– Только не сейчас Сифон. Мне не до философии. Лучше возьми сигаретку и заткись.

– Спасибо командир!

Сифон тут же чиркнул зажигалкой и глубоко затянулся несмотря на все еще висевшую пыль.

«Вот ведь косячник, – подумал Херш. – Все ему по барабану».

Вся мощь взрыва от взрыва ракеты лаунчера Молота ушла к выходу отразившись от завала перекрывавшего пещеру, но часть конечно же проникла по проходу и приложила пятерку беглецов создав в тупике избыточное давление.

Георг не знал сколько он пробыл в беспамятстве, но когда очнулся у него сложилось впечатление что пыль уже осела.

Откашлявшись, и отплевавшись, он стал шарить поблизости руками.

– Барбара…

– Георг… это ты? – спросил очнувшийся Альварес.

– Да.

– Масляная лампа твоя уцелела?

– Сейчас посмотрю… да, цела.

– Подготовь ее, а я сейчас дугу дам.

Альварес снова в полной темноте разобрал свою винтовку и нажал на курок, выдавая дугу на электродах. Георг как в прошлый раз подставил фитиль и занявшийся дрожащий огонек разорвал тьму осветив ближайшую стену пещеры.

Поставив лампу на камень Георг бросился к Барбаре. Сдув с ее лица пыль, он растормошил девушку. Наконец она начала приходить в себя.

– Что случилось? – излишне громко спросила Барбара, оглядевшись.

Подопечные Альвареса пришли в себя сами, стоило только загореться огню.

– Они нас завалили…

– Как же нам теперь быть?!

Но отвечать на этот вопрос Георг не спешил. Он и сам не знал.

– Пойдемте посмотрим, что там собственно случилось, – предложил Альварес и первым направился в сторону выхода.

Увидев два тела присыпанных камнями, Барбара невольно вскрикнула.

– Не волнуйся, они для нас уже не опасны.

Тем не менее оружие и все подсумки с гранатами и дополнительными магазинами поспешили забрать. После чего проверили, действительно ли чужаки погибли. С них сняли шлемы и только удостоверившись что пульса ни у кого нет, оставили их в покое.

«Кого-то из них подстрелил я», – как-то безразлично подумал Георг, удивившись отсутствию сколько-нибудь ярких чувств по этому поводу, радости или наоборот подавленности.

Все-таки раньше людей ему убивать не доводилось. А может все дело в том, что он стрелял не столько в людей, сколько в зверей в человеческом обличье? А как еще их можно назвать, пришедших и начавших творить черт-те что?!

Удивительно, но по эту сторону хода обрушения оказались незначительными. А вот по ту…

– Не хочу нагнетать панику, но через завал нам не пробраться, – сказал Декстер, глянув в просевший проем.

Это было ясно всем, камни были очень большими. Все так же осознавали, что умрут здесь, но хранили подавленное молчание. Что толку кричать и кого-то обвинять? Этим уже ничего не изменить.

Плохо только то что смерть их ожидала мучительная, если не от удушья, то от голода и жажды точно и сумка с припасами абсолютно ничего не исправит.

Альварес взял один из автоматов и включил подствольный фонарик.

– Вы бы то же воспользовались фонариком, а лампу пока потушите. Неизвестно как у нас с воздухом, так что поберечь его не мешает.

Георг потушил огонь.

Второй автомат взял Марк. У него фонарик так же оказался цел и теперь по стенам шарили сразу два светлых пятна.

Беглецы отошли подальше от трупов вглубь пещеры и сели вокруг большого почти круглого камня. Он чем-то напоминал стол, может, поэтому Барбара выставила на него все запасы из сумки.

– Что ж, это правильно, – кивнул Декстер. – Нечего продуктам зазря пропадать.

Пять человек при виде продуктов враз почувствовав острый голод перекусили скромными запасами, что Барбаре удалось прихватить с собой. Насытить их это не могло, но хотя бы дало ресурсы для восстановления сил и более ясной работы мозга.

– Георг, пещера точно тупиковая? – спросил Альварес.

– Да…

– И никаких ответвлений?

– Нет…

– Я все же схожу, посмотрю.

За Альваресом увязался охотник по имени Марк. Но ходили они не так уж долго. Может час-полтора, они не торопились как недавно Георг и Барбара.

Вернувшись, Альварес и Марк сели у «стола». Их молчание говорило лучше любых слов, пещера и впрямь тупиковая.

– Предлагаю подорваться гранатами, – с кривой усмешкой сказал Марк, после долгой паузы. – Вытаскивать нас все равно не станут, хотя бы в наказание за тех двоих и смерть нам светит не из приятных…

Никто ничего не сказал, только лишь потому что никто не исключал что именно так им в конце концов придется поступить. Но подрываться пока никто не торопился, в том числе сам Марк. Все-таки инстинкт самосохранения повелевал ждать до последнего мгновения, даже если конец этого ожидания яснее ясного.

– Чего мы вообще куда-то сорвались из города голову сломя?! – зло сказал Декстер.

– Инстинкт… – ответил Альварес. – Пришел враг и если не можешь сопротивляться – беги. В том что к нам пришел враг ты ведь не сомневаешься?

– Не сомневаюсь… по крайней мере так друзья точно не приходят. Проклятье… Ну зачем они здесь появились?!

– Кто их знает?.. Остался бы кто-нибудь из тех двоих живой, допросили бы. Но толку в наших знаниях? Они уйдут вместе с нами…

– Что там эти сволочи делают? – продолжал задаваться тяжелыми вопросами Декстер. – У меня ведь жена, дочь…

Никто не ответил. Все потупили взгляд. Услышанного от чужаков, когда беглецы проходили по балке, достаточно, чтобы понять, что ничего хорошего от чужаков ждать не приходится.

Понимал это и сам Декстер. Он схватил здоровенный булыжник, размером с голову и с рыком, вложив в бросок всю силу, зашвырнул его в стену напротив. Раздался глухой удар, а потом звук осыпания.

Все посмотрели на место удара. Там зияла дыра, а небольшой участок стены ранее ничем не отличавшейся от остальной стены как-то странно изогнулся.

– Что за черт? – удивился Марк.

Все пятеро одновременно встали и подошли провалу. Альварес ударил по изогнувшейся стене ногой, и она окончательно осыпалась, открыв какой-то потайной ход.

Альварес посветил фонариком в запыленную темноту, и пятно света осветило железную дверь с поворотным колесом.

– Ничего не понимаю… – признался Альварес. – Откуда оно тут?

– Главное: что за ней?! – сказал Марк и первым шагнул к двери.

Колесо не поддавалось, и тогда на него налегли все кто смог ухватиться за стальной круг. С жутким скрипом, хрустом колесо поддалось и провернулось. Его поворачивали пока в двери что-то не щелкнуло, а сама дверь не вздрогнула словно испугавшись что она все же не смогла уберечь тайну.