— Да ты настоящая феминистка! — упрекали ее подруги. — Чего ты упираешься? Ты будешь прикреплена к Трею.

— Я не хочу, чтобы меня прикрепляли к кому бы то ни было! — заявила Кэти, которую шокировала сама эта идея.

Трей был закреплен за Тарой, дочкой тренера Тернера. У нее были хорошо развитые формы и репутация податливой девушки, но Трея смущало ее чрезмерное внимание, и он делал все возможное, чтобы отделаться от Тары. За Джоном присматривала Бебе.

За все годы, которые Кэти прожила в Техасе, она так и не поняла присущий этому штату неистовый энтузиазм в отношении футбола на уровне школьных команд. Она удивлялась тому, какую важность придавали здесь программе развития этого спорта в школе по сравнению с другими видами деятельности или достижениями. Кэти никогда не настаивала на своей точке зрения при Трее и Джоне, но они знали, что она очень далека от этой игры.

— Нет проблем, — сказал Джон, когда Кэти как-то вечером призналась, что не понимает спорта, единственной и желанной целью которого является доставить мяч за линию ворот.

— «Нет проблем» — это правильно сказано, — с ухмылкой добавил Трей и легонько коснулся ее подбородка. — Это значит, что ты любишь нас такими, какие мы есть, а не потому, что мы играем в футбол.

Она смотрела сверху на эту тренировавшуюся на поле пару со смешанным чувством гордости, причастности и радости обладания, а сидевший рядом с ней Руфус, неотрывно следивший за каждым их движением, периодически дергался, порываясь присоединиться к парням. Как написала ей Лаура в своих комментариях к их фотографиям, которые Кэти послала в своем последнем письме, они были «более чем крутые» парни. За зиму оба стали ростом более метра восьмидесяти и набрали по девяносто килограммов крепких молодых мышц. Они избежали юношеских угрей, им не понадобились брекеты для выравнивания зубов или корректирующие очки. Они были сообразительными, остроумными и веселыми. Учились парни отлично, практически догнав ее по оценкам за выпускной девятый класс при переходе из начальной школы в среднюю.

Но именно талант на футбольном поле делал их любимцами школы и героями всего города. Еще в прошлом сезоне, в возрасте пятнадцати лет, оба попали в поле зрения рекрутеров от колледжей, людей, в задачи которых входило заполнение вакансий их футбольных команд, и Трей с Джоном рассчитывали к окончанию одиннадцатого класса получить предложение, обеспечивающее им футбольную стипендию в любом университете по своему выбору. Оба хотели поступить в колледж там, где лето никогда не кончается, и мечтали об университете Майами, команда которого в 1983 году выиграла свое первое национальное первенство.

Трей обдумал все это еще в восьмом классе, когда узнал, что Кэти собирается стать врачом и хочет поступать в Южнокалифорнийский университет вместе с Лаурой.

— Забудь про Калифорнию, — заявил он. — Ты поступишь в Майами вместе со мной и Джоном. В Майами прекрасный медицинский факультет, и какая разница между песком и прибоем Калифорнии и пляжами Флориды? — Он был помешан на идее всегда оставаться вместе, и, к удивлению Кэти, ее бабушка тоже поддерживала Трея в этом его стремлении.

— Что такого есть в медицинской школе Южной Калифорнии, чего нет в медицинской школе Миллера в Майами? — спрашивала она. — Будешь приезжать домой на выходные и летние каникулы, да и мне было бы спокойнее знать, что мальчики присматривают за тобой.

То, что произошло в пятницу вечером, рано или поздно должно было случиться, и Кэти уже некоторое время предчувствовала это. Она частенько думала о том, как ее отношения с Треем отразятся на природе их тройственного союза, ведь Джон всегда был рядом с ней и своим давним другом. Она знала, что другие ребята уже экспериментируют с сексом, и ходили слухи, будто Сисси Джейн потеряла свою девственность с прошлогодним капитаном футбольной команды. А до этой пятницы они с Треем никогда даже не целовались.

И все же, практически с первого дня их знакомства на уроке мисс Уитби, она чувствовала связь с Треем. Это была именно не привязанность от слова привязь, а какое-то подключение. Неважно, где она находилась, с кем или чем занималась, но у нее всегда было ощущение, будто она — берег, а он — океан, пусть и во время отлива, но все равно постоянно находящийся в поле зрения. Она не знала, почему Трей, а не Джон. Джон был мечтой, и, если бы на нее надавили, она бы сказала, что уважает его и восхищается им больше, чем Треем. Джон тоже любил ее, и точно так же, как Трей. Ни одним словом или жестом он никогда этого не показывал — и не покажет, — но она все равно знала это. Ее сердце болело по нему, но между ней и Треем существовала какая-то химия, которая присутствовала всегда, тихо и незаметно; в последнее время, когда Кэти из-под прикрытых ресниц замечала на себе его взгляд, кожу начинало покалывать и возникало ощущение, что из легких выкачивают воздух. В такие моменты она чувствовала, как океан приходит в движение, приближается к земле, и от этого по всему телу разливалось тепло. Когда-то приливная волна накатит и поглотит берег. Это был всего лишь вопрос времени.

Уши Руфуса стали торчком — пес насторожился. На поле что-то происходило. Кто-то лежал на земле. Игроки сбились вокруг своего упавшего товарища, а прибежавшие от боковой линии тренеры и инструкторы уже расталкивали локтями собравшуюся толпу, пробираясь вперед. С трибун и вокруг поля раздавались озабоченные возгласы. Кэти искала глазами Трея и Джона, но не видела никого из них. Руфус заскулил и рванулся бы вниз по скамейкам, если бы она не удержала его за ошейник. Внезапно Кэти увидела Джона, который стоял, глядя в сторону трибун, как будто высматривал ее. Она помахала ему рукой, и он показал ей на стоянку, где они оставили свои машины. Он был без шлема, и выражение его лица показалось ей гнетущим. О Господи! Травму получил Трей. Ему помогли встать на ноги. Шлем с него сняли, и даже с того места, где она стояла, было видно, как покраснело и опухло его лицо.

Когда Кэти пристегнула к ошейнику Руфуса поводок, Бебе и Мелисса испуганно оглянулись на нее. «Это всего лишь зубная боль, — успокаивала себя Кэти. — Антибиотики и сильные противовоспалительные средства поставят его на ноги сразу же после того, как удалят больной зуб». Тем не менее напряжение не отпускало ее, и она ожидала возле бабушкиной машины, испуганно прижав сжатые кулаки к губам, пока наконец из раздевалки не вышли мальчики — Джон по-прежнему в спортивном облачении, а Трей уже в школьной одежде, сопровождаемый лично главным тренером. Очевидно, она должна будет отвезти Трея домой, а Джон вернется на тренировку. Со стороны большой группы встревоженных учеников и взрослых, собравшихся, чтобы из первых уст услышать, что же там произошло, донеслись аплодисменты.

— Все в порядке, ребята! — обратился к ним тренер Тернер. — Просто у Трея проблема с больным зубом. Давайте-ка поручим его Кэти, чтобы она отвезла его к зубному врачу.

Трей слабо улыбнулся ей — это все, на что он сейчас был способен, — и Кэти придержала за поводок Руфуса, который пытался прыгнуть ему на грудь.

— Мне очень жаль, что подвел вас, тренер, — промямлил Трей.