– Еще раз тут или пойдем на другой?

– На другой. Давай сначала все обойдем.

Мы направляемся дальше, не пропуская ни одного экстремального аттракциона. То несемся с горок «Великолукский мясокомбинат», то крутимся на «Летающей тарелке», то рискуем и выстреливаем из «Катапульты».

Меня переполняют эмоции, но даже не от ощущений, вызванных экстремальными аттракционами, а от воодушевления Вики, от восторженного словесного потока, который ключом бьет из нее, и она, забыв обо всех обидах и стенах, возведенных между нами, делится со мной им. Теперь уже девушка сама хватает мою руку и сжимает, когда страшно, а во взгляде – глобальное потепление. Сейчас она снова моя Вика из прошлого: безбашенная, открытая и безумно красивая.

Решив передохнуть от взрывных эмоций, мы отправляемся на «Колесо обозрения» и, сев друг напротив друга, продолжаем делиться впечатлениями.

– Знаешь, я последний раз была в парке аттракционов «PortAventura» лет десять назад в Испании.

Смотрю на нее, желая, чтобы она продолжила.

– Потом считала, что я слишком взрослая и крутая, чтобы так по-детски проводить время. Но сегодня я понимаю – это глупость. Я словно перезагрузилась. Ты… Ты не в первый раз меняешь мое представление о жизни… Да и вообще жизнь…

Ловлю ее ладонь в свою руку.

– Ты тоже изменила мою жизнь… Сделала ее зависимой от тебя.

Мы внимательно смотрим друг на друга. Сейчас нам не нужны слова, сейчас мы читаем по открытым взглядам строчки, написанные в душе.

«Я люблю тебя, Вика! – безмолвно кричу ей. – Всю! Безумно! Невероятно!».

«Я люблю тебя!» – читаю в ее глазах. Надеюсь, я правильно разобрал их посыл.

Хочется озвучить все, чтобы подписаться под каждым посланным взглядом, но мы возвращаемся на землю, выходим из кабинки, оставляя магию момента подниматься в небо уже без нас.

«Хоппла», «Шторм», «Большая русская горка», «Свободное падение»... Мы меняем аттракционы, не меняя только улыбки и поток впечатлений, которым делимся, когда они завершаются.

Делаем перерыв, отправляясь в свободное плавание на катамаранах, и начинаем новую сессию: «Бустер», «Седьмое небо», «Русские горки»...

Едва чувствуем твердую, не раскачивающуюся под ногами почву, как Вика тянет меня за собой к электрическим машинкам.

– Серьезно?! Ты же большая девочка! – передразниваю я ее.

Смеется.

– Я пересмотрела свои взгляды и сейчас хочу подрифтовать.

Не возражаю. У меня нет предрассудков по поводу возраста или того, что подумают другие.

Садимся в соседние машинки и, как только они начинают откликаться на управление, синхронно приводим их в движение. Естественно, тут нет скорости и того адреналина, что мы испытывали недавно, но есть азарт обогнать друг друга, есть ее улыбки, слова, подстегивающие меня, – типа «не догонишь», «я буду первой», – а еще столкновения, смех и что-то сильное, будоражащее, заставляющее терять здравый смысл…

Мы выходим из парка около восьми с последними посетителями и идем к оставленному байку.

– Устала?!

Улыбается и кивает.

Говорят, сильные эмоции выматывают. Наверно. Адреналин перестал в нас действовать, и мы, как старые батарейки, выдохлись.

– Проголодалась?

Тот же ответ.

– Выбирай, куда поедем.

Она поворачивается, хитро глядит на меня и произносит:

– В Макдональдс.

Настал мой черед удивляться.

– Ты шутишь?!

– Нет.

Теперь в ее глазах нет веселых огоньков, она смотрит в самое сердце, словно напоминая о том ответном свидании из прошлого, когда я впервые привел принцессу, считающую калории и следящую за ингредиентами в своем рационе, в королевство фастфуда.

– Быстро и съедобно, – произносит Вика ровным голосом и отворачивается.

– А если я не хочу быстро! Не хочу отвозить тебя домой…

Поднимает глаза.

– А что ты хочешь от меня вообще?

Останавливаюсь и останавливаю ее.

– Хочу вернуть тебя, увезти в Москву.

Вглядывается в меня, задумывается.

– А если я не хочу уезжать?!

– Вообще или со мной?!

– Это так принципиально?

– Да.

Убираю прядь с ее лица за ухо, специально задевая костяшками пальцев ее кожу, чтобы почувствовать ее тепло.

– Если ты просто не хочешь уезжать, то это решаемо. Можно найти компромисс. Если со мной…

Вздыхаю.

– Это…

Не могу подыскать подходящего слова, чтобы выразить, что сделает со мной ее отказ, и говорю банально:

– Мне будет плохо без тебя...

Мрачнеет.

– Ты же жил без меня эти четыре года!

– Существовал.

Она делает шаг в сторону.

– Пошли есть! Я очень голодная.

Я опять остаюсь без важного ответа, но я не давлю на нее – у нас есть еще завтра.

Мы стоим у ее подъезда и смотрим в глаза друг другу. Знаю, сейчас она небрежно бросит «пока» и исчезнет в этом сооружении из камня и стекла, и я уже заранее скучаю.

– Завтра последнее свидание. Ты можешь освободиться пораньше, как сегодня, а лучше еще раньше?!

– Постараюсь. Только не надо приезжать к офису.

– Почему?!

Вскидывает голову.

– Ты знаешь!

– Приеду, и утром отвезу тебя на работу, – безапелляционно заявляю я.

Закатывает глаза.

– Почему ты решил, что можешь запросто ворваться в мою жизнь и все перевернуть в ней?! Мне было не просто восстановить ее после тебя.

Отсчитываю пару шагов, разделяющих нас, тут же притягиваю ее за талию и делаю то, что хотел сделать сегодня с того момента, как забрал ее с работы, – жадно целую ее приоткрытые губы. Она ошеломлена и несколько секунд просто не сопротивляется; потом через пару мгновений хочет оттолкнуть меня, но после вливается с дикой, безудержной страстью, не думая, что мы стоим на улице и наш поцелуй переходит рамки приличия, что она в который раз доказывает мне: ее слова противоречат желаниям.

Испугавшись выплеснутых эмоций, Вика спохватывается, отстраняется и, ничего больше мне не сказав, бросается к подъезду, а я шепчу ей в след:

– Поэтому.

В восемь тридцать я уже на посту и жду свою принцессу. Знаю – Вика наверняка вызвала машину, но сегодня на работу она поедет со мной на байке мимо всех разрастающихся пробок.