Однако сегодня первоначальный тактический успех отряда партизан оказался недостаточным и скоротечным. На их несчастье, в колонне следовали несколько важных шишек из штаба Южного фронта и их советских советников, которых сопровождал взвод вполне боеспособной войсковой разведки — подготовленных, обстрелянных и, что немаловажно, сытых ветеранов гражданской войны. Это и решило исход боя. Хотя несколько человек все же побежали на минное поле и тут же были разорваны в клочья шрапнелью из мин типа «Клэймор», большая часть туземного войска не подкачала.

Находившаяся на одном из грузовиков счетверенная советская зенитная пушка с броневым шитом была развернута в сторону партизан, и даже одна длинная очередь по их позициям нанесла большой урон и навела достаточный ужас. Дружный огонь из большого количества ручных пулеметов тоже внес свой полезный вклад. Наконец, самым неприятным для нападавших сюрпризом оказалось сопровождение «летающих танков» — вертолетов огневой поддержки. Когда огромные бронированные машины, похожие на гигантских стрекоз, сделали предварительный облет места боя, партизаны окончательно сломались и дали деру.

В начале боя Аналитик по приказу более опытных советников залез под джип и, не строя из себя героя, попытался вести прицельный огонь по кустарнику, в котором скрывались партизаны. Как и все необстрелянные люди, первый раз попавшие под пули, он едва не задохнулся от первоначального выброса адреналина и какое-то короткое время не мог нормально соображать. Но по крайней мере он не наделал в штаны, что нередко случалось в подобных ситуациях даже с вполне мужественными людьми. Его прошиб холодный пот, «лифчик» с магазинами для автомата больно давил в грудь. Остро жалелось о не надетом пудовом бронежилете времен афганской войны, который, пусть и не остановил бы пулю из нормального оружия, все же способствовал бы большему душевному комфорту.

Но когда по ходу боя стало понятно, что удача в этот день на стороне оборонявшихся, неопытный Аналитик пришел в боевой восторг так же легко, как прежде до смерти испугался. Он еще не знал, что опытный пехотинец должен контролировать подобные импульсы энтузиазма так же жестко, как и приступы страха, так как и те, и другие могут привести к одинаковым последствиям. Поэтому, когда охрана колонны с победными криками поднялась в контратаку и погнала партизан в саванну, он с энтузиазмом присоединился к ним. Более опытные советники слишком поздно заметили совершаемую им глупость, и их не совсем цензурные призывы вернуться не были услышаны.

Опомнился он, лишь оказавшись в гуще кустов и довольно далеко от дороги. Когда он начал понимать, что слишком быстро бежит не в ту сторону, и начал тормозить, на него неожиданно выскочил испуганный африканец в потрепанном камуфляже со старой бельгийской винтовкой в руках. Увидев Аналитика, партизан нажал на спуск, но выстрела не последовало: капризное европейское оружие, как это часто бывает, заклинило от пыли и отсутствия необходимого ухода. Очнувшийся Аналитик нажал спуск своего «АК-47» и вогнал в унитовца все оставшиеся в магазине патроны. Того буквально разорвало на части: очередь в упор из «Калашникова» обычно приводит к последствиям, не позволяющим, скажем, играть в футбол. После этого геройского акта Аналитик бессильно сел под кустом и сидел, тупо уставившись в пространство, пока его не нашли всполошившиеся охранники и советники. Среди поздравительных похлопываний по плечу и прочих приличествующих удачному убийству мужских ритуалов Аналитик подошел к еще теплому трупу. Африканец был мертв: из него больше не вытекала кровь. Вместе с тем его глаза были закрыты, что, как впоследствии выяснилось, было достаточно необычно. Когда Аналитик наклонился над убитым, глаза вдруг открылись и посмотрели на него с вполне живой ненавистью. Аналитик охнул, вдруг каким-то образом поняв, что в этом бою должен был быть убит он сам и именно унитовцем с заклинившей винтовкой. Но почему-то этого не произошло. Он поднял оружие убитого и, направив его в небо, нажал на спуск. Раздался выстрел, участники сцены невольно вздрогнули.

Один из молодых офицеров охраны что-то весело крикнул об ангеле-хранителе. Ангел или не ангел, но этот момент Аналитик запомнил на всю оставшуюся жизнь, а глаза убитого партизана регулярно снились ему в кошмарах.

— Вы верите в Бога? — повторил Детектив.

— Я не знаю, — наконец честно ответил Аналитик, — но я искренне надеюсь, что когда-нибудь смогу ответить иначе. А что вы? Вы же католик?

— Да, я католик и благодарен за это Богу и португальцам. Так вот, некоторые обстоятельства дела, которое я расследую, являются настолько странными и не поддающимися объяснению, что приходится вспоминать Бога, ангелов и, я боюсь, даже Врага рода человеческого.

— Бин Ладена, что ли?

— Не иронизируйте. Подумайте сами: непонятно откуда взявшийся и как исчезнувший убийца, оставивший нетленную кровь; загадочное оружие, пропавшее без малейших следов; глаза, вырезанные за несколько секунд хирургическим путем; наконец, перья…

— Какие перья? Вы не говорили о перьях.

Детектив тяжело вздохнул.

— На месте преступления были найдены перья — очень белые, от очень большой птицы. Я бы, может, и не обратил бы на них внимания — мало ли у нас фламинго и цапель, но посмотрите на это!

Детектив достал из ящика стола носовой платок, вытащил завернутое в него перо и подбросил его в воздух перед собою. Перо, как и положено, медленно закружилось в воздухе. Очень скоро, однако, Аналитик увидел, что перышко было от необычной птички: будучи подброшенным, оно, казалось, не собиралось падать и, слегка покачиваясь, висело в воздухе.

— Видите? — взволнованно спросил Детектив. — Потом, спустя пару часов, оно все же опустится на землю: я провел за этими опытами полночи.

Потрясенный Аналитик молча сидел, пытаясь найти хоть какое-то разумное объяснение висящему перед ним объекту.

— К сожалению, — продолжал полицейский, — в моей стране не делают анализ молекул ДНК. Но, думаю, вы согласитесь, что если бы сделали подобный анализ загадочного образца крови и этого пера, то результаты оказались бы такими же ошарашивающими.

Аналитик кивнул.

— Что вы собираетесь делать? — спросил он Детектива.

Тот помолчал, глядя в глаза собеседнику.

— Вот моя версия. Два гражданина России нашли в Анголе нечто, интересующее не только их, но и представителей некоторых других стран. Когда они, пока не знаю как, получили это «нечто» в руки, это привлекло внимание европейцев или американцев, которые попробовали отнять этот объект. Русские оказались слишком хороши в драке, и их конкурентам пришлось уйти несолоно хлебавши. В этот момент с небес явился ангел, убил русских Божьим огнем, отобрал «нечто» и забрал глаза одного из ваших партнеров. Перед своей смертью русские сумели его ранить. Потому, может быть, ангел и не успел удалить вторую пару глаз и устранить следы своего ранения.

— При всем моем уважении, — невесело засмеялся Аналитик, — если вы повторите эту версию кому-нибудь еще, остаток дней вы можете провести в помещении со стенами, покрашенными в какой-нибудь успокаивающий цвет, с декоративными решетками на окнах и очень навязчивым персоналом. Вы, случаем, на меня не кинетесь?