Ведь были мгновения за эти долгие дни, когда она забывала, что рядом не Збигнев. Укладывалась щекой на мужскую ладонь. Засыпала на его плече. А потом мучилась от жгучего стыда. А он терпел! Нет, не нужно ей сейчас помогать.

— Алекс, я пойду. Поезжай.

Беата решительно вышла из машины, забрала сумку из рук Алекса. Глянула на него снизу вверх. Нет. Не Збигнев. И как она ни пыталась, ничто в душе не потянулось к этому поистине чудесному мужчине. А он не заслуживает такого.

Она пошла к дому, не оборачиваясь. Точно зная, что Александр стоит возле машины и смотрит ей в спину. Вставила ключ в замок. Повернула.

Толкнула дверь и сделала шаг.

Глава 32

32.

Роберт приезжал к дому Зимовских несколько раз. Тёмные окна вечером. Уехала? Заболела? Он обзвонил все крупные больницы. Нет, не поступала.

Усилиями воли собирал себя в кучу. Небо не прощает слабостей. На командире ответственность за машину, за экипаж и за несколько сотен пассажиров. И всё же каждый полет выходил в салон. Пробегал взглядом по рядам. Он мог бы взять и проверить список пассажиров. Но это ипархия второго пилота — пассажиры и багаж. Лезть в чужие дела не годится.

Из нового дома до аэропорта всего пятнадцать минут на машине. Хорошее место. Сосны вокруг. Самолёты взлетают обычно в другую сторону. Шум аэропорта никак не мешает. И доехать можно автобусом. Так даже проще иногда. Не надо искать место на служебной стоянке. Тем более, что некоторые рейсы могут длиться больше недели. Авиакомпания пересаживала его в стыковочных аэропортах.

Роберт иногда прогуливался по окрестностям. Весна подкрадывались к пригородам Варшавы медленно. Это в центре уже сухой асфальт. А тут ещё мокрые дорожки и островки снега в лесу. Но зелёная трава уже пробивается вовсю.

С высоты видны квадраты полей разных оттенков. От темно-коричневого до ярко-зелёного. А внизу уже воздух становится сладким. В вечерних сумерках загораются окна. Дома с ухоженными лужайками и живыми изгородями выглядят тёплыми. Там, за окнами, чья-то жизнь. Вот в окне небольшой гостиницы женский силуэт. Только тёмный контур. Но Роберт откуда-то знает, что женщина — платиновая блондинка, как Беата. Она стоит вполоборота. Рукой поправляет волосы. И Роберту почудилось, что это Бетя смотрит сейчас из жёлтого окна гостиницы в соснах.

Чувство, спрятанное столько лет в глубине его сердца, появилось вдруг. Долго не позволявший себе никаких привязанностей, Тухольский сам себе поражался. Никогда он не был настолько захвачен мыслями о женщине. Ни одна не проникала так глубоко.

Впрочем, у Роберта хватило сил признаться себе, что Беата Торочинская была там ещё тридцать лет назад. Когда их фамилии стояли по алфавиту подряд в классном журнале. С тех пор каждый из них прожил целую жизнь. Сейчас было ощущение, будто пазл из огромного числа сложных элементов начал складываться в правильную картинку.

Глава 33

33.

Беата собирала свою жизнь по кусочкам. От психологов, работавших с пострадавшими в авариях и при стихийных бедствиях, она когда-то слышала, что если ничего не можешь сделать от горя, ты должен сделать хоть что-то.

Если можешь встать подойти к окну, встань и подойди. Если хватит сил поставить чай, сделай это. Можешь почистить зубы, почисть. А если можешь помочь кому-то ещё — помоги. Так, кирпичик за кирпичиком, восстанавливается навык жизни после потери.

И Беата старалась. Каждый вечер писала себе подробный план на день. И делала, делала, делала.

Звонок от Виталия Кирсанова снова раздался неожиданно. — Пани Беата, добрый день. Простите, что беспокою. Но мне поручили узнать, как Вы. — Добрый день, Виталий. Рада Вас слышать.

Беата произнесла эту фразу и ясно почувствовала эту радость. Она совершенно не формально рада слышать русского доктора. — А кто поручил? — поинтересовалась. — Владимир Орлов. И Жанна тоже. Они беспокоились.

Беата почувствовала укол совести. Она за это время ни разу не спросила, как там Ксения. А ведь девочка школу должна заканчивать. Её потеря страшная. — Виталий, Вы ведь дадите мне их номер? Только найду, чем записать. — Конечно, записывайте, — Кирсанов продиктовал десять цифр московского номера, — Пани Беата, с Вами моя жена хочет поговорить. Я передам ей трубку? — Да, конечно, — Беата отложила ручку, — Здравствуйте, Алёна! Рада Вас слышать! — Пани Беата, я к Вам за помощью, — быстро, будто опасаясь, что Беата сразу скажет "нет", заговорила Алёна Кирсанова, сама учитель математики по образованию, мама двоих детей и руководитель детского центра. — Оу, ну, если я смогу Вам помочь, буду рада. Скажите, чем? — Пани Беата… — Алёна, простите меня, ради бога, что перебиваю. А мы можем по имени и на "ты"? — Зимовская сама не ожидала от себя такого порыва. Просто отчаянно захотелось избавиться от официоза и церемонности в отношениях. — Ой, конечно! Только честно скажу, мне будет непросто, — засмеялась Алёна, — Но я постараюсь. — Я всего на тринадцать лет старше Вас… Ох, прости, тебя. Видишь, сама запуталась. И на пять лет старше Виталия. Так чем я могу помочь? — Понимаешь, у нас такая ситуация… В Центре много русскоязычных детей. Они все по-польски, как правило, говорят. А вот родители не все. Ты же учитель русского языка, правильно? — Да, всё верно. Русский на польской основе. — А наоборот можешь? — Наоборот? Польскому? — Да! Сможешь? Очень нужно. Всего два-три часа в неделю. Вечером. Пока дети в зале танцуют. У нас есть семь человек желающих. Оплата, правда, не слишком высокая, но мы постараемся… — Я согласна. — Правда? Вот здорово! Виталька, Беата согласна! — Алён, только мне надо подготовиться. Учебники посмотреть. — Хорошо. Я куплю, какие скажешь. — Нет-нет, всё есть. Когда ты хочешь, чтобы я начала. — Беат, это очень нагло? Сегодня. — Отлично! Значит у меня не будет времени бояться!

Закончив разговор с Алёной, Беата заметалась в поисках учебников. Все её студенческие и школьные книги остались в Гданьске. Надо будет забрать. Наскоро набросала план занятия. Навыки планирования уроков, оказывается, никуда не пропали за столько лет. Конечно, тут уроки должны быть другими. Прежде всего общение. Разговор. А уж чтение и письмо — потом. Мысль о предстоящей вечером встрече увлекла.

Но оставалось не сделанным ещё одно важное дело. Звонок в Москву. Это казалось самым трудным. Набрать десять цифр. И услышать голос Владимира Орлова.

— Володя, здравствуйте! — Беата специально выбрала менее официальную форму имени. Хотелось смягчить тон сразу. — Это Беата Зимовская. Я звоню узнать, как Ксения. — Беата, здравствуйте! Мы не хотели Вас тревожить.