– А, так вот к чему весь этот маскарад, – сообразил Пэрли. – Хорошо, предположим, у Люденмера и в самом деле куча бабок. Очень рад за него. Но при чем тут мы?

Джинджер снисходительно улыбнулась, свернула газетную вырезку и убрала ее в шкатулку.

– У Люденмера двое детей: десятилетняя дочь Нилла и восьмилетний сын, которого родители называют Маленький Джек, поскольку у пацана с отцом одинаковые имена. Что, если мы, так сказать, присмотрим за ребятишками? А за работу няньками попросим вознаграждение: по сто тысяч долларов за каждого из отпрысков.

Пэрли озадаченно замолчал, невольно вслушиваясь в гул вентилятора.

– Я уже кое-что придумала, – продолжала Джинджер вкрадчивым, но в то же время настойчивым голосом. – Конечно же, надо все хорошенько обдумать, но мне кажется, что у нас получится. Читал когда-нибудь «Нью-Йорк таймс»?

– Двести тысяч – это же целая куча денег, – услышал откуда-то издалека Пэрли свой голос.

– Я тут зашла в библиотеку и покопалась в газетных архивах, – не обращая на него внимания, продолжала Джинджер. – Так вот, в «Нью-Йорк таймс» частенько публикуют списки похищенных людей, благополучно воссоединившихся со своими семьями. И там не одна и не две фамилии! Это же просто эпидемия, черт побери! Но что самое интересное, в их статьях не говорится о сумме выкупа. Газетчики замалчивают эту информацию, чтобы не давать преступникам пищу для ума.

– Значит, эту замечательную идею тебе подкинула редакция «Нью-Йорк таймс»?

– Ага, я вот уже пятый месяц сплю и вижу, как разбогатею на киднеппинге. А потому, заметив огромные красные буквы «Люденмер», сразу задалась вопросом, а точнее, двумя: кто такой и откуда дровишки? В общем, выяснила все про дела Люденмера, про его семью и узнала, что в Новый Орлеан он переехал еще до рождения первенца. А перед тем как мы с Ханикатом отправились на гастроли, я увидела в газете новость о том самом сверхприбыльном контракте, и меня осенило: да это же как раз то, что надо! – сказала Джинджер, и ее янтарные глаза вспыхнули в лучах заходящего солнца. – А помнишь малютку Линдбергов? Так вот, сначала похитители потребовали пятьдесят тысяч долларов, а затем одумались и увеличили сумму до семидесяти тысяч. Поэтому двести кусков за двух сопляков Люденмера – цена вполне справедливая. Уверена, через полгода он снова будет на коне!

– А что, Люденмер за детьми совсем не смотрит? – спросил Пэрли с легкой усмешкой. – И телохранителей у него тоже нет? Думаешь, магнат скромно отойдет в сторонку и будет наблюдать, как мы похищаем его сопляков средь бела дня?

– Никто и не говорит, что будет легко, – задумчиво ответила Джинджер. – Но ты взгляни на это под другим углом: люди постоянно пропадают. Значит, кто-то постоянно получает за них выкуп. Почему бы и нам не похитить кого-нибудь? Мы просто обязаны попробовать! Если вдруг что-то пойдет не так, забросим эту идею и смоемся. А представь, если все выгорит: это же целая куча денег! Что нам стоит придумать план, похитить сопляков, получить бабки и рвануть в Мексику? А от деток избавимся по дороге! Просто рассмотри это как вариант. Ну же, Пэрли, не будь таким, – тут она начертила в воздухе квадрат, – ограниченным!

– Говоришь, избавимся от деток по дороге? – переспросил Пэрли. – Так же, как мы избавились от Ханиката?

– Нет! Черт возьми, нет! Получим бабки и просто оставим детей где-нибудь на обочине. Живыми. Но обязательно в таком месте, где подмога подоспеет не сразу: подальше от телефонных аппаратов, чтобы успеть пересечь границу с Мексикой.

Джинджер вскочила со стула, положила руки Пэрли на плечи и пристально посмотрела ему в глаза: чем дольше она вглядывалась, тем ярче разгорались огоньки в янтарных радужках.

– Я и в самом деле проверяла тебя, – вкрадчиво сказала молодая женщина. – И бросила тебя в Стоунфилде с кучей проблем не просто так: хотела посмотреть, как ты себя поведешь. Я верила, что ты разыщешь меня… Вернее, очень надеялась на это. Ты мог нанять частного сыщика, но тебе хватило ума не делать этого. Ведь пришлось бы все ему выложить. Конечно, для такого, как ты, выдумать историю – плевое дело, но сыщик мог заподозрить неладное. А еще… Я знала, что ты захочешь отомстить мне. Отыскав меня, ты проделал огромную работу! Подумать только, раздобыл полицейский значок! Ты прошел испытание! Ты справился! – Джинджер погладила Пэрли по груди и пристально посмотрела ему в глаза. – Мне нужен надежный напарник, который поможет составить идеальный план похищения. Конечно же, нам предстоит потрудиться, но вместе мы обязательно справимся! Одна голова хорошо, а две лучше. Двести тысяч баксов, Пэрли! Ты только вслушайся в эти слова! Другого такого шанса в жизни может и не представиться! И знаешь что? Мы нужны друг другу. И ты, и я – мы оба это прекрасно знаем.

– Слушай, Джинджер, мне совсем не улыбается гнить двадцать лет в тюряге… – начал было Пэрли, но она приложила палец к его губам:

– Ш-ш-ш! Еще раз прошу тебя: взгляни на это под другим углом. Ну подумай: почему другим удается выйти сухими из воды, а у нас вдруг не получится? Да эти похитители, господи боже, да они же все просто тупые! Они рядом с нами даже не стояли: почитай газеты и убедись сам. Ты пойми, одной мне не справиться. Сомневаюсь, что ты сможешь торговать своими несчастными Библиями двадцать лет кряду. И даже не пытайся меня переубедить!

Пэрли молчал. Отвечать не было смысла. Ответ был написан у него на лбу, и Джинджер давно уже все прочитала. Разбогатеть на распухших от солнца Библиях в белых подарочных футлярах ему и в самом деле не грозит. Однажды Пэрли даже как-то приснилось, что его положили в точно такой же белый футляр и похоронили.

А Джинджер продолжала гнуть свое:

– Быть может, это наш единственный шанс, Пэрли. – С этими словами она придвинулась к нему еще ближе. – Ты и я… Для начала прощупаем почву и, если все пойдет как надо, возьмем да и провернем это дельце!

– Мне кажется, ты готова начать действовать прямо сейчас.

– Мне и впрямь не терпится, однако торопиться ни к чему. Необходимо хорошенько обдумать каждую деталь.

Пэрли в растерянности уставился в пол, прислушиваясь к ее мерному дыханию.

– Покажи-ка мне значок, – попросила Джинджер.

Пэрли открыл бумажник и продемонстрировал ей значок. Джинджер забрала бумажник и, поднеся значок к свету, несколько секунд внимательно рассматривала его под разными углами.

– Настоящий? – уточнила она.

– Вроде как.

– С историей?

– Не знаю. Просто полицейский значок за сотню баксов.

– Хм, выглядит очень натурально, – сказала Джинджер, закрыла бумажник и вернула его Пэрли. – Ну так что, – спросила она нараспев, – ты в деле?

Пэрли ответил не сразу: мысли лихорадочно крутились в голове.

«Неужели я способен на такое? – думал он. – Лучше бы, конечно, отказаться от этой безумной затеи. Но, черт возьми, двести тысяч долларов – это звучит заманчиво. Невероятная сумма! Но стоит ли вообще пытаться?»