— Мне всё неприятно.

— Врёшь.

— Нет.

— Да.

Провёл пятернёй по лицу. Я перегнул. Напугал её. Идиот. Я докажу ей позже, что на самом деле ей тоже всё это нравится. Настанет день, когда она сама будет просить ещё!

— Ладно, извини. Я не должен был… — пошёл на попятную я. — Иди, ложись спать. Завтра рано вставать на пары.

Диана продолжала смотреть на меня и с места не сдвинулась.

— Ты же не думала, что я действительно отпущу тебя на ночь глядя? — изогнул я одну бровь. — Думаю, что на улице опасности намного больше, чем здесь. Не буду я тебя трогать. Иди, не переживай. В комнате есть шпингалет. Можешь закрыться, если не доверяешь.

— Нет, — покачала она головой. — Не доверяю.

— Мне или себе? — усмехнулся я. — Я же сказал, что прекрасно тебя чувствую. ВСЕ твои желания.

— Зачем тебе это всё, Мир? — спросила Синеглазка.

— Я уже отвечал на этот вопрос — ты мне нравишься, Ди.

— Не верю!

— Что же я могу с этим поделать? — пожал я плечами. — Это правда.

— Эти сказки пой таким, как Таня, — заявила она и ловко утекла из кухни, чтобы потом пройти по гостиной и хлопнуть дверью моей спальни.

М-да. Поджал губы. Не доверяет мне совсем. Но кто виноват в этом? Я сам. Если я буду так давить, она сбежит отсюда очень быстро. Но как же меня рвёт изнутри, когда она просто рядом. Как сдерживать себя?

Диана

Закрыла дверь и прижалась к ней спиной с другой стороны. Шумно выдохнула воздух. Сердце трепыхалось словно умалишённое. От всего и сразу оно готово было выпрыгнуть из груди и помчаться вскачь.

Всё в смешалось в голове, крутилось каруселью картинок и мыслей. Я совсем не ожидала, что Мирослав повторит снова слова о симпатии. Но как такое возможно? Мы с ним из разных миров, и если бы не мерзкий поступок Ежовой, я никогда бы не оказалась с ним под одной крышей. А для него, значит, это лишний повод попытаться подобраться ко мне. Мы ни одного вечера не пережили без тупых подкатов Ланского. А самое главное, я никак не могу понять, что конкретно он хочет от меня. Встречаться он мне не предлагает, один секс на уме… Пусть я ещё им не занималась, но посыл его поцелуев и касаний, слишком порочных и откровенных, слишком страстных для меня, вполне читаем. Впрочем, ничего удивительного — это же бабуин Ланской! Что ещё ему бы нужно было от девушки? Не красота мозгов же, в самом деле!

Нервно закусила нижнюю губу и заходила по комнате. Не найдя себе места, плюхнулась на кровать, подобрав ноги под себя. Стала размышлять дальше.

Он прав, мне совершенно некуда идти. Гордо отказываться от его помощи глупо — мне не справиться самой. Куда бы я ушла отсюда ночью? Не знаю, просто в тот момент хотелось сбежать из его плена. Он… слишком будоражит меня. Я отвечаю ему, я хочу его целовать тоже. Откликаюсь на его ласку… Кажется, бабуин мне нравится. И это очень плохо. Мы можем наделать огромных глупостей под действием этого сумасшествия, которое нападает на него и заставляет трогать меня, а меня — заставляет отвечать ему и стонать в губы от простых поцелуев.

Никогда не думала, что буду реагировать вот так. Реагировать на него, на Ланского! Выскочку, задиру, наглого мажора, бессовестного сердцееда и тупого качка… Ладно, не такой он и тупой, но всё же остаётся прежним для меня. И даже если я вдруг теряю контроль над собой в его таких неожиданно приятных лапах, это не отменяет того, что он вовсе не для меня и ужасно бесит!

Просто надо не давать ему возможности подходить ко мне. Пока я на его территории, постараюсь пересекаться с ним по минимуму, а когда он меня не трогает, то просто бесит — и всё, без вот этого "Поцелуй меня ещё, Ланской, и проведи ещё раз языком по моей шее".

