– Я куда-то переезжаю?

– Ну конечно же. – Я вздохнул. – Если мне удалось разыскать вас, почему это не получится у других? А вообще-то я не люблю, когда меня перебивают.

– Извините.

– Пока прощается, – я хмыкнул. – Так вот, вы сразу же начнете очень старательно работать. Меня интересует ближайшее окружение клиента: персоналии, их привычки, места тусовок, возможные адреса, номера телефонов и прочее.

– Понятно.

– А в первую очередь, конечно же, сам клиент, как можно больше интимной информации из биографии, кроме того, номера телефонов, электронные адреса.

– Это сложно.

– Будете смеяться, но проще, чем вы думаете. Он большой любитель электронного общения, даже отмечался в «Одноклассниках». И потом, – укоризненно покачал головой, – я, кажется, уже говорил…

– Еще раз извините.

– Когда закончите первичную работу, станет понятно, в каком направлении трудиться дальше. Так что не будем терять времени. Не скрою: попахать вам придется от души, зато будет на что отпраздновать успех.

– Сколько времени дается на, как вы сказали, первичную работу?

– Целых три дня.

– Тогда убейте меня сразу.

– Если вы настаиваете. – Я широко улыбнулся. – Но сначала вас придется немного допросить. Не подскажете, где тут у вас паяльник, пассатижи, а то я забыл инструменты дома. И чистое полотенце.

– А полотенце-то зачем? – оторопело спросил он.

– Как зачем? – в свою очередь, удивился я. – Вытирать вспотевший лоб, – и пояснил: – Мой собственный.

Я припарковался у собственного подъезда, вышел из машины, открыл багажник и принялся выгружать пакеты с продуктами и ставить на скамейку. Дверь подъезда распахнулась, крупный пухловатый мужик вышел во двор и, не торопясь, направился ко мне.

– Добрый вечер, Виталя, – почтительно поприветствовал его я.

– Привет, сосед, – степенно ответил он и протянул руку. – Ключи.

– Да-да, конечно, – вложил брелок в крупную мозолистую ладонь. – Когда вернешь?

– Завтра, – подцепил толстым пальцем несколько пакетов и пошел к подъезду. – Ближе к вечеру.

Два дня назад Виталий сообщил, что ему не нравится, как работает движок моей машины. Лично я ничего такого не заметил, потому что он, как мне казалось, как всегда, работал бесшумно, но с профессионалами спорить бессмысленно. Виталий действительно классный автомеханик, его авторитету среди владельцев крутых тачек нашего района впору позавидовать самому гаранту Конституции. И это правильно, у человека просто редкостный талант ко всей этой механике с электроникой. Кстати, не единственный, есть еще один (я имею в виду талант), только мой сосед много бы дал, чтобы его у него никогда не было.

Их семья переехала в наш дом месяцев пять назад: сам Виталя, его жена, миниатюрная симпатичная женщина, дочка трех лет и пес неизвестной науке породы, очень напоминающий щетку для обуви. И размером с нее. Где-то через месяц после этого я возвращался вечерком домой и в скверике возле магазина встретил нового соседа в окружении малолетней пьяной гопоты. Подогретые продвинутым «Клинским» и прочим нектаром для умственно ушибленных, милые юноши с воодушевлением били дядю. Даже не били, для этого у них элементарно не хватало ни сил, ни умения, просто пихали хилыми кулачонками в широкую грудь и пинали в пузо ножонками. Возвышающийся над всеми ими как слон над шавками, Виталий даже не пытался заехать кому-нибудь в ответ, просто бормотал что-то вроде «не надо, ребята» и все порывался уйти, а они его не отпускали.

– Проблемы, сосед? – поинтересовался я, останавливаясь.

– Да вот, – пробормотал он и ойкнул, потому что кто-то из малолеток угодил ему обутой в пыльный говнодав ножонкой под коленку.

Терпеть не могу коллективных драк, имеется в виду, когда несколько человек метелят одного, поэтому я быстренько надавал этим придуркам пинков и отконвоировал соседа домой.

– Спасибо, – с чувством молвил он, исчезая в двери напротив.

– Пожалуйста, – буркнул я, открыл дверь и пошел к себе.

Через полчаса раздался звонок, и я обнаружил его, стоящего на пороге с литровой бутылкой «Чиваса».

– Можно?

– Ну, раз уж пришел, – без лишней вежливости ответил я. Терпеть, знаете ли, не переношу трусов и мямлей.

У меня на кухне мы накатили по первой, и он потянулся к бутылке, чтобы разлить по второй.

– Хватит, – молвил я. – Забирай пузырь и иди, ты мне ничего не должен.

– Думаешь, – он горько усмехнулся, – я просто струсил?

– Именно так, – подтвердил я. – Даже уверен.

– Вообще-то ты прав. – Он покачал головой. – Действительно, все так. Я вообще стараюсь никого не бить.

– Потому что боишься урыть с одного удара, – догадался я. Знали бы вы, сколько таких красивых историй мне довелось услыхать за то время, что живу. Если опубликовать, получится не меньше томов, чем сочинений у дедушки Ленина. – Пойдем. – Я вдруг разозлился. – Покажешь, какой ты Майк Тайсон.

– Пошли, – согласился он, вставая.

В гостиной моей квартиры отсутствует мягкая мебель, зато с потолка свисает боксерская груша, на полу валяются гантели и гири, а в углу стоит тренажер. Жена, кстати, меня за это совсем не пилит. Это потому, что мы давно живем с ней в разных домах разных городов и даже разных стран.

– Какая рука у тебя ударная? – спросил я.

– Обе, – скромно ответил он.

– Круто, – восхитился я, поднял с пола перчатку на правую руку и бросил ему. – Надевай.

– Не налезает, – признался он.

– И так сойдет, – нацепил на собственную правую «лапу» и встал боком.

– Бей.

Здоровенный кулак несильно толкнул «лапу».

– Так, что ли?

– Великолепно, – хмыкнул я. – А сильнее можешь?

– Могу.

В самый последний момент, почувствовав неладное, я немного отбросил в сторону руку в «лапе», смягчая удар. Все равно ладони под «лапой» стало очень больно. И даже в плече отдалось.

– Ух ты, – только и произнес я.

– Могу еще сильнее, – застенчиво сказал сосед.

– А вот это – лишнее.

Мы вернулись на кухню, я извлек из морозилки заледеневшую бутылку водки и обхватил ее ноющей от боли ладонью. Пить и закусывать пришлось одной левой.

– Как? – поинтересовался он – Сильно болит?

– Терпимо, – ответил я. – Ну и колотуха у тебя, просто на зависть.

– Нечему завидовать, – он вздохнул.

– Рассказывай, – приказал я и сам разлил вискарь по стаканам.