– Какой интересный мальчик. Он не только понял, кто я, но и почему-то уверен, что сможет мне навредить. Ведь так, Игнат Дормидонтович?

– У меня нет привычки нападать на женщин.

– А ради защиты? – очаровательно улыбнулась княжна. – Только интересно, чем вы могли бы мне навредить? Вас же обыскали на входе.

– У каждого свои секреты.

– Какой интересный мальчик, – повторила княжна и пристально посмотрела мне в глаза, а затем перевела взгляд на Антонио, – и ведь не обижается на «мальчика».

– С чего бы? – решил я немного похамить. – В нашем разговоре это скорее должно задевать вас.

– Интересный и колючий, – сказал граф и окинул меня оценивающим взглядом.

Я всем своим видом показал, что от подобного осмотра отнюдь не в восторге.

– Инкрещиозо, – теперь уже жеманно вдохнул граф и еще раз поцеловал жену в висок. – Не буду вам мешать.

Интересно, в чем? Что-то меня на похабщину потянуло. И всему виной теперь уже скрывшееся за полой халата бедро княжны.

Учтиво раскланявшись со мной, граф оставил свою жену наедине с посторонним мужчиной. Впрочем, с его наклонностями ревновать он скорее стал бы меня к ней.

Когда дверь за Антонио закрылась, княжна вернулась в кресло перед зеркалом. А я остался посреди комнаты. Да и вообще на этой почти пижамной вечеринке в своем парадном мундире я выглядел, мягко говоря, нелепо.

– О вас рассказывают много любопытного, – проведя ватной подушечкой по лицу, сказала княжна.

– Вот уж не было печали.

– Вы не тщеславны? – удивилась девушка.

– Я не настолько глуп.

Игра в пространные вопросы и не менее пространные ответы быстро надоела княжне, и она перешла к конкретике:

– Это ведь вы арестовали профессора Нартова?

– Да, хотя по официальной версии он умер.

– Профессор многое для меня сделал, – как бы сама себе сказала княжна, явно делая мне некий намек.

Но напрягаться я не стал и спокойно ответил:

– И для меня тоже.

Мои слова удивили ее.

– Тогда почему вы позволили посадить его на цепь? – зло прищурившись, спросила княжна и для выразительности постучала ноготком по собственному шейному украшению. – Это, знаете ли, тяжкая ноша.

– У меня был выбор между смертью друга и его арестом.

– А третий вариант даже не рассматривался?

– Если вы говорите о свободе, то к ней в довесок шли будущие смерти большого количества девушек, которых профессор без сомнения пустил бы на опыты. Да и на меня у него были планы, которые мне не очень-то понравились.

– Какие же?

Княжна встала и подошла ближе. Я ощутил аромат ее духов, и голова немного закружилась.

Это что, какие-то алхимические любовные штучки?

– Он хотел оставить меня в живых, но без памяти. К тому же при этом был шанс стать умалишенным, – удалось мне выдавить из себя. – А я в такие игры не играю.

– А в какие игры ты играешь, мальчик? – грудным, полным неги голосом проговорила княжна, и я почувствовал, как у меня на груди потеплел подаренный обсуждаемым профессором амулет.

– В эти тоже стараюсь не играть. Молод еще, так что предпочитаю обходиться без дополнительных возбудителей.

Амулет тут же перестал нагреваться.

Теперь уже я разозлился и с вызовом посмотрел в глаза улыбающейся женщине.

– Какой интересный мальчик, – закусив губу, сказала она.

– Вы это уже говорили, ваше высочество.

Княжна сделала еще один шаг и приблизилась ко мне вплотную. Наши лица разделяло всего несколько сантиметров. Она словно передавала мне инициативу, намекая на гарантированную взаимность. Все так, но подобные дамы не бывают настолько великодушными. Поэтому я продолжал смотреть ей в глаза, оставаясь без движения.

Помню, как в похожей ситуации поцелуй ведьмы Эммы больше напоминал укус, а вот Снежная королева поцеловала меня очень мягко и осторожно. Дальше тоже все пошло неспешно и плавно, как в медленном танце, но что-то подсказывало мне – сюрпризы не за горами.

Мы переместились на кровать и полностью избавились от одежды. Но когда через некоторое время наконец-то должны были достигнуть кульминации, княжна потянулась рукой к ошейнику.

Кикимору мне в тещи! У нее там что, застежка вместо замка?

От того, что это дикое предположение оказалось верным, меня прошибло холодным потом. В такой ситуации любое возбуждение должно было исчезнуть без следа, но страх неожиданно разжег его еще сильнее. Тихо звякнув, ошейник упал на кровать, и княжна начала меняться. Она была прекрасным монстром. Вслед за страхом возбуждение подстегнула еще и боль. Десяток коготков вспорол кожу на моей спине, я же максимально сильно, едва ли не до хруста костей, сжал изменившееся, но все еще соблазнительное тело. И тут словно лопнула до предела натянутая струна.

Наваждение схлынуло, и через мгновение я остался на кровати в полном одиночестве.

Похоже, обнимашек не будет.

Княжна, вернув своему телу человеческий облик, пошла к туалетному столику, на ходу застегивая ошейник.

И красиво пошла, скажу я вам.

Чтобы лучше видеть, я повернулся на бок и непроизвольно застонал.

Вот зараза, глубоко пропахала!

Княжна обернулась на звук и мило улыбнулась. Усевшись перед зеркалом, она позвонила в маленький колокольчик. Дверь тут же открылась, и в комнату вошла служанка в традиционном наряде горничных – закрытом платье, белом переднике и в чепчике на голове. В руках она несла какую-то баночку. Я попытался прикрыться простыней, но под мягким, при этом настойчивым, давлением рук служанки просто лег на живот. Порезы на спине защипало, но терпимо, так что я не стал реагировать.

Когда понял, что процедура закончена, и повернулся, я увидел, что служанка стоит у кровати, удерживая в одной руке мои брюки, а в другой рубаху.

Вот такой ненавязчивый намек на то, что мне пора удалиться.

Одевался я быстро, почему-то раздраженно отпихнув заботливые руки служанки. Довольно неоднозначная ситуация. Княжна вновь надела маску Снежной королевы.

И как только у нее это получается, особенно учитывая, что из одежды на ней сейчас только ошейник?

В подобной ситуации вопросы о нашей близости были бы сущей глупостью, но уходить молча мне не хотелось:

– Это профессор Нартов помог тебе примириться с темной сущностью?

– Как ты понял? – удивленно спросила княжна.

Маска Снежной королевы дала трещину. Она щелкнула пальцами. Служанка поднесла халат и помогла госпоже скрыть наготу.

– Одна его подопечная пыталась меня убить. Она менялась, оставаясь в здравом рассудке.