Ни слова не говоря, я вышла из дома вслед за ним. Поначалу он тоже молчал, но чем ближе был дворец, тем больше я стала замечать, что наемник также нервничает.

— Не бойся. Хоть ты и замешана во всем этом, именно это и дает тебе шанс выжить. Ты слишком ценна для империи сейчас. А когда все закончится, тем более не будет смысла тебя убирать, — внезапно сказал он.

— Знаю. Я тоже пришла к подобным выводам, но всегда может вклиниться непредвиденный фактор. В любом случае, спасибо за поддержку, — скривила я губы в подобии улыбки.

Хотя безбожно врала – я дико боялась. Как бы я себя не убеждала, что мне не страшно, главное свобода, я устала и тому подобное, я хотела жить. И сейчас, и четыре года назад мое желание не изменилось. Выжить любой ценой. Можно ли считать это моим девизом? Все может быть.

Стража на воротах пустила нас без разговоров, кивнув Айку. Дальше по коридору мы также прошли без происшествий. Те, кого мы встретили, на нас обращали внимания не больше, чем на остальных. Айк протащил меня через несколько коридоров и, поднявшись на несколько этажей вверх, остановился у неприметной двери.

— Вот мы и на месте, — сказал он и, ободряюще мне улыбнувшись, коротко постучал.

Почти сразу после этого он толкнул дверь и втащил меня внутрь.

Я и сама не могу сказать, что именно ожидала увидеть, но обычный кабинет? Ну ладно, не совсем обычный. Шикарно обставленный довольно просторный кабинет. Где каждая деталь буквально кричала о своей дороговизне. И все же.

Да и сам император не соответствовал моим представлениям. Ну не может этот усталый худощавый мужчина, который по уши закопался в какие-то свои бумаги и даже не заметил нашего прихода, вершить судьбы целой империи.

Я ожидала вальяжно развалившегося на троне в окружении телохранителей и, может быть, наложниц, пожилого толстяка. Хотя с чего это взяла, не знаю.

— Ваше императорское величество, — нарушил тишину Айк, склонив голову.

Я растерялась. Мелькнувшая было мысль, что мы зашли не в ту дверь, позорно сбежала, не успев толком оформиться.

— Айк, сейчас нет нужды в формальностях. Ты же знаешь. Оставишь нас наедине с этой милой девушкой? – с обманчивой улыбкой сказал император, в то время как его глаза цепко изучили каждую черту моего лица.

Айк замялся, не сразу ответив.

— Боишься, что она мне навредит? Не думаю. Девушка производит впечатление неглупой особы. И последствия своих поступков она явно может просчитать. Просто не рискнет что-то мне сделать. Говорить, что справлюсь с ней без проблем, не буду. Нам до сих пор неизвестно как она выбралась из гарема. Впрочем, не будем об этом сейчас. Хочешь – можешь остаться при разговоре, — не стал настаивать Джустис.

Айк остался стоять у двери. Я же, подчинившись взгляду императора, подошла ближе. Он рукой указал на стул напротив себя. Я молча села. Сердце в груди колотилось так, будто собиралось вот-вот покинуть тесную клетку из ребер.

— Итак, Альена… Знаешь, у Радмира много девушек. И ни одна не стремилась его покинуть. Скорее уж он надоевших отправлял восвояси. И попадали они к нему добровольно. Почему же ты сбежала? – спросил император, немного наклонившись ко мне и не сводя с меня своего пронзительного взгляда.

На миг у меня перехватило дыхание. Я не знала что ответить. Все, что ночью придумала по поводу моего прошлого, только что разбилось о первый же вопрос.

— И, что интересно, я так и не получил ни от кого вразумительного ответа откуда же ты, собственно, взялась в замке Радмира? – задал он следующий вопрос.

Возможно, он хотел сбить меня с толку этими резкими вопросами. Но я наоборот набралась решительности. А может, это просто подняла голову моя глупость вкупе с безрассудством.

— Мне тоже интересно: как в империи, где официально запрещено рабство и многоженство, может спокойно жить человек с личным гаремом? – выпалила я то, что уже давно меня мучило.

В комнате повисла тишина. Почти полная. Ее на пару секунд прервало витиеватое ругательство Айка. Джустис пристально смотрел мне в глаза. Я же все свои силы бросила на то, чтобы не отвернуться.

— Это возможно, если девушки добровольно соглашаются с таким положением дел. Тогда они официально становятся гражданками другого государства. Это не выходит за рамки закона, так как Радмир сын Креанской империи. Незаконнорожденный, но признанный отцом. Насколько, думаю, тебе известно, их законы во многом отличаются от наших. Я удовлетворил твое любопытство? – медленно произнес он.

Я поспешно кивнула и отвела взгляд. Не время и не место показывать характер. Можно было и промолчать. Но я себя почувствовала загнанной в угол. А у меня с детства привычка защищаться до последнего. Хотя информация, которую мне только что сообщили, полностью сбила меня с толку. Часть того, что видела в замке Радмира, теперь легко можно было объяснить. Остальное же запутало меня еще больше.

— Тогда, может, и ты удовлетворишь мое? Касаемо твоего прошлого?

Император не спрашивал, он утверждал. От него будто веяло властью, заставляя подчиниться, сделать то, что от тебя требуют. Но я продолжала бороться.

— А я могу отказаться? – из последних сил выдавила я.

Давление пропало так же резко, как и началось. Осторожно взглянув на императора, я с удивлением заметила, что он в замешательстве. На Айка и вовсе боялась посмотреть. Я буквально чувствовала спиной его разъярённый взгляд.

— Боюсь, в твоих же интересах рассказать в подробностях все, что я хочу знать, — спокойно сказал император.

В его словах не было злости, нажима или угрозы. Но внезапно я со всей ясностью поняла, что вот сейчас, в данный момент, решается моя судьба. И я решилась.

— Я расскажу все, о чем вы спросите, но без свидетелей. Только вы и я. Оружия у меня нет, навредить я не смогу. Но если уж мне придется полностью открыться, то только вам, — решительно заявила я.

На несколько томительных секунд Джустис задумался. Но, видимо, самодурством император не страдал и был согласен с моими условиями.

По его едва заметному знаку часть стены отодвинулась, и оттуда вышло два стражника. До меня запоздало дошло, что охрана у императора есть всегда, просто он ее не выпячивает.

С решительным видом они подошли ко мне. Я, было, запаниковала, мало ли – не так поняла императора и сейчас меня просто прихлопнут, как надоедливую муху. Но мои сомнения тут же развеяли.

— Если уж оставить нас наедине, то придется тебе побыть это время закованной. Предосторожность, не более. Но кто знает, какая именно мелочь продлит мою жизнь, — почти весело подмигнул мне Джустис.

Я покорно позволила надеть на себя наручники и не препятствовала, когда цепь, связывающую браслеты, прицепили к едва заметному крюку на столе. Мне пришлось чуть плотнее придвинуться к нему, но в остальном никакого неудобства вынужденные меры не вызывали.