Какой бы страстной, глупой и по-детски наивной ни была ее влюбленность в этого высокого красивого варвара, но теперь с ней точно покончено. Любовь в ее сердце исчезла, она растворилась, словно утренняя дымка в прозрачном воздухе. Что он о себе мнит, если позволяет себе обращаться с ней так ужасно грубо и отвратительно? Она не преступница. По какому праву он запер ее как какую-то бродяжку или мошенницу? Дэвид даже не приходится ей родственником. Что бы он там ни говорил, но все, что он делал до сих пор, никак не походило на защиту.

Он вел себя как настоящий тиран.

Гвинет как заведенная мерила шагами комнату — шесть шагов в одну сторону и шесть обратно. Возмущенная и раздосадованная, она не могла заснуть. Поднос с едой, поставленный на сундук рядом с кроватью, Гвинет давно выбросила на улицу из окна второго этажа. Отвратительный мужлан, он даже не пожелал разделить с ней трапезу! Дэвид попросил, чтобы ее сундук подняли в крохотную каморку, которая почему-то называлась гостиничным номером, затем приказал, чтобы ей прямо в номер подали еду, и удалился, повернув тяжелый ключ в старом замке.

Гвинет не знала, чем она прогневила небеса и заслужила подобную участь. Сколько ни старалась, она не могла взять в толк, что в нем было такого, что всегда привлекало и манило ее.

Гвинет подошла к окну и посмотрела вниз на узкую улочку, огибавшую трактир. Прямо под стенами дома протекала вонючая канава с нечистотами, за которой виднелся заброшенный выгон. Она даже разглядела открытые ворота в конюшне, примыкавшей к гостинице. Поодаль стояло еще несколько домов. Гвинет еще раз оглядела улочку от начала и до конца. Ее удивило, почему никто не отозвался на ее крики о помощи.

И почему сэр Аллан не последовал за ними? Она так надеялась, что он передаст ей весточку через кучера, в которой назначит время и место встречи. Он мог бы и сейчас легко подойти к ее окну. Она так нуждалась в его помощи.

Положение было грустным. В ее рассказах мужчины в отличие от всех известных ей реальных представителей мужского пола выглядели настоящими героями.

Гвинет оглядела тесную, убогую комнатушку. Дэвид даже не потрудился найти приличную гостиницу! Когда они прибыли сюда, она увидела с полдюжины подвыпивших фермеров, собравшихся в пивном зале вокруг дымного очага, а также полную служанку. Учитывая состояние гостиницы, в частности и ее номера, Гвинет предположила, что здесь не убирали месяцами, а вполне возможно, что и годами.

От отчаяния ей в голову неожиданно пришла мысль убежать отсюда как можно скорее. Хотя она понимала, что это не просто. Да и сундук с собой не прихватишь. К тому же как ночью тайком она сможет забрать свою карету или нанять другую? Для того чтобы нанять карету, ей придется идти по темным улицам незнакомого городка. Но если даже ей не повезет, размышляла Гвинет, она должна хотя бы напугать Дэвида. Например, можно переселиться в другой номер, и пусть он поволнуется, когда не найдет ее здесь утром.

Гвинет снова оглядела улочку. Узкий проход загромождала груда дров, отдельной кучей громоздились старые бочонки из-под эля, несколько бочек откатились в стороны. На углу виднелось что-то вроде кучи соломы, которая, по всей видимости, предназначалась для конюшни. Рядом с ее окном было еще одно окно, а под ним располагалось другое. Она подумала, что вполне могла бы ухватиться за подоконник, продвинуться вдоль стены до соседнего окна и оттуда прыгнуть прямо на солому. Даже если бы внизу не было соломы, прыжок с такой высоты не казался ей слишком опасным, вот только могли помешать пустые бочки.

Она выглянула в последний раз — ни одного прохожего. Вообще ни души. За два часа, проведенные ею в заточении, она не видела ни одного живого человека. Казалось, что вокруг все вымерло. Дэвид нарочно выбрал номер, выходивший окнами на пустырь.

Гвинет спрятала свой дневник в карман платья, привязала к руке кошелек, быстро оглянулась на дверь и начала выбираться из окна.

* * *

Стояла теплая летняя ночь, поэтому ворота в конюшню оставили открытыми. Работавший здесь молодой конюх куда-то ушел. Было тихо, только иногда в одном из номеров слышалось ворчание раздраженного постояльца. Наслаждаясь одиночеством, Дэвид сидел на перевернутом бочонке рядом с входом в конюшню, прислонившись спиной к столбу; он думал о семье и ожидал, как ему казалось, неизбежного.

Взять Гвинет в Гринбрей-Холл означало для него вернуться в Баронсфорд. Увы, это было так же неизбежно. Его брат Пирс в своем письме сообщал, что они с Порцией хотят провести там несколько месяцев после свадьбы, а затем снова вернуться в колонии. Поскольку сейчас был август, Дэвид предполагал встретить там и Лайона.

С тех пор как Эмма умерла, жизнь его братьев наладилась. Дэвид тоже был готов к переменам. Он уже привел в движение колесо своей судьбы. Женитьба, семья, ответственность и долг — понятия, сопутствующие этим событиям, — имели определенную привлекательность. Ничего неожиданного в этом для него не было. Он знал — чтобы надежно похоронить прошлое, надо возделывать почву для будущего. Для начала, конечно, требовалось найти жену. Но и это не представляло особых проблем. Хотя в таком деле он никогда не был сторонником метода дегустации — пробовать разные вина, чтобы найти самое лучшее. Конечно, его не прельщал лондонский сезон, ему вовсе не хотелось там маяться от скуки.

Дэвид считал, что его жена должна быть известной ему особой. Возможно, эта особа согреет теплом его жизнь. Избраннице, разумеется, следует быть обеспеченной, одного с ним положения в обществе, привлекательной, с хорошим чувством юмора, спокойной, терпеливой и…

Тут Дэвид увидел, как из окна номера показались ноги Гвинет. Он вскочил с бочки. Ну что ж, пусть он не нашел всего, что искал, но уже близок к цели!

Дэвид вышел за ворота, наблюдая за тем, как вслед за ногами появились округлый зад, спина и плечи. Гвинет повисла на кончиках пальцев, с отчаянием оглядываясь по сторонам.

Неплохо, подумал Дэвид, с удивлением наблюдая, как Гвинет, преодолев страх, ловко ухватилась за соседний подоконник. Несмотря на то что ей удалось переместиться чуть дальше, стало ясно: силы ее на исходе, она не сможет крепко держаться другой рукой, и ей остается только прыгать вниз. Дэвид бесшумно пересек дворик конюшни и подошел к гостинице.

— Помощь не требуется?

Гвинет вскрикнула от удивления, чуть повернула голову, и пальцы ее разжались. Дэвид подоспел вовремя — она упала прямо ему в руки. Но их объятие продолжалось недолго. Она стала вырываться, пытаясь встать на ноги. Из ее груди вырвался негодующий крик, достаточно громкий, чтобы разбудить всех жителей Нортхемптона. Дэвид поставил ее на землю, но не выпустил из рук.

— Ты.., отвратительный.., омерзительный.., тип…

Она извивалась в его объятиях и била кулаками по его груди. Когда Гвинет в отчаянии принялась бить Дэвида по лицу, ему пришлось схватить ее за руки.

— Ты запер меня в этом номере.., без еды и питья!

Она пнула Дэвида ногой в колено, но через сапог он почти не ощутил боли. Наконец Гвинет удалось высвободить одну руку.