– Пойдем отсюда, – сказала Клемми. – Пока никто не подумал, что это наших рук дело.

Тео просто кивнул – подобрать подходящие слова не получалось – и двинулся за ней в хитросплетение боковых улиц. Оба терли до сих пор болевшие от дыма глаза и старались не вдыхать зловонный запах, который пропитал их одежду насквозь.

Капельки воды на высокой скорости впивались в тело с такой силой, что, казалось, сдирали эпидермис. Несмотря на долгое самобичевание под душем высокого давления, Тео до сих пор ощущал никак не выветривающийся запах дыма. Он, конечно, ослабел после третьего намыливания головы шампунем, но это никоим образом не касалось его одежды, сброшенной кучей в углу.

Не желая привлекать к себе подозрительные взгляды в метро, они с Клемми отправились домой пешком. Шли они под дождем, и с каждым шагом ощущение тошноты усиливалось. Разговор не клеился, все так или иначе вертелось вокруг очевидного факта – его мать влипла во что-то намного более отвратительное, чем он опасался вначале. Неминуемо напрашивался вывод о том, что ему нужно просто обратиться в полицию и заявить о ее исчезновении, независимо от того, какие это может иметь последствия. Дождь постепенно усилился, и Клемми в итоге вызвала такси «Убер». Это было роскошью, которую Тео себе позволить не мог, и поэтому он заявил, что предпочитает весь остаток пути проделать пешком, а затем просто проводил машину Клемми взглядом, пока та не скрылась в потоке дорожного движения. Настроение у него и так было подавленное, и тридцатиминутная утомительная прогулка домой под дождем никак его не улучшила.

Тео поднял голову и высунул язык, надеясь, что вода смоет едкий привкус во рту, который никак не уходил. Одним глазом он заметил, как вдруг ожил его риг, не слишком изысканно пристроенный на крышке унитаза: на нем замигал сигнал уведомления – еще один входящий звонок от Милтона. Он подозревал, что Милтон успел пообщаться с Клемми и теперь рвался посплетничать на эту тему. Но у Тео не было на это настроения.

Выключив воду, он вышел из-под душа и не глядя нашарил рукой полотенце. Прикосновение мягкой ткани к телу было приятным, и он энергично вытерся досуха. Напялив чистые джинсы и свежую футболку с символикой группы «Армия Горта»[11] – спереди на ней была напечатана обложка их последнего альбома, а на спине – маршрут их мирового тура, на который он так и не попал, – он забрал свой риг и направился на кухню. Надышавшись угарным газом, он чувствовал постоянную жажду, и ее никак не могла утолить вода из-под крана, которую он все время пил. Тео жалел, что не может позволить себе свежий сок, который уже стал для него роскошью. Подложив свой риг на стол рядом с ригом Эллы, он задумчиво уставился на них, отметив свежие потертости на карбоновой лямке и сажу, которая въелась в логотип «Эмоутив», придавая смайлику дополнительную глубину и многозначительность.

– Выходит, моя мама – наркобарон… – пробормотал он себе под нос, с трудом веря в то, что говорит.

Элла всегда настойчиво требовала, чтобы он всячески избегал употреблять наркотики, хотя по мере эволюции СПЕЙСа тяжелая наркозависимость постепенно перекочевала на самые задворки общества. Действительно, зачем возиться с наркотиками, если весь набор самых разнообразных эмоциональных наслаждений можно получить, не выходя из собственного дома?

Риг запищал снова. Милтон.

Тяжело вздохнув, Тео надел свой риг и принял звонок. Перед ним появилось бледное изображение Милтона, стоящего посреди гостиной в кричащей гавайской рубашке и черных джинсах. Это не было его настоящей проекцией, – насколько Тео знал друга, тот в этот момент вполне мог сидеть на унитазе, – но реалистичная голограмма входила в список услуг, предоставляемых в СПЕЙСе: в данном случае она была вписана в реальный мир и запрограммирована обходить предметы мебели и другие неподвижные объекты, что усиливало ощущение присутствия.

– Тео! – воскликнула голограмма Милтона, протягивая к нему руки. – Где тебя носило, черт побери?

– Я был…

– Ладно, можешь пропустить, Клем рассказала мне, что вы с ней попали в переделку.

– Но это уже в прошлом, проехали. – Тео старался говорить спокойным голосом.

– Чувак, она сказала мне, что вы с ней едва не сгорели заживо!

– Нет, ну, мы могли задохнуться, конечно…

Как это похоже на Клемми – все преувеличивать. Но затем он вдруг испытал острые угрызения совести – в конце концов, они ведь и вправду могли погибнуть. Так что, пожалуй, никакое это не приукрашивание. И, к чести Клемми, она ни разу не обвинила его в том, что он подверг ее опасности.

– Все дело в твоей маме?

– А что тебе сказала Клем? – осторожно поинтересовался Тео.

– Сказала, что она пропала. Я уже проверил по базам данных больниц, не поступала ли она туда в качестве пациентки.

Тео шагнул навстречу другу, чтобы похлопать по плечу, но потом вспомнил, что тот в этот момент находится в другом месте.

– Милтон, ты гений!

Ему это как-то даже в голову не пришло. А что, если ее просто сбила машина? Или, может, на нее напали, или…

– Да, но я там ничего не нашел. – Его секундная эйфория разбилась вдребезги о суровую реальность. – Что собираешься делать?

Тео вздохнул.

– Собираюсь пойти в полицию и подать заявление о пропаже человека, – ответил он, устало почесав подбородок.

– А не быстрее ли будет сделать это онлайн?

– Чтобы этим делом занялся какой-то бот-детектив? – Тео снисходительно покачал головой.

Аватары с искусственным интеллектом, ИИ, снизили нехватку людских ресурсов в полиции, и в случае незначительных правонарушений это приводило к быстрым арестам. Но когда речь шла о преступлениях, совершенных в порыве страсти, или о мотивах пропавших людей, возникали проблемы: самообучающиеся машины здесь заходили в тупик.

– Нет уж, лучше пусть это будет какой-то низкооплачиваемый детектив с полицейским значком, который, однако, действительно займется делом.

Милтон понимающе кивнул:

– Я могу приехать к тебе, если хочешь.

Тео был по-настоящему тронут таким неожиданным предложением. Но его первый порыв всегда заключался в том, чтобы отказаться от предлагаемой помощи. Он всю жизнь тщательно скрывал от друзей тот факт, что они с мамой покупают вещи в магазинах секонд-хенд и питаются едой из банков продовольствия.

– Было бы здорово.

Скрип открывающейся двери заставил голограмму Милтона оглядеться по сторонам.

– Что это было?

Тео нахмурился:

– Почему ты у меня спрашиваешь? Это донеслось с твоей стороны.

Но, замерев и прислушавшись, он услышал шаркающие шаги в прихожей. На самом деле кто-то вошел в его дверь, воспользовавшись карточкой магнитного ключа.