Паша совершенно искренне проникается всей той чушью, что я ему поведала.

– Но я – гражданин России! Со мной просто произошел несчастный случай! Я же ничего не нарушал! – возмущается он. – И вообще… мне надо в посольство! – наконец выдает он светлую мысль.

– Посольство до понедельника закрыто, – говорю я. – Там кроме охраны – никого.

– В понедельник я должен быть на работе, у нас совещание в три часа… – растерянно произносит Паша. – И что мне делать?

– Не знаю… – флегматично отвечаю я.

– Помоги мне! – говорит, помолчав, Паша. – Юлечка, пожалуйста! У меня тут нет никого… Я же не могу до понедельника торчать на скамейке! А я тебе заплачу…

– Как? – насмешливо спрашиваю я. – Налетчики оставили тебе кредитную карту?

Надежда в Пашиных глазах угасает.

– Но ты это… ты… ты же тоже из России. А мы должны друг другу помогать.

– Я никому ничего не должна, – говорю я. – Мне здесь ни одна собака не помогла, вот и я не должна.

Паша растерянно смотрит на меня, думая, какие еще аргументы он может привести. За неимением денег аргументов у банкира практически нет.

– Я тебе могу денег дать. На метро, – говорю я. – Хочешь? Там тепло, можно неплохо устроиться… если полиция не прицепится.

– Я не хочу в метро! – говорит Паша. – А к тебе домой можно?

Я вскакиваю со скамьи.

– Ко мне домой? Клево! С ума сошел? У меня дочери четыре года, я и так у подруги комнату снимаю, стараюсь быть тише воды…

– Но… ты клиентов куда-то же водишь!

– Это клиенты меня водят. В дешевые отели. Ясно? А домой я ни одного мужика не приволоку. Много чести!

Я выбрасываю остатки упаковки в урну и с остервенением застегиваю рюкзак, давая понять, что разговор окончен. Паша тоже вскакивает со скамьи и начинает приплясывать рядом.

– Ну пожалуйста, сделай что-нибудь! Помоги мне, а я тебя обратно в Россию заберу. Хочешь?

– Да на хрен мне твоя Россия сдалась? И вообще, я не знаю, кто ты такой. Может, ты мне сейчас тут с три короба наврал, лишь бы в доверие втереться. Ко мне домой!.. Ага! Сейчас! А приедем ко мне домой, так ты мне горло перережешь и вынесешь все, что дороже одного евро! Merde!

Отчего я не выучила еще парочку французских ругательств?

– Нет! – хватает Паша меня за руки. – Клянусь, это все правда! Я работаю в банке, прилетел сюда с другом, в командировку, а заодно и просто отдохнуть. Я же не знал, что у вас тут в Париже надо с охраной ходить, чтобы люлей не отхватить! И вообще, кто такая эта Яна, еще надо понять! Может, она этих козлов на нас специально навела, Вадик там ей напел, что у меня свой бизнес. А бабы сейчас – через одну аферистки! Если не каждая… Я не виноват, я тебе не вру!

Я выслушиваю весь этот монолог молча. Паша умолкает, увидев выражением моего лица.

– Ты чего? – спрашивает он.

– Знаешь, ты меня сейчас на одну интересную мысль натолкнул… – говорю я. – А что, если это и вправду была какая-то подстава?

Тут уже у Паши вытягивается лицо.

– В смысле?

Я смотрю на него – кажется, еще секунда, и он расплачется. Гулящая девушка Юля делает глубокий вдох, потом надувает щеки – как это делают все французские актрисы в моменты раздумий или переживаний – и решает смилостивиться над своим неудачливым земляком. Тем более что уже почти светло, и Юле, то есть мне, очень хочется кофе. А потом – выспаться.

– Пошли, тут недалеко кафешка есть круглосуточная. Я тебя кофе напою, так уж и быть…

Париж – город контрастов. Вот на бульваре может располагаться пафосный ресторан, а напротив – крохотное кафе «Le sable», в котором араб непонятного возраста сунет вам под нос стакан с кофе. Но это будет отличный кофе – и еще неизвестно, хуже ли он того, что через дорогу вам предложат в том самом ресторане…

Наверное, мы смешно смотримся со стороны – девица в развратных ботфортах и светлом коротком парике и приличного вида молодой мужчина в несусветном тряпье. Бомж и проститутка. Вернее, нет – банкир и виджей музыкального канала. Вы вообще задумывались, что большинство людей вовсе не являются теми, за кого вы их принимаете?

– Я не понимаю, – говорит Паша, озябшими пальцами обхватив стакан. – Как они могли все знать с самого начала?

– Ха! – говорю я. – Вадик этой своей Яне звонил, что приедет? Звонил. По телефону про тебя рассказывал? Рассказывал! Ты понимаешь, что вас пасли уже от самого аэропорта?

– Не может быть! – переходит на шепот Паша.

– Думаешь, ты единственный турист из России, которого тут обобрали и избили? У меня дружок знакомый в восемнадцатом участке работает, в полицейском архиве, у него родители из эмигрантов, сам на четверть русский. Так вот, он мне однажды такую статистику привел – закачаешься! Пару сотен за сезон. Это живьем. А сколько тел неопознанных? Скажи спасибо, тебе голову не проломили до смерти! Тут же везде мафия, разве не понимаешь?

Паша давится кофе и долго кашляет. Затем опять оглядывается по сторонам, как в кино про шпионов. В шестом часу утра кафе безлюдно, а официант-араб в фартуке за стойкой если и смахивает на мафиози, то только весьма отдаленно.

– А ты… ты этого своего друга, ну, из полицейского архива, можешь попросить… оказать мне посильную помощь? За деньги, разумеется!

– Опять ты про свои деньги! – морщусь я. – Во-первых, их у тебя нет, а во-вторых, знаю я таких, как ты. Банкир, говоришь? Ага… Вы же все жадные, за копейку удавитесь. Наобещаете с три короба, а потом в кусты. Был у меня один такой… Сука…

Пожалуй, не стоит мне вдаваться в подробности биографии своей вымышленной героини. А то, не ровен час, ляпну что-нибудь не то…

– Юль, я тебя Христом Богом молю, придумай что-нибудь! Я же вижу, ты хорошая!

Паша оставляет пустую чашку и берет меня за руку. Похоже, банкир отошел от полученного шока и теперь пытается меня обаять. Я смотрю в его кошачьи зеленые глаза – вокруг зрачков рассыпаны коричневые крапинки… Встревоженное, умоляющее лицо, сильные, немного шершавые ладони… Мизансцена хороша для начала какой-нибудь мелодрамы. «Они встретились в мае на берегу Сены. Прошлое каждого скрывало страшную тайну, но огонь любви помог им преодолеть все преграды! Смотрите на видео новый романтический фильм “Париж как средство от скуки”».

Вот только я не люблю мелодрамы.

А Юля?

Юля смущается, вынимает свою ладонь из крепких мужских рук, улыбается и говорит не без кокетства:

– Смотри, а то я еще влюблюсь в тебя, красавчик.

Паша торжествующе улыбается в ответ. Кажется, он поверил в то, что его обаяние возымело действие.

Угу!..

– Слушай, я правда не могу взять тебя к себе… подруга выкинет меня с дочерью на улицу, – шепчу я тоном заговорщицы. – Но ты… ты далеко из этого района не уходи. Встретимся здесь же, часов в…