— Вот как? — осведомился Колин, решив, что настало время для ответного выпада. — И как далеко вы могли бы зайти в этом увлечении?

— Что?!

— Вы что, туги на ухо? — Он повернулся, приподнял бровь и вперил в девушку многозначительный взгляд:

— Итак, я с нетерпением жду ответа.

— Однако, доктор! — запротестовала леди Ариадна.

Щеки ее зардели. — Это вопрос не из тех, что принято задавать леди! Следите за своими манерами!

— Довольно странно с вашей стороны делать мне выговор. Ведь именно вы завели разговор на эту тему, а не я, не так ли?

Малиновый румянец разлился не только по лицу, но и по шее девушки, что чрезвычайно порадовало Колина.

— Так как же, услышу я ответ на вопрос, логически последующий из разговора?

— Я не желаю больше обсуждать это! — отрезала леди Ариадна, надменно вскидывая голову.

— Досадно. Речь шла о таких захватывающих вещах! Леди из высшего общества, богатая наследница — и на тебе, способна упасть в мои объятия! Я чуть не умер от восторга — и вдруг все так неожиданно закончилось. Какой жестокий мир!

Наступило молчание.

— Доктор, — наконец мрачно произнесла девушка, глядя прямо перед собой.

— Да, миледи?

— Поезжайте!

По языку неприятно перекатывался кусок металла, который явно до него жевал кто-то еще. Кожаные ремни натирали кожу в самых неожиданных местах (в особенности тот, что проходил под хвостом). Все это было в высшей степени непривычно и неудобно, и, судя по тому, что напряжение в людях нарастало, готовилось что-то худшее, чего он пока не мог себе вообразить, но уже всей душой желал избежать.

Шареб-эр-рех сделал над собой усилие, чтобы не выдать всей глубины своих чувств, и бросил косой взгляд на того, кого с первой же минуты окрестил про себя врагом.

Тот же искоса смотрел на человеческое существо, которое Шареб привык считать своим, и только своим, и восхищался! Ревность и гнев охватили жеребца.

Если бы враг хоть на секунду утратил бдительность, Шареб ни за что не упустил бы возможности укусить или лягнуть его.

В этот момент он забрался в то, что теперь неразрывно было связано с Шаребом, взял длинные, свободно висящие ремни в руки, и все мысли о возмездии тотчас вылетели у жеребца из головы.

Самые худшие его подозрения оправдались! Догадка, которой он не желал верить, была правильна! Люди хотели, чтобы он волок эту штуковину!

Шареб-эр-рех повернул голову и бросил на хозяйку взгляд, полный укора и справедливого негодования.

Ариадна прочла все, что было написано в выразительных глазах жеребца.

— Доктор, я вас предупреждала! Добром это не кончится.

— Ничего страшного не случится.

— Нет, случится! Это не тягловая лошадь, у него есть чувство собственного достоинства! Видите, как он рассердился? А когда он сердится, то становится опасен…

Ветеринар слегка шлепнул вожжами по крутому боку жеребца — можно сказать, едва дотронулся, — тем не менее Шареб резко подался назад и окаменел. Ариадна и не подумала скрывать ехидную усмешку. Колин Лорд произнес «Вперед!», негромко, но повелительно — и жеребец вдруг подчинился, к ее неописуемому удивлению.

Это нельзя даже было отдаленно назвать рысью, скорее прыжками запряженного кролика, но все же он двигался вперед. С каждым рывком хвост Шареба взлетал то вправо, то влево, экипаж подскакивал и дергался, и Ариадна задалась вопросом, как скоро у нее сместятся все позвонки.

— Должен признать, шаг у вашей лошади довольно необычный, — иронично заметил ветеринар. — Могу себе представить, каково сидеть на нем верхом во время парада.

— Очень смешно! — огрызнулась Ариадна, едва не откусив себе при этом кончик языка.

— Однако вы на нем ездите. Интересно знать, как вам это удается?

— Годы практики!

Шареб-эр-рех между тем тянул коляску с усердием отчаяния. Шея его была выгнута под неестественным углом, зубы оскалены, уши прижаты вплотную к голове, и хотя шоры не позволяли увидеть его глаза, можно было без труда предположить, что они дико выкачены. Темно-рыжая шкура кое-где уже покрылась клочьями пены.

И все же он вез их! Ариадна ощутила угрюмое восхищение ветеринаром. Помимо всего прочего, Шареб никогда в жизни не выступал в такой низкой роли, не имел никакого опыта и даже врожденных способностей к этому. Принудить его было чем-то выше ветеринарного мастерства.

«Хорошо все-таки, что я встретила этого человека и наняла, — думала девушка, забывая, что еще несколько минут назад была противоположного мнения. — Есть в нем что-то… чему я пока не могу подобрать названия. Что-то помимо упорства, спокойной силы, чувства юмора. Все это неплохие качества, но он… на него можно положиться. За ним — как за каменной стеной. Очень странное чувство…»

Легкая морщинка пересекла гладкий лоб Ариадны. Положиться — да. А довериться? Можно ли рассказать Колину Лорду, какова истинная ценность Шареба?

Постепенно жеребец нашел нужный ритм. Толчки и рывки смягчились, а потом и вообще сошли на нет, шея расслабилась, голова перестала задираться. Теперь он шел почти приемлемой рысью.

— Хм… забавно… и по-своему интересно! — вслух рассуждала Ариадна. — Подумать только, Шареб-эр-рех тянет экипаж с людьми! Вот уж не думала, что доживу до такого дня. Вообще-то его поведение примерным не назовешь, но сегодня… я боялась, что он перевернет коляску вместе с нами и мы сломаем шеи. Передайте мне вожжи, доктор, я сама буду править.

Такой откровенный восторг был заразителен, тем более что ветерок бил в лицо, здания все быстрее неслись мимо, и наконец Колин поймал себя на том, что улыбается.

И в самом деле, Шареб справлялся со своей задачей. Оказалось, он был все-таки управляем. А как насчет его хозяйки?

Почему-то Колин снова вспомнил ее замечание насчет его глаз и снова задался вопросом, была это ловушка или истинное мнение леди Ариадны. Надо признать, она была странным образчиком женского пола. Как и в свою бытность морским офицером, так и ветеринаром Колин не сталкивался ни с чем подобным. Как правило, женщины определенного сорта держались вызывающе, в то время как приличные женщины соблюдали условности.

Поступки леди Ариадны нельзя было отнести ни к той, ни к другой категории. Они были смелы, но не безнравственны.

Возможно, она просто точила свои коготки на том, кого считала безобидной жертвой. Возможно, пыталась отплатить за потерю внушительной суммы денег и за то, что вынуждена в чем-то ему подчиняться. В любом случае Колин не собирался становиться мишенью для проказ, которых у прекрасного пола в запасе великое множество. Он дал себе слово отплатить леди Ариадне той же монетой.

Однако в данный момент девушка была далека от того, чтобы намеренно дразнить его, хотя бедра их соприкасались и лицо ее оставалось очень близко от его лица. Оно дышало сейчас простодушным нетерпением ребенка, увидевшего в магазине красивую игрушку и пожелавшего заполучить ее.