Часы показывали без четверти шесть, и виллу окутал вечерний сумрак. Скоро подадут ужин. Гектор опустил на стол стакан «Джонни Уокер Блю Лейбл» и из гостиной с видом на бассейн прошел в коридор. Он негромко постучал в дверь спальни. Его подопечный любит долгие сиесты, но к этому времени обычно встает, ополаскивается и переодевается к ужину.

На стук никто не ответил.

Охранник снова постучал, на этот раз очень громко. Алкоголь вкупе с раздражением не позволили ему рассчитать силу.

Снова не ответили, и Гектор открыл дверь. В спальне царил мрак: окна были глухо зашторены.

– Сеньор, – зашептал телохранитель, – через час подадут ужин. Вам стоит…

Он приблизился к кровати и подтолкнул выпуклость локтем, но, когда приподнял верхнюю простыню, увидел под ней «куклу» из одежды, аккуратно свернутой и уложенной так, чтобы было похоже на фигуру спящего человека.

Ванная пустовала. Чарли Мендес сбежал, а у Гектора появилась проблема.

Кто в двадцать один год ездит в отпуск с родителями? Этот вопрос мучил Джулию Фишер с тех пор, как ее отец принес домой буклеты о мексиканском курорте с тарифом «все включено». Впрочем, это было лучше Диснейленда, в который он хотел отправить дочь на семнадцатилетие.

Мать предпочла бы Европу, но отец, страстный любитель экономить, сказал категорическое «нет». Он выбрал маленький курорт Дьябло. Никаких тебе перелетов, разницы во времени, беспорядков в аэропорту и прочих неудобств, связанных с поездками за тридевять земель. Всего на неделю – даже если Джулии не нравится эта идея, можно же порадовать старого папку? Как ни удивительно, он предложил дочери взять с собой ее молодого человека, напрочь забыв, что они недавно расстались.

Девушка согласилась, хотя бы ради того, чтобы скорее закончить разговор. Порой скажешь что-нибудь и тут же пожалеешь. В тот раз получилось именно так, только слово не воробей. Хотя, наверное, потерпеть можно. Только одна неделя, да к тому же прежде Мексика нравилась и ей, и родителям. Вроде бы за границей, и в то же время почти дома. Отец верно рассчитал: если не понравится, можно уехать на машине. А маме курорт не понравился с первой же минуты.

Если когда-то отель и соответствовал фотографиям в буклете, те времена давно прошли. Он даже стоял не на берегу. Какой океан – район, через который они ехали, напоминал полупромышленный! Зато отец сэкономил. «Слушайте, апартаменты почти бесплатные!» – радовался он, а мама в ответ закатывала глаза. Правда, персонал очень старался произвести хорошее впечатление. Так старался, что маме пришлось признать: лучшего сервиса они не встречали.

В общем, Джулии не нравилось лишь то, что в двадцать один она отдыхает с родителями. А еще ей было очень скучно.

Тем вечером отец был в своем репертуаре: позволил дочери выпить вина, устроив целый спектакль – в шутку предложил официанту проверить у нее удостоверение личности. Не то чтобы Фишер любила выпить, но ей не хватило пороху признаться, что на вечеринках она выпивает с восемнадцати лет и устраивать спектакль незачем. Мать, которой пришлось мыть мусорную корзину, когда после одной такой вечеринки дочку вырвало, тоже молчала.

В конце улицы Джулия успела заметить паб, хотя из отеля выбиралась крайне редко: отец свято верил, что «все включено» нужно понимать буквально, а тратить лишние деньги глупо. Да и администрация курорта не рекомендовала покидать территорию: в районе нередко выясняли отношения наркокартели. Американцев и других иностранных туристов пока не трогали, но, когда гости покидали территорию, служащие отеля заметно волновались. У дверей дежурили вооруженные охранники – правда, они сейчас и в других странах не редкость. В родной Джулии Аризоне законы о контроле над оружием таковы, что его едва удосуживаются регистрировать. Отец тоже купил пистолет и научил дочь стрелять. В любом случае, до бара, где девушка заметила молодых американских туристов, было ярдов триста – четыреста.

После ужина Джулия поднялась к себе, переоделась и освежила макияж. В районе десяти она выскользнула за территорию курорта через боковой выход. Здорово, что можно отдохнуть от родителей! Фишер любила их и понимала, что скоро вылетит из гнезда – вот они за нее и цепляются. Только порой, например, сейчас, на отдыхе, это становилось слишком большой навязчивостью.

В полупустом баре сидели старики да местные. Ни одного американца. И ни одного человека моложе сорока. Мексиканцы пожирали ее глазами, и Джулия перепугалась. Бармен сжалился над ней и посоветовал другое заведение. Тот бар, по его словам, находится неподалеку и, вероятно, понравится ей больше. Там играет живая музыка, хотя по каким дням, бармен не помнил. Одной идти пешком ни в коем случае нельзя. Бармен вызвал такси и дал Джулии телефон этой службы. Обратно, мол, лучше снова вызвать такси, а эта местная служба надежна и безопасна.

До бара Фишер ехала минут десять и очень радовалась, что взяла телефон службы такси, ведь в какой стороне отель, она уже не понимала. Девушка начала жалеть о вылазке, но тут у стойки увидела его. Американец. Бородатый, загорелый, стройный. Старше ее, но ненамного, и, главное, красив. По-настоящему красив.

Чарли Мендес сидел за стойкой рядом с девушкой и поначалу переживал. Когда он приехал в бар, то не увидел ни одного соотечественника, ни одной молодой американки и уж тем более ни одной молодой американки без спутника. Но потом появилась она и уселась на табурет, явно чувствуя себя немного не в своей тарелке. Чарли решил, что судьба смилостивилась над ним, хотя в глубине души и переживал.

Парень угостил Джулию выпивкой, а сам вглядывался ей в лицо: она его, случайно, не узнала? Вообще-то после бегства из Штатов он отрастил бороду и перекрасил волосы, а под палящим мексиканским солнцем загорел чуть ли не до черноты. Теперь он выглядел иначе – почти на свой возраст, а не вечным мальчиком, которого корчил из себя в Санта-Барбаре.

– Еще пива? – спросила его новая знакомая. Коротко стриженная блондинка, она носила специальный лифчик для плоскогрудок: в таком кажется, что титьки есть. Зато хорошенькая, ничего не скажешь.

– Нет, я еще не допил, – отозвался Чарли, роясь в кармане. – Тебе то же самое?

Джулия пожевала нижнюю губу и встала с табурета:

– Нет, что-нибудь другое.

– Например? – с улыбкой уточнил Мендес.

– Мне нужно в дамскую комнату. Удивишь меня?

Чарли проводил ее взглядом. Когда девушка скрылась в уборной, он заказал пиво для себя и «Маргариту» для своей новой подруги Джулии. Бармен подал напитки. Парень добавил к их стоимости двадцать долларов и поинтересовался, нет ли на втором этаже комнаты, которую можно снять на пару часов.

Бармен ушел, и Мендес принялся колдовать над коктейлем. Вскоре вернулась Джулия. Она села на табурет и пригубила свой напиток.

– Обожаю «Маргариту»! – радостно воскликнула она. – Как ты догадался?

Чарли вытаращил глаза и растянул губы в щенячьей улыбке, столько раз выручавшей в Санта-Барбаре.