class="p1">— Хидеки, — серьёзно пробасил я, видя как друг метнулся в дальний угол своего личного тестированного полигона, где специально для него были поставлены стол и кресло, — Либо говори нормально, либо уж вовсе заткнись, но с этим ты уже запоздал. Так что выкладывай.

— Да, да, — рассеяно поддакнул он мне, отчаянно роясь в нагромождении бумаг, бормоча про себя.

— Они же были тут, я точно помню, были.

— Хидеки!

— Нашёл! — победно взвыл учёный, выхватив их под завалов макулатуры совсем крохотную бумажку и тут же подбежал ко мне, — Вот! Подай сюда чакру, только немного!

— Определитель стихий? — протянул я с изумлением опознавая клочок пергамента, — Откуда он вообще взялся на твоём столе?

— Был нужен для ряда экспериментов, но это сейчас неважно, просто подай чакру и постарайся не сжечь его, ради всех Демонов Ямы! Иначе придётся бежать в вотчину Ясухиро, а это полчаса жизни потраченных в пустую.

Я с изрядным недоумением взял листочек в руку и подал в него буквально каплю чакры. Ничего не происходило как минимум десяток другой секунд, пока наконец пергамент не сжался, вспыхнул, порвался, промок и чуть скукожился.

— Значит ещё есть, — с какой-то детской обидой протянул Хидеки.

— Что есть?

— Инь. У тебя ещё осталась Инь, а я думал уже всё.

Если до этого моё сердце на миг замерло то теперь его звон заглушил собой весь прочий мир, и в этом звоне набатом звучали слова Хагоромо. Однако я был бы не я, если бы позволил смятению властвовать над собой дольше пары секунд, по истечении которых мир вновь звучал так как ему должно, а мой товарищ уже бубнил объяснения, по-видимому приняв моё потрясение за ожидание развёрнутого ответа.

— Это было только предположение. Но мне в голову пришла мысль, что всё это время я и ты не обращали внимание на суть. Твой резерв чакры рос, причём бессистемно, за что стоит сказать спасибо Хвостатым, и перекос в сторону Ян становился всё заметнее, поскольку самой Ян становилось всё больше и больше, в то время как Инь оставалась неизменной, точнее я думал что она оставалась таковой, потому и не принимал эти данные в расчёт. Мне и в голову не могло прийти, что её становится меньше! Причём, по-видимому, процесс становился тем быстрее, чем скорее ты входил в силу. И если взять это во внимание всё становиться на свои места — все странности, все перекосы и отклонения, да и вчерашняя твоя выходка. Ты шёл к ней планомерно, почти целенаправленно, хоть и сам очевидно того не подозревал. И вот мы здесь.

— Не хочу, но спрошу — где здесь?

— В неизведанном, — пребывая на пике восторга припечатал он.

— Помниться ещё вчера это тебя пугало, — напомнил я.

— То было вчера, — отмахнулся Хидеки, — Сегодня меня это радует, всё же не каждый день подобные открытия сваливаются мне на голову.

— А ты что-то открыл? По-моему вопросов стало только больше, разве нет?

— Это так, — согласился учёный вновь возвращаясь к собственному столу и принимаясь рьяно что-то строчить на и так полуисписанном свитке, — Но вопросы это часть познания и чем их больше тем лучше. Сейчас нам стала известна ещё одна деталь головоломки и это большой шаг в нахождении ответа. Если конечно ты не смилостивишься и не скажешь мне его сам.

— С чего бы мне… — начал было я но прервался на полуслове поймав взгляд друга.

— Я ведь не слепой, Тэкеши. Из моих слов ты понял куда-как больше чем я сам и очевидно не был от этого в восторге. Не хочешь говорить — твоё право, я тебе доверяю и если ты считаешь что для этого рано то так тому и быть, но не следует считать меня за идиота. Ведь по всем тестам ты годишься на эту роль куда лучше, — сказал он и помахал истерзанной бумажкой перед своим лицом.

— Шут, — фыркнул я, но тут же добавил — Спасибо.

— Не стоит. Однако мне всё же любопытно вот что — понятно что способностей к управлению чакрой ты не утратишь — Ян, сама по себе, подчиняется тебе как бы не лучше чем простая чакра, да и стихийные преобразования на Инь не завязаны, в противном случае всё то чакро-зверьё, без капли мозгов, ничего бы не могло делать, но что будет с техниками в чьей основе лежит Инь? Очень интересно.

— Скорее банально. Я и так сейчас едва ли могу простейшую иллюзию навести, и то если полдня тужиться. А если всё будет как ты предположил…

— Да, полное угасание наиболее вероятно, — согласился Хидеки, но тут же возразил сам себе, — Однако это не значит что так и будет, с тобой вообще нельзя знать ничего наверняка. Кстати, а тебе разве не пара к мальчишке? Всё же ты хотел излечить его нынче же утром, или твои планы вновь изменились?

— Нет, просто дело уже сделано и сделано не мной. Но в одном ты прав — пора навестить пацана и объяснить как ему быть дальше.

— Я так понимаю спрашивать смысл всего вышесказанного совершенно бесполезно?

— Более чем.

— Приятно вновь чувствовать себя всезнающим, ибо я так и думал. Чтож, в таком случае тебе действительно пора. Всё же в его возрасте можно много дел натворить, особенно по незнанию или со страху.

— Просто скажи что хочешь засесть за эксперименты с несчастными созданиями и честно вырванной из меня чакрой, чудовище ты высокоразвитое.

— Не без этого, — самодовольно откликнулся мой друг, — Не без этого.

* * *

В квартал Сенджу меня пропустили без вопросов, всё же личное разрешение Главы и Хокаге дают о себе знать, да и в последние годы я не редко захаживал сюда проведать Хашираму и перекинуться словечком другим с Мэйуми, потому добраться до их дома было делом простым и привычным, но вот стоило мне переступить порог как я тут же понял что опоздал.

В доме было тихо. Слишком тихо для места где живут двое детишек и ещё один, только великовозрастный подобное состояние почти невозможно, по себе сужу. А потому немедля направился прямиком в гостиную, прекрасно зная повадки друга, немалую часть которых он перенял от меня самого.

В просторном залитом светом помещении были все кого я хотел видеть. Тобирама хмуро сверлил взглядом чашку чая, то и дело бросая косые взгляды на брата, вокруг которого порхала счастливая Мэйуми. Сам же Хаширама сидел напротив и просто с блаженной улыбкой пил чай.

Меня тут же заметили, причём вероятно ещё задолго до того как я пересёк порог, но приличия ради притворились удивлёнными и даже радостными, хотя последнее могло быть даже искренним.

— Твоя работа, — сурово констатировал Тобирама указывая на довольного жизнью брата. С неподдельным интересом оглядев того ещё раз, и даже не пытаясь скрыть оскал, я ответил:

— Вряд