Пес стоял неподвижно с открытым ртом, прижав пальцы к почерневшей щеке. Казалось, он находился в каком-то трансе.

— «Сир Сандор?» — обеспокоенно спросил король. При этом Гора обратил внимание на своего брата.

Он положил руку ему на плечо и спросил

— «Что случилось?»

Младший сын Клигана постепенно убрал руку от лица и посмотрел на брата. Он тихо прошептал:

— «В той, другой жизни, как я получил ожог? Это был несчастный случай?»

Грегор не сразу ответил. Затем он посмотрел на стену и пробормотал:

— «Нет, это не так. Но это сделал не Вороний Глаз».

— «Я так и предполагал, — заметил Сандор, — Если тебе было одиннадцать, то мне всего шесть. Полагаю, это сделал кто-то другой?»

— «Верно», — подтвердил Грегор.

— «Ну, и кто же это был?»

поинтересовался Сандор:

— «Кто же тогда меня сжег?»

Я бы и сам хотел это знать.

Король Роберт и Пес обратились к Горе за ответом. Сначала он колебался. Затем он уставился на стену. Наконец, он испустил глубокий вздох, повернулся лицом к своему королю и брату и сказал:

— «Я сделал это».

Сказать, что Роберт и сир Сандор были ошеломлены, было бы преуменьшением. Они просто потеряли дар речи.

— «Что?»

тихо пробормотал Сандор Клиган.

Грегору приходилось смотреть вниз, чтобы установить зрительный контакт с кем-либо. Но сейчас он смотрел вниз, на свои ноги. Он мрачно произнес:

— «Есть одна общая черта у всех моих видений. Во всех них я был совсем другим человеком. Семь Преисподних, я был чудовищем. У меня не было ни принципов, ни этики, ни вообще какой-либо морали. Я был бы ответственен за смерть бесчисленных невинных людей, включая отца, мать и Эллин».

— «Зачем богам показывать тебе это?»

спросил Роберт, озадаченный.

— «Я не знаю, — утверждал Грегор, — возможно, это было предупреждение. Возможно, они говорили мне, что если я стану человеком из этих видений, то причиню страдания в огромных масштабах. Но я обещаю тебе: я скорее умру, чем стану этим человеком».

Роберт задумался на минуту, а затем заявил:

— «Я верю вам, лорд Грегор».

Григор Клиган усмехнулся и наклонил голову.

— «Спасибо, что продолжаете так доверять мне, Ваша Светлость».

— «После всего, что вы сделали, я был бы дураком, если бы не сделал этого», — рассуждал Роберт Баратеон.

Гора был явно рад это услышать.

Пес молчал. Похоже, он не разделял убежденности короля.

При этом Грегор посмотрел брату в глаза и заметил:

— «Сандор, в тот день, когда я должен был сжечь твое лицо, я этого не сделал. Я бросил вызов воле богов, чтобы стать братом, которого ты заслуживаешь. Я сказал тебе, что буду рядом с тобой. Я говорил это тогда и говорю сейчас. Но сейчас мне нужно знать, будешь ли ты рядом со мной?»

Сандор Клиган на мгновение нахмурился, а затем с насмешкой сказал:

— «Тебе вообще нужно спрашивать? Конечно, спрошу. Даже если в другой жизни ты был полной дрянью, в этой жизни ты самый лучший брат, на которого только можно надеяться, Грегор».

Уж точно лучше, чем те, что у меня есть. Но опять же… возможно, вина лежит на мне, а не на Станнисе или Ренли.

Гора улыбнулся и дружески похлопал Пса по спине. В ответ Сандор тоже усмехнулся и легонько похлопал Грегора по руке.

То, как братья Клиганы взаимодействовали друг с другом, произвело на Роберта большое впечатление. Он сокрушался о том, насколько плохими были его отношения с собственными братьями. Возможно, я смогу наладить отношения со Станнисом и найти время для Ренли.

— «Возможно, боги и хотели, чтобы вы были смертельными врагами, — возразил Роберт, — но вы ими не стали, несмотря на все их попытки. Так что за это я говорю: пошли они в жопу».

— «Да; пошли они, ваша милость», — согласился Грегор Клиган.

— «Очень сильно их трахает», — добавил Сандор.

Все трое мужчин долго смеялись над этим. Всегда приятно, когда мужчины не боятся ругаться в присутствии своего короля.

Глава 31

Последовательные приготовления

На следующий день король и предводители королевской армии встали рано, чтобы прервать пост и с первыми лучами солнца разбить свои шатры. Первыми ушли лорды штормовых земель. Вскоре за ними последовали лорды предела и Речных земель. западные лорды не торопились, поскольку им предстояло преодолеть меньшее расстояние. Последними уходили северяне, и солнце еще не успело наполовину зайти за восточный горизонт, когда они исчезли из виду Кастерли Рок. Все присутствующие, принадлежавшие к Легиону без знамен, отправились с ними.

Тепло попрощавшись с семьей, лорд Григор Клиган и легионеры отправились в долгий поход на север. По пути им пришлось снова обратиться к Владыке Переправы с просьбой воспользоваться его мостом.

Как и предсказывал Грегор, большинство членов Дома Фреев (включая самого покойного лорда) не питали никакой злобы к Дому Клиганов за смерть сира Раймана. Это был несчастный случай (или так заставил их поверить Грегор), а «искупление» Горы сотней золотых драконов, похоже, понравилось лорду Уолдеру больше, чем его старшему внуку.

Как и в первый раз, когда они пришли на юг, легионеры и северяне выдержали «гостеприимство» лорда Уолдера еще одну ночь. Ранним утром они возобновили свой путь. На этот раз их сопровождали несколько жителей Близнецов. Эту группу возглавлял сир Стеврон Фрей, а среди ее членов были его внук Эдвин и сводные братья Дэнвелл, Джаммос и Первин. Они отправились к Грегору и сообщили ему о своем желании присоединиться к его войскам.

Несмотря на то, что это был самый большой дом в королевстве, до сих пор ни один Фрей не вступил в Легион без знамен. Глава Грегора все еще хотела, чтобы вся семья погибла в несчастье, но он был не в том состоянии, чтобы лишать себя потенциальных союзников. К тому же, если бы он отказал им, лорд Уолдер наверняка воспринял бы это как оскорбление. Кроме того, Грегор считал, что некоторые из Фреев должны быть благородными, несмотря на ужасные злодеяния, совершенные ими в другой жизни.

Между моментом, когда лорд Эддард Старк, лорд Григор Клиган и их компании покинули Ланниспорт, и моментом, когда они вернулись в Ров Кейлин, прошел полный оборот луны. Прибыв туда, северяне продолжили путь, но легионеры перегруппировались со своими коллегами.

Бринден Талли хорошо управлял резервными силами Легиона в отсутствие Горы. К счастью, ущерб, нанесенный небольшим восстанием железнорожденных легионеров, был минимальным. На самом деле, большинство железнорожденных,