Вспомнила, и снова дрожь пробила. В животе сладко стало тянуть. Когда я успела попасться на удочку этого Казановы? Я ведь не такая. Не относилась никогда к свите его поклонниц и не пускала по нему слюни так, что хоть в тазик собирай! А что случилось теперь? Я смотрю в его глаза — и словно куда-то падаю, при виде него дрожат руки и ноги, сердце отбивает сумасшедший ритм, а если он касается меня, то вообще начинает заходиться. Что это за реакция? Мне раньше нравились парни, но подобных бесконтрольных совершенно и даже в какой-то степени диких чувств никогда не испытывала. И куда это всё нас приведёт теперь? Это… начало любви или простой похоти? Если бы я ещё была хоть немного опытна в таких вопросах…

А если я влюблюсь и поддамся, а он потом просто бросит меня, как надоевшую куклу? Скорее всего, так и будет. Такие, как Ланской, всегда так поступают — стоит вспомнить Таню и ещё многих до неё. Возле него всегда красавицы, и всегда разные. Так почему же я должна стать для Ланского исключением из правил? Нет, нельзя в него влюбляться. Ни за что на свете. Я должна взять себя в руки и не реагировать на него. Только как это сделать, если этот поезд уже явно пустили по рельсам?

Сложила руки вместе. Ледяные и дрожащие. Мне нужно бежать отсюда, как только получится. Но получится не скоро — всё упирается в финансовый вопрос. Нужно позвонить маме и как есть всё рассказать. Родители помогут обязательно, только нам всем потребуется время, чтобы набрать необходимую сумму на аренду двух месяцев хотя бы комнаты, а если через риелтора найду её, то придётся ещё и ему отстегнуть комиссию… На это потребуется не меньше двух недель, ведь осталась теперь без работы аниматором, а в театре всё ещё вилами по воде писано. Ну, сначала всё же надо позвонить, а там будем разбираться по ходу пьесы.

Встала с кровати и стала искать свой телефон по карманам. Вот чёрт, кажется, он остался в коридоре вместе с моей сумкой. Придётся мне идти за ним туда. Вздохнула и подошла к зеркалу. Поправила на себе одежду, волосы, всё ещё влажные после душа. Потом строго посмотрела на саму себя — а зачем это я прихорашиваюсь, интересно? Не для Ланского же? И всё же я это сделала.

Нажала ручку двери и вышла в коридор. Почти налетела за поворотом на голый и мокрый после душа торс Ланского… Бли-и-и-ин… Какой же торс… Держите меня семеро!

— Ой, извини, — пролепетала я, уже влепившись в него.

Руками невольно опёрлась на его голую грудь. Пальцы легли на горячую влажную кожу. Ужасно захотелось пройти ими вниз по мощной груди, потом по кубикам и… Пока всё. Но даже и за эти желания мне стало стыдно. Щёки тут же запекло, а губы я закусила. Всегда так делаю, когда нервничаю.

— Осторожнее, — заторможенно ответил Мир, уставившись на мой рот, и облизнул свои губы. Будто хотел присоединиться ко мне и тоже начать кусать мои губы… А мне хотелось бы ощутить, как он подхватывает мою нижнюю губу зубами.

— Постараюсь…

Руки медленно убрала от него и попыталась сделать шаг назад, но поняла, что меня держит за талию лапа Ланского — когда врезалась в него, начала ещё и неуклюже заваливаться, ему пришлось меня ловить. И теперь я ещё и прижата к его мокрому телу в одном тонком трико… Господи, как жарко! Я слышу, как бьётся его сердце, чувствую его тепло и обалденный запах геля для душа. Волосы мокрые и взъерошенные… Посетило дебильное и очень сильное желание вплести в них свои пальцы, потянуть на себя и почувствовать, какие они влажные и жёсткие. Кажется, я сошла с ума окончательно. Потрясла головой, пытаясь прогнать это наваждение.