— Куда хотите поехать? — чертов язык, оторвать его надо.

— Данил, я вижу вы особо и не горите желание куда либо ехать, зачем тогда весь этот маскарад? — она разворачивается на пятках и цокая каблуками по плитке. Быстро спустилась вниз, а я так и остался стоять на месте, наблюдая за тем как Даша вливается в общий поток людей и спустя минуту растворяется в нем, оставляя после себя лишь приятное послевкусие, которое въедается в нос цветочным ароматом.

— Девочка — видение, — вспомнились слова из какой-то старой песни.

В кармане завибрировал телефон. Глянул на экран. Батя. Не вовремя. Нажимаю зеленую кнопку.

— Привет, батя, — разворачиваюсь на пятках и иду в сторону припаркованной на закрытой стоянке тачки.

— Вы, что там с Элиной, головой об угол трахнулись? — взревел он в трубку, я от неожиданности эту самую трубку чуть не выронил.

— В смысле пап? Ты чё?

— Это вы там, ЧЁ? — передернул он мои слова, — жду тебя у себя к обеду, — и отключился.

— Твою мать, — достаю сигареты и закуриваю, — это кабздец, промыв мозгов обеспечен, а я не в настроении, — бормочу под нос, уже садясь в тачку, — твою мать, откуда он узнал-то?

Поворачиваю ключ в зажигании и со злостью давлю газ в пол. Визг шин заглушает звуки вокруг и мое желание набить морду этому чмырю, который рассказал бате про ЭКО.

Зло вдавливаю в асфальт острые каблуки туфель. Мне даже кажется, что я выгляжу сейчас, не иначе, как злой опасный серый волк.

Нет, ну я всегда была терпима к людям и в силу своей профессии фотографа и в силу воспитания… и никогда, никогда еще не один человек не вызывал во мне столько раздражения, как этот Данил. Возмущенно топнула ногой, отчего в сустав тут же отдался резкой болью прострел. Ну, вот черт… очередная встреча с ним вылилась для меня в новую неприятность и огромную порцию раздражения.

Доковыляв, до лавочки на остановке, села на нее и попробовала покрутить коленом. Вроде бы все нормально, ну и слава Богу. Выглянула из-за стенки в сторону подъезжающих маршруток, моей было не видно. Откинулась спиной на обклеенную разноцветными объявлениями поликарбонатную стенку и принялась ждать, а в голове роились неугомонные мысли. Они лезли в голову, словно надоедливые мухи и что самое странное, все они были о Даниле.

Когда парень окликнул меня в холле клиники, я сразу угадала его голос, потому что он в моей голове был словно заезженная до дыр пластинка. Пока я несколько месяцев лежала в диспансере, где меня пичкали антидепрессантами и седативными веществами, голос Данила часто появлялся в моей голове, воскрешая в памяти его саркастические замечания сказанные насмешливым тоном. Именно тогда я поняла, что это ненормально и странно слышать голос постороннего, виденного мной всего несколько раз человека, а не слышать голос любимого мужа, про которого думала и день и ночь.

Голос Данила чаще всего воскрешала память по ночам, когда я не могла контролировать процесс восприятия каких-либо поступающих в мой мозг информаций и вот именно в тот… незащищенный момент… в моего сознания, постоянно вклинивались мысли о Даниле.

И как было удивительно, спустя такое количество времени встретить парня в реальном времени живого, а не иллюзорного, да еще и в столь радостный для меня момент, когда я узнала, что беременна.

Конечно, со всеми подряд я не могла поделиться этой новостью, но она же бурлила внутри, выплескивалась через края, и мне нужно было приглушить этот вулкан эмоций… переключиться на что-нибудь другое… и я действительно обрадовалась предложению парня попить кофе. Это несколькими минутами позже, я поняла то, что у меня даже не возникло желания отказать ему, и как оказалось зря. Потому что на смену радости пришло чувства сожаления и огорчения от того, что вообще смогла допустить такую мысль в голову. В груди где-то кольнуло в районе сердца, и я поморщилась от подступившей к горлу горячи. Мне казалось, что этим безумным поступком я оскверняю память мужа. Как я могла вообще допустить такую идиотскую мысль в голову? Сжимаю пальцами колени, до боли впиваясь в них ногтями. Часто-часто дышу и мелкими глотками вдыхаю воздух.

Нет, надо успокоиться, — часто моргаю, пытаясь прогнать подступившую соленую влагу к глазам.

Даша, — рассуждаю сама про себя, — но ты отказалась, не пошла никуда, тебе не в чем себя винить.

Вызвать в голове мелодичную музыку. (совет психолога)

Раз…

Два…

Три…

В мыслях воспроизвожу "Лунную Сонату" Бетховена. Грустная музыка, но тем не менее в душе у меня она вызывала, что-то огромное разрывающее сознание, превращаясь на темном небе в миллиарды звезд и именно оно помогает заглушить то чувство безысходности, которое готово впиться в незажившее сердце острыми когтями.

Глубокий вдох….

Глубокий выдох…

Открываю глаза, а передо мной зеленые глаза Данила и в них неподдельная такая обескураженность. Сам видимо не ожил от себя такой прыти по отношению к вдове. Кривая усмешка исказила рот, и я прикрыла глаза. Вдова… как же страшно звучит это слово по обращению к девушке в столь молодом возрасте. Хотя… и девушкой я себя уже не ощущаю, я как будто постарела лет на сто после четырнадцатого февраля, как будто за тот короткий период с момента, когда узнала о смерти мужа и до момента, когда потеряла ребенка… я всю свою жизнь и прожила. Даже иногда в зеркало заглядываю в поисках седых волос, но нет, ни одного так и не нашла.

— Женщина, — я даже и не сразу поняла, что это ко мне обращается мужской голос откуда то сбоку. Поэтому продолжила сидеть с закрытыми глазами.

— Женщина, — меня толкнули в бок, и я ошалело открыла глаза, уставилась на парня, который внимательно вглядывался мне в лицо.

— А-а-а?! — промычала невнятно, а у самой сердце бухнулось куда вниз.

Женщина?! Меня так первый раз назвали? Разве я похожа на женщину? Господи, массирую лицо подушечками пальцев …. и через минуту я уже стою у бордюра на обочине.

— Я просто хотел спросить с вами все в порядке… — говорит в спину парень растерянным голосом.

— Да, вполне, — отвечаю ему.

А в голове уже разрабатываю наполеоновский план, как начать менять жизнь и учиться жить заново… нежная улыбка касается губ, когда думаю о беременности … теперь уже можно. Нужно откинуть все эти ненужные переживания, что связывают меня с прошлым, теперь у меня есть будущее, оно как красная табличка мерцает у меня перед внутренним взором, выхватывая все новые и новые картинки моей будущей жизни.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