Полковник, не теряя времени, уже раскручивал над головой отвес во всю длину шнура. Грузик набрал достаточную скорость к тому времени, как поднялся второй стрелок. Шнур четырежды обвился вокруг его шеи и сильно натянулся.

Сектант, задыхаясь, рухнул на колени, пытаясь освободиться от петли на шее.

Корбек схватил его лазган и успел выстрелить в первого инфарди, который к тому времени уже сумел опомниться и стрелял, поднимаясь с кровавой раной на лице. Выстрелы Корбека попали ему в грудь и с шипением прошили насквозь.

Сжимая трофейное оружие, Корбек встал. Судя по звукам, приближались новые бомбы. Полковник прострелил голову инфарди, задыхавшегося в петле.

Третий так и лежал лицом вниз, мертвый. В черепе застрял кусок плиты, отколотый взрывом.

Раскаты выстрелов слышались все ближе. Времени обыскивать тела на предмет запасных батарей или подходящей обуви не было. Корбек решил, что если направится к холму Старого Города, то сможет обогнуть плато Цитадели и, возможно, останется в живых. Именно так планировали поступить инфарди.

Он проковылял в двери в дальней стороне двора, за которой скрылся Грех, несколько осколков впились в голую ступню. Полковник прошел через коридор, где взрывами выбило все окна, и оказался в заднем помещении, где возле грузового транспортера были сложены готовые изделия.

Между раскатами дальних и близких взрывов Корбек услышал голоса. Он пригнулся и пробежал через зону погрузки. Внешние двери, высокие, старые и деревянные, были открыты. За ними обнаружилась пара восьмиколесных грузовиков. Около дюжины инфарди вносили какие-то обернутые тканью предметы и деревянные ящики.

Ни следа Патера Греха.

Корбек проверил заряды трофейного лазгана. Батарея полна на три четверти. Достаточно, чтобы притормозить врагов.

На пылающих улицах было многолюдно. Жители бежали из разрушенных домов и укрытий с тюками в руках, гоня перед собой перепуганный скот.

И грызуны… целые волны грызунов выливались из огня и стекали по горбатым улицам Старого Города в сторону реки.

Команда Колеа двигалась против течения.

Надев респираторы, чтобы защититься от удушливого дыма, они бегом поднимались по склону холма, стараясь держаться подальше от танков, прокладывавших себе дорогу по кварталу Каменщиков.

Снаряды падали так близко, что группу не раз сбивало с ног ударными волнами. Объятые пламенем здания обрушивались на улицу, блокируя проходы. Кое-где пришлось перебираться через потоки живых грызунов, давя ботинками пищащие тушки.

Восемь Призраков быстро пересекли очередной перекресток, пройдя завесу дыма и пепла, и нашли укрытие в лавке скорняка. Здание было изрешечено снарядами и превращено в пустую скорлупу.

Дорден стянул с лица респиратор и тут же закашлялся. Солдат рядом с ним, Маквеннер, перекатился на бок и попытался вытащить осколок горячей шрапнели из бедра.

— Дай я посмотрю, — просипел Дорден.

Вытащив инструменты, он извлек кусок металла и промыл глубокий порез антисептиком.

— Спасибо, док, — прошептал Маквеннер; Дорден вытер лоб. — Вы в порядке?

Старый медик кивнул, чувствуя, что варится заживо. Он здорово ослаб и задыхался. Жар от горящих зданий превращал воздух в раскаленный ад, в котором почти невозможно было дышать.

Колеа и сержант Халлер выглянули из развороченного дверного проема в дальней стене.

— В той стороне чисто, — пробормотал Колеа.

— Пока что да, — добавил Халлер. Он махнул солдатам Гаронду и Куу, отправляя их проверить другие двери.

Дорден заметил, что Халлер, рекрут-вергхастец и ветеран Первого Вервунского полка, предпочитал воинов, которых знал еще по своему родному миру: и Гаронд, и Куу были вергхастцами.

Халлер был человеком осторожным. Дорден подозревал, что сержант просто слишком