А впрочем, что ему? Дайхиро — ёкай, пусть и друг Мии. Оборотни вне политики и человеческих дрязг.
Что же делать? Как поступить?
— Я не прошу многого. Только выслушай. Давай вернемся в храм.
Она медленно поднялась по ступеням. Тануки шел за ней, самханец ковылял последним, тяжело опираясь на посох. Такой обманчиво беспомощный и смертельно опасный.
Они вошли внутрь, и Джин сел у костра. Мия осталась стоять.
— Рассказывай.
— Садись.
— Нет!
— Сядь, пожалуйста, Мия. Я поклялся.
— Я тебе не верю!
— Я могу как-то это изменить?
— Поклянись на крови, — предложил тануки.
Глаза самханца расширились, но он кивнул и потянулся к танто. Лезвие вспороло кожу на предплечье, рисуя иероглиф «гири», и мужчина повторил слова клятвы.
Надрез полыхнул алым, на мгновение в комнате сгустились тени, запахло грозой…
А потом все исчезло.
Джин кивнул на подстилку из пальмовых листьев:
— Садись, Мия. Выслушай меня.
Если бы не Дайхиро, послушно опустившийся рядом с самханцем, Мия не решилась бы послушаться.
— Я думала, ты проклят, — сказала она, усаживаясь на самый краешек подстилки.
— Клятвам это не помеха.
— Рассказывай. Кто ты, Джин Хо? И зачем ты пришел в мою страну?
Он вздохнул: