ли, какие у вас традиции? Если вашей дочери плохо, почему просто не поехать и не забрать её? Подать на развод, в конце концов? Взяли и сделали. Здесь и сейчас. И плевать на всех. В чем проблема?

— Если мы так поступим, — опять грустно вздохнула миссис Таллин, — от нас отвернется всё общество. Развод — это самое страшное, что может случиться. Позор падает на весь клан. Наши дочери никогда не выйдут замуж. Сыновья не найдут невест. Никто не захочет родниться с порченным родом.

— Ну прям там не найдут! — воскликнула Джильда, — Среди аристократов — да, пожалуй не найдут. Но они не единственные люди во вселенной. И не самые лучшие, между прочим.

— Джилл, ты предлагаешь породниться с простолюдином? — влезла в разговор до этого молчавшая Мариам.

— Да, а что?

— Это же отвратительно! Позорно! Мерзко! — скривила сестра прелестные губки. — Да лучше навсегда остаться старой девой и терпеть насмешки, чем выходить замуж за простака!

— Ага. Лучше терпеть тирана, чем жить нормально. — Джилл это всё начало раздражать. — Вы уж определитесь, дорогие мои, чего вы хотите? Моя Деби всегда говорит, что прежде чем что-то решать, человек должен сесть и подумать, какой результат ему нужен, что он хочет в итоге. И тогда уже действовать. Вы хотите сохранить лицо перед обществом и пожертвовать счастьем? Да пожалуйста! Это ваш выбор. Потом не жалуйтесь.

— Джилл, детка, — миссис Таллин снова взяла её за руку, — далеко не всегда всё складывается плохо…

— Мама! — неожиданно громко прервала Мариам. — Я не хочу замуж за мистера Харриса!

Она сказала и замолчала. Произнести вслух такое своё желание — очень мужественно. Видно было, Мариам долго собиралась и теперь боялась, что её откровенность вызовет гнев матери. Действительно, миссис Таллин посмотрела на дочь с укоризной.

— О мама! — Мариам буквально встала на колени рядом с матерью. — Я не хочу противиться вашей воле, я выйду за кого скажете, но только не за Харриса! Я видела его сегодня на арене. Не ругайся пожалуйста! Да, я нарушила запрет не встречаться с женихом. Но мы и не встречались. Я просто наблюдала за ним, когда он бил Лео. Это страшный человек! Такой жестокий! Мама! Не отдавайте меня ему!

— Ох, доченька! — мать прижала Мариам к себе. — Я и сама не хочу, чтобы ты за него выходила. Этот Харрис мне не нравится. Но как мы скажем об этом отцу? Он страшно рассердится!

— Рассердится, не рассердится — какая разница? — Джилл встала с пуфа и стала ходить по комнате. — Вам нужно дочь спасти — это главное. Хотя, честно говоря, мне этот Виктор не показался таким уж плохим, — тонкий точеный профиль брюнета невольно возник в её мыслях, — нормальный парень. Да, есть закидоны, конечно. Интерактивную игру он воспринял как настоящий бой. Но в принципе играл по правилам. И с проигрышем смирился. А это кое-что да значит. Но дело ваше. Раз Мариам не хочет — нельзя её заставлять. И если вы боитесь дядюшку, давайте я ему скажу? Вот прям завтра. Что тянуть?

— Да, да! Скажи! — обрадовалась Мариам. — Тебе он ничего не сделает. Спаси меня, как сегодня спасла брата!

— Спасу, не переживайте. — заверила всех Джилл. — И знаете что? У меня тут, пока мы с вами беседовали, возник в голове план Б. Если разведенная женщина считается опозоренной, то вдова — нет. Никто вдов не осуждает. Наоборот, жалеют. И раз такое дело, не получится по-хорошему — будет по-плохому. С мужем всегда может приключиться несчастный случай. Такова жизнь, увы! Так что не переживай, — обратилась она к сестре, — тем или иным способом мы тебя спасём. Кстати, вариант со вдовой и к старшей кузине можно применить.

— Её мужа-дебошира задушат проститутки! — с воодушевлением воскликнул Лёлик. Ему нравилось слово "проститутки".

— Лучше аварию ему устроить. — Лео поднялся с дивана и сел. — Так правдоподобнее.

— А если выживет? — засомневался Арчи, младшенький. Идея прикончить мужа сестры понравилась всем парням.

— Если выживет, тогда его прислуга подсыпать ему яд в обед. — подсказала Джилл. — Ребят, главное — с идеей вы согласны. А уж как воплотить — придумаем. Но сейчас важно уладить дело с Мариам. И завтра я постараюсь всё решить с дядей. Так что давайте-ка расходится и спать. Завтра много дел.

Теперь, и только теперь Лео удалось встать с дивана. Миссис Таллин заметно успокоилась. Может, она просто выговорилась, может поверила словам Джилл. А может и то, и другое. В любом случае, ситуация разрешилась. Лео выпорхнул из комнаты матери. Остальные дети тоже разошлись.

На следующее утро Джилл, одев свои любимые зелёные брюки и белую майку, отправилась к дядюшке на разговор. Она немного волновалась. А если честно, много волновалась. Нужно так подобрать слова, чтобы дядя её понял. Не рассердился, не отмахнулся, как от назойливой мухи, а именно понял, прочувствовал. Поставил себя на место дочери в конце концов. Только тогда может что-то получиться. В теории всё просто, но на практике… Вот Деби умеет разговаривать с людьми. Она знает, как найти подход к тому или иному человеку. А Джилл… Опыта подобных бесед — ноль. Но идти разговаривать с дядей всё равно нужно. Кто, если не она?

Дядю она нашла в одной из гостиных. Он и Виктор сидели на мягких креслах и что-то обсуждали. К их беседе никто не присоединялся: и люди Таллинов, и Харриса стояли в стороне. Джилл решила не тянуть. Сразу подошла прямо к лорду Таллину.

— Дядь, нам нужно поговорить. — обратилась она к родственнику, прерывая беседу. — Сейчас. Здравствуйте, мистер Харрис. — поздоровалась она с гостем, кивнув. Приличия-то нужно соблюдать.

— Джилл! — с раздражением глянул на неё дядя. — Сейчас я разговариваю с нашим гостем. Уйди, пожалуйста.

— Дядюшка Тобби, — она уперла руки в бока, — ты не разговаривал со мной с самого моего приезда! Всё время возишься с этим своим гостем! Постоянно! Мистер Харрис, — опять обратилась она к брюнету, — ничего личного. Против вас ничего не имею. Это всё между мной и дядей. Так вот, дядя, — переключилась она на родственника, — ты часа мне не уделил! Зато с чужим человеком проводишь чуть ли не двадцать четыре часа в сутки! Может, хватит? Отошли его ненадолго. Мне нужно с тобой пообщаться. Это важно.

— Мистер Харрис нам не чужой! — возмутился дядя. — И хватит меня позорить! — процедил он сквозь зубы.

— Ах, позорить? — она очень хотела сдержаться, но не получалось. — Значит он, — она ткнула пальцем в Виктора, — не чужой? Отлично! Тогда скажу при нём. В конце концов, его это тоже касается. Мистер Харрис, — повернулась она к гостю.