Для тех, кто не понял, предлагаю рассмотреть два треугольника: от мест базирования до границы у израильтян сто тридцать километров, плюс время на сбор группы. Скорость – около шестисот. Итого тринадцать – пятнадцать минут лета.

От Аль-Дараа до точки перехвата триста шесть километров – семь с половиной минут чистого времени полета плюс время на прогрев двигателя. К моменту подхода к границе у всей израильской команды резко поменялись ориентиры, или ориентация, в том числе и сексуальная. Они летели выписать, но картинка поменялась, у их командования она исчезла, а у сирийцев заработало два дальнобойных локатора у Тартуса и Хомса. И пришлось евреям подставлять задницу! Даже атаки «устаревших» МиГ-21ПФМ в заднюю полусферу с применением «Лазури» стали эффективны. Шедшие первыми «низовые» F-16 имели только ракеты AIM9L. На них выводили МиГи-23 с более дальнобойной Р-24, действовавшие без помех со стороны противника, которые, не ввязываясь в ближний бой, атаковали противника издалека и уходили на базу. А снизу-сзади израильтян атаковали более маневренные «двадцать первые». Израильтяне попытались продавить массой. Их было гораздо больше, но в дело вступили дивизионы войсковой ПВО, которые, пользуясь подсветкой дальнобойных С-200, осуществляли пуски ракет, не включая свои локаторы. Захватить превосходство в воздухе израильтяне не смогли. Особенно большие потери были в истребителях F-16, их было сбито больше тридцати. В целом избиения противника не было ни с той, ни с другой стороны. Шло сражение на равных за господство в воздухе. Более многочисленные израильтяне столкнулись с комплексом ПВО, который разрушить им не удалось. После первого массового вылета большим числом они не действовали. Видимо, хватило. На их отходе поднялась ударная авиация Сирии, которая нанесла бомбоштурмовые удары по колоннам противника. Потери у израильтян были огромными. Применение кассетных самонаводящихся противотанковых и объемно-детонирующих бомб стало большой неожиданностью для противника. Отличились МиГ-27К и М, действовавшие лидерами, ведущими трех эскадрилий МиГ-23БН. Их прицельные комплексы помогали точно и с малых высот атаковать противника. Во второй половине дня штурмовая авиация Сирии выполнила более трехсот самолетовылетов. Потери? Потери были. Куда ж без них. В конце дня генерал Яшкин, сманеврировавший самоходной и ствольной артиллерией, нанес еще один мощнейший удар по выдвинувшимся в Ливан израильским колоннам. Стало известно, что в Дамаск вылетел вице-президент Соединенных Штатов Джордж Буш. Над их американским детищем нависла угроза полного разгрома. Британия воевала на Фолклендах, дело близилось к развязке, но ничем помочь американцам она не могла. Никто помочь не мог! Кроме Тэфлера.

Еще утром Си-Эн-Эн и Би-Би-Си взорвались новостными бомбами: «Сирийские ВВС атаковали рейсовые самолеты Израиля!» Вся мировая пресса осудила «преступление сирийской военщины». ТАСС был уполномочен заявить и предоставил кадры фотокинопулемета ведомого полковника Хадра – капитана Нахаза. На пленке отчетливо видно, что экипаж атакованного В-707 покидает с парашютами свою машину, а на киле и морде самолета нанесены знаки ВВС Израиля. Но пропагандистская машина заработала на полную мощь. «Ложь, повторенная миллион раз, становится правдой!» – сказал когда-то министр пропаганды тысячелетнего Третьего рейха. В общем, Сергей оказался в центре грандиозного скандала, его отозвали в Москву, и он был вынужден оправдываться на политбюро ЦК КПСС. Хафез поступил мудро, не дав ему возможности отличиться лично. Через месяц в Москве стало известно, что он присвоил Сергею звание Героя Сирийской Арабской Республики, но сам Сергей узнал об этом много позже, в далеком гарнизоне «Пески» на берегу Лены. Он там командовал эскадрильей МиГ-25ПД, прикрывал Арктическое побережье СССР. Из ВВС его поперли, отец с трудом пристроил его в ПВО.

