говорила тебе, не обращайся ко мне на «вы»! Иначе я чувствую себя некрасивой и ужасной, а я ведь еще очень красивая, – ответила Алла Истровская. – Вижу знакомый автомобиль на обочине. Вот и остановилась, чтобы глянуть, не случилось ли чего? И вижу, что случилось. Потрепанный ты какой-то, и лицо неподходящее.

Валентин обратил внимание на ее красивую прическу, красивое платье и нетвердо перешел на «ты», сказал комплимент. Алла засветилась, игриво заглянула ему в глаза. А Валентин грустно подумал, что с Юлией сравнить ее не мог, хотя Истровская по-своему была хороша. Как-то раньше он этого не замечал. Но сейчас даже обрадовался, что Истровская появилась и отвлекла его от унылых мыслей о Юлии. И уловил, что она ждала от него новых восторгов. И он добавил, что сегодня она яркая и необычная. Алла с удовольствием засмеялась:

– Я рада, что ты рассмотрел во мне особенную женщину! – Дотронулась пальцами до его лица. – Здесь требуется приложить женские руки. – Осмотрелась. – Как ты оказался тут? Побитый, грязный, как поросенок! Один. – Опять заглянула ему в глаза. – Что случилось?

Валентин поморщился, ему было неприятно, что Алла увидала его в таком виде. Потрогал разбитые губы. Истровская достала из кармашка носовой платочек, чтобы вытереть засохшую кровь с его лица, но он отстранился. Алла усмехнулась и импульсивно вцепилась своими коготками в его руку:

– Не ершись! У меня не вырвешься! – Опять поднесла платок к его лицу и стала вытирать кровь. Ее напор был стремительным и настойчивым, противиться ему трудно. И Валентин сдался. А Алла приговаривала: – Такой красивый мальчик, такое красивое лицо. Красавчик, красавчик. И почему до сих пор не мой? – Грудью прижалась к его плечу.

Валентин чувствовал упругое тело Аллы под тонкой тканью платья, и в нем начинали просыпаться мужские инстинкты. А Истровская нарочно еще больше сбоку наваливалась на него и шептала, словно завораживала:

– У тебя крепкое горячее тело.

Валентина все сильнее смущала близость Аллы. Его ладони вспотели. Наконец он пошевелился и отодвинул ее. Истровской не понравилось это движение, она дернулась и убрала от его лица носовой платок, сухо спросила:

– Ты не знаешь, где может находиться твоя теща, если в городе ее нигде нет?

Резкий перевод разговора на другую тему обескуражил Валентина, и он с заминкой неуверенно ответил:

– Возможно, в загородном доме.

– Я так и думала! – воскликнула Алла. – Ты подтвердил мою догадку. – Впилась взором в зрачки Валентина. Его выразительные глаза, длинные ресницы нравились ей. – Где же еще ей быть, как не в загородном доме? Ты проводишь меня туда? – Алла не отрывалась от зрачков Валентина.

Он чувствовал внутренний дискомфорт от близости Истровской:

– Я еду домой, мне надо домой, мне срочно надо домой. – Мозг Валентина раскалился и вдруг выпестовал новую мысль, что Юлия могла поехать в загородный дом родителей. Мысль, как спасительная соломинка. Он глубоко вздохнул и неожиданно для Истровской произнес: – Поехали! Мне тоже надо туда!

Две машины, перестроившись, тронулись в одном направлении.

К загородному дому подъехали после отъезда Хавина. Калитка была не заперта. Валентин толкнул ее рукой и решительно шагнул во двор. На пороге столкнулся с Вероникой. Та с грустью посмотрела на ссадины на лице Валентина. А он с наскока выпалил:

– Юлия тут?

– Здесь, – ответила Вероника, и по тону тещи он понял, что ей все известно об его размолвке с Юлией. Особенно, когда спросила: – Но зачем же было доводить до этого?

Валентин потупился:

– Мы помиримся, Вероника Борисовна.

– Да, Валентин, я очень на это надеюсь.

– Спасибо, Вероника Борисовна.

Вероника покачала головой:

– Она в спальне.

Валентин кивнул и направился в спальню. Юлия встретила его удивленным возгласом:

– Как ты догадался, где я?

Валентин подошел к жене и хлопнулся перед нею на колени, обнял ее ноги и зашептал:

– Прости, я виноват перед тобой, прости. – Запах Юлиного тела завораживал его.

Юлия недовольно поморщилась, но, помня о разговоре с матерью, сделала над собой усилие, положила руки ему на плечи:

– У тебя вся рубаха грязная, сними ее, – сказала так, будто ничего важнее рубахи сейчас не было и будто ничего между ними не произошло. На самом же деле ей сделалось жаль его, она должна была что-то сказать, ибо Валентин ждал.

Он поднялся с колен, и Юлия крохотными подушечками на тонких и длинных пальцах дотронулась до ссадин на его лице:

– Больно?

– Пустяк, не обращай внимания. Я тебя люблю.

– Я знаю.

– Я тебя очень сильно люблю.

– Я знаю.

– Ты простила меня? – Он смотрел на Юлию умоляющим взглядом.

Ей было не по себе от такого униженного взгляда Валентина, ее это раздражало. Разве так важно простила или нет, для нее важно сейчас другое: она не любила Валентина. Если бы начать сначала, она все сделала б иначе. И не раздражалась бы теперь жалким видом мужа. Чтобы не отвечать на его вопрос, перевела разговор на другую тему:

– Зачем ты начал драться? Ведь он сильнее.

– Ничего подобного, – воспротивился муж. – Ты бы видела, как я его отделал!

– Иди в ванную, умойся.

– Да, конечно, конечно.

Вероника, проводив зятя взглядом, вышла во двор. Не удивилась, увидав у калитки Аллу. Лишь мелькнула мысль: откуда Истровской известно, где они с Хаиным находились? Остановилась, наблюдая за стремительно несущейся к ней Аллой. Та колко бросила:

– Не спишь?

– Ты тоже не спишь, – отозвалась Вероника.

– Вот привезла твоего зятя, чтобы посмотрел, с кем и чем тут занимается его теща, – съязвила Истровская, сверкая злыми огоньками в глазах. – Где Павел?

Вероника поняла, что Истровская нигде не нашла Хавина, а потому примчалась к ней сюда. Стало быть, все построено на догадках. Ведь не мог же Константин рассказать Алле о собственном плане. Но надо отдать должное мозгам Истровской, не зря она в городе удачливая бизнес-леди, несмотря на ее безумную тягу к мужчинам. Однако одно другому не помеха.

Впрочем, Вероника знала, что не уступит Алле ни в чем, когда перед нею есть цель. Посмотрела на Истровскую насмешливо. Ведала бы та, какое удовольствие она получила сегодня с Павлом, взбесилась бы. Сказала с иронией:

– Потеряла? Не там ищешь.

– Врешь! – взвизгнула Истровская и стремительно сорвалась с места. – Я знаю, что он здесь! – Вцепилась своими коготками в плечо Вероники. – Где он?

– Говорю тебе, здесь его нет!

Красивые губы Аллы вздрагивали:

– Ты меня не проведешь! – Зло дернулась. – Не стой у меня на дороге, Вероника, я глаза тебе выцарапаю!

– Побереги свои глаза, – спокойно парировала Вероника.

Спокойный тон Вероники раздражал Аллу, она сильнее впилась ногтями в плечо соперницы. Ярость била из нее ключом.