– Да, – отозвался Тимофей.

Лучник стрелой вылетел из подвала. Даже дверь за собой не закрыл. Впрочем, полоса солнечного света на ступеньках оказалась весьма кстати. При нем было не так страшно.

– А если трупа там уже нет? – спокойно, даже деловито, уточнил благообразный.

Таким тоном обычно спрашивают за завтраком: а что, сыра нет? Пленница скорчила страшную рожу.

– Гуль, – испуганно прошептал кто-то.

– Ерунда, – с деланым пренебрежением отмахнулся Тимофей. – Гули нападают только ночью и в темноте.

– А мы где? – прошипела пленница.

Вокруг действительно была тьма. После слов пленницы всем показалось, будто бы она еще больше сгустилась, и даже луч света словно бы скукожился. Собственно, если верить сказкам, именно в темные подземелья и заманивали гули неосторожных путников, прежде чем наброситься на них и сожрать. И, опять же согласно сказкам, гули, выходя на охоту, принимали облик красивых женщин.

– Развяжите меня, – прошипела пленница. – Или я вас всех на куски порву.

– Даже не мечтай, – отозвался благообразный.

Голос у него был строгий и уверенный. Головорез, державший пленницу, дал ей подзатыльник. Та повернула к нему голову и зашипела. Прозвучало очень похоже на змею.

– Все наружу, – скомандовал Тимофей и, указав на пленницу, добавил: – Ее на солнце. Проверим, какой она гуль!

Головорезы подхватили пленницу так, чтобы она не смогла никого укусить, и быстро вытащили из подвала. Стена давала тень. Головорезы вынесли пленницу под прямые солнечные лучи, поставили на колени и быстро отступили на шаг, чтобы не обжечься, если та полыхнет.

Солнечный свет ей нисколько не повредил. Напротив, позволил лучше разглядеть плененную красавицу. На свету сходство с Зинаидой было уже не настолько полным. У пленницы были более резко очерченные скулы, волосы темнее, цвета воронова крыла, а глаза хоть и тоже серые, но более стального оттенка, да и сам их взгляд куда более резкий.

– На месте! – донесся от угла крик лучника, а потом примчался и он сам. – На месте труп! Я видел!

Его крики привлекли внимание всех, чье внимание еще раньше не привлекло появление во дворе отряда головорезов со связанной пленницей. Вокруг стали собираться люди.

– Видел, – повторил лучник, подбежав к Тимофею.

Он запыхался и тяжело дышал. По лбу сбегали капли пота.

– Она там, – выдохнул лучник. – Лежит. Вылил на нее воду. Святую. Лежит. Священник сердится.

– Молодец, – Тимофей похлопал его по плечу. – Но со святой водой ты немного переборщил.

– В таком деле лучше перегнуть, чем недогнуть, – вступился за своего человека благообразный.

Правда, на лучника он тоже глянул весьма строго. Тот изобразил на лице дежурное раскаяние. Получилось не слишком убедительно, но всем сейчас было не до него. К отряду, расталкивая зевак, подошел д’Арвазье. Его сопровождали двое дюжих стражников. У одного под глазом расплывался здоровенный синяк. Второй заметно прихрамывал. Оба стражника хмуро покосились на Ореста.

– Какого черта у вас тут происходит? – осведомился д’Арзвазье.

– Мы убийцу поймали, – с гордостью сообщил ему Карл.

Д’Арвазье смерил взглядом вначале рыцаря, потом пленницу.

– Не похожа, – сказал он. – Хотя такую красотку в любом случае упускать не стоило.

Вокруг раздались негромкие смешки.

– Я ни в чем не виновата, – тотчас заявила пленница. – Эти люди схватили меня и силой приволокли сюда.

Взгляд у нее при этом сделался такой призывно-просительный, что у многих дрогнуло сердце, и по толпе прокатился ропот: мол, лишнего себе позволяют охраннички, которые, между прочим, сами наверняка вчерашние сарацины. Дрогнуло у многих, но не у д’Арвазье.

– Не похоже, – сказал он. – И, дьявол вас всех побери, пусть уже кто-нибудь скажет мне правду!

Головорезы дружно оглянулись на Тимофея. Мол, ты командир, тебе и ответ держать.

– Я скажу, – уверенным тоном произнес Тимофей.

Этот тон он обычно приберегал для самых капризных заказчиков, которые сомневались, что за свои не слишком-то большие деньги они получат отменную машину. Причем обычно те, что платили меньше всех, сомневались больше прочих. Подействовал тон на д’Арвазье или нет – сказать было сложно. Командир стражников жестом предложил изложить суть дела.

– Про ночной переполох я вам уже рассказывал, – начал Тимофей.

Д’Арвазье коротко кивнул и махнул рукой. Мол, помню, давай сразу дальше. На крыльце появился Георгий. Его люди подтянулись, но тот смотрел только на Тимофея.

– Ну, вот она его и учинила, – продолжил Тимофей, указав на пленницу.

Та изображала из себя оскорбленную невинность. По мнению Тимофея, она несколько переигрывала, но в целом имела успех. Да, собственно, будь мастер лет на двадцать моложе и без прожитой жизни за плечами, он бы тоже наверняка заступился за красотку.

– Так у нее лицо было закрыто, – раздался звонкий голос. – Как вы можете утверждать, что это она?

Голос принадлежал молодому паломнику. Худой, босой и жилистый, он напоминал Тимофею ящерицу. Левый темно-серый рукав светлой рубахи сошел бы за оторванный и вновь выросший хвост, а многочисленные заплатки на одежде – за пробивающуюся чешую. Образ портили только светлые вьющиеся волосы. Из каких краев этот паломник, Тимофей не знал, а звали его Жан. Скорее всего, франк.

Пленница одарила неожиданного заступника благодарным взглядом из-под ресниц. Тот чуть не растаял.

– А тебя, Жан, ночью с нами не было, – ответил Тимофей. – Откуда ты знаешь, что она лицо закрыла?

Д’Арвазье строго посмотрел на паломника.

– Ну… – Жан замялся. – Я так думаю.

– Да плевать мне, что ты думаешь! – заявил д’Арвазье. – Ты видел ее ночью?

Жан мелко потряс головой, как испуганная мышь перед котом, и командир стражников моментально утратил к нему интерес.

– Вот, – сказал Тимофей, протягивая д’Арвазье кинжал пленницы. – Отобрали у нее пока ловили. Вещь приметная.

Этот кинжал, в отличие от оружия, сразившего Зинаиду, командир стражников счел достойным взять в руки. Булатный клинок и удобная рукоятка, покрытая тончайшим арабским орнаментом, – такое оружие и графу было бы поднести не стыдно. Для короля, пожалуй, украшений не хватало. Д’Арвазье легко провернул кинжал в руке. Баланс оказался отменный.

Д’Арвазье вперил суровый взгляд в пленницу.

– Тебя как звать? – спросил он.

– Юлиана, – отозвалась та.

Д’Арвазье подождал пару секунд. Юлиана молча и преданно смотрела на него снизу вверх.

– Юлиана, и все? – раздраженно проворчал д’Арвазье. – Откуда ты, какого рода? Калеными щипцами из тебя ответы в другом месте будут вытягивать, но я могу туда отправить, черт подери!