Четырнадцатого ноября ночью задул «южак», и утром, открывшая дверь коттеджа изнутри, Галина тихо присела на приступок и заплакала: за дверью стеной стоял снег, а «удобства» были во дворе. Сергея, вернувшегося в полночь с дежурства, разбудили Сережка и Славка, заявившие, что «замуровали, ироды! И крест животворящий не помогает». Пришлось взять лопату и откапывать проход наружу. Сначала внутрь, потом на улицу. Весь поселок делал то же самое. Зима стояла снежная и морозная. Вечером в прямом эфире посмотрели, как дорогого и любимого Ильича «на тыкву поставили» у Кремлевской стены (во время похорон его уронили головой вниз в могилу). С довольно веселым настроением Сергей отправился на дежурство. Предстояло одеть ВКК (высотно-компенсирующий костюм) и находиться в нем в течение восьми часов. На дворе стояла полярная ночь, задувала вьюга, ВПП усиленно чистили, но помогало это мало. Пока шел на аэродром, унты превратились в белые сугробы: какой-то умный человек переделал ГОСТ, и теперь на Север присылали унты, сделанные из овчины, а не из собачьей шкуры. Во время пурги в них набивался снег, и через полчаса поднять ноги было невозможно.

Но до раздевалки второй эскадрильи он добрался. Долго выбивал из овчины снег, пересмеиваясь с начальником АСС Захарченко. Этот живет в гарнизоне давно, беспросветный майор, академию ему закончить не дали, потом списали со второй реактивной и оставили здесь служить начальником аварийно-спасательной службы. У него четыре вертолета, два Ан-2 и Ан-12. Галка у него пристроилась инструктором ПДС. В общем, приятель.

– Серега, там по твою душу РДО лежит, сходил бы в штаб!

– Валентин, ничего хорошего там нет, ну ее нафиг, обойдемся, да и видишь, как пуржит.

– Возьми «стартерку» и съезди.

«Стартерка» – это «Урал» с кунгом, внутри которого развозят дежурную смену АСС в случае необходимости. Так как необходимость возникает крайне редко, то обычно ее используют для разъездов все, кто близок к АСС. Все равно стоит с работающим двигателем, чтобы не замерз. Закончив отряхиваться, Сергей вышел из коттеджа и залез в «Урал». Оси слегка подмерзли, пришлось раскачиваться, включая то переднюю, то заднюю передачу. Наконец, машина тронулась, и он тихонько пополз по дорожкам, выделенным веревками с флажками. Несмотря на работающие фары, впереди было практически ничего не видно. Следовало также учитывать, что пешеходы в такую погоду ни хрена не смотрят ни вперед, ни по сторонам. Идут, придерживаясь взглядом за флажки с веревками. Минут десять добирался до штаба полка. Отдал честь знамени и спросил у дежурного про РДО.

– Она у начштаба, просил зайти.

Подполковник Марков сидел в штабе допоздна, домой он не спешил, а вечерком после работы ему в кабинет приносили «шило», коего в полку скоростных высотных перехватчиков было до дури! Гарнизон постепенно спивался. Полетов было мало, особенно летом, здесь три-четыре месяца сплошных туманов. Зимой, до прихода сибирского антициклона, их тоже нет, как сегодня. А заняться вообще нечем. В гарнизоне одна гостиница с тараканами, полуразвалившийся старинный клуб, где иногда крутят кино, летом так месяцами одно и то же. И магазин, где основным товаром являлись консервы и водка. Летом все ловят рыбу: омуля, черного осетра, нельму, ленка, тайменя, чира. Но Сергей приехал уже в начале ледостава.

– Товарищ подполковник, разрешите обратиться.

– А, Андреев, проходи, че пришел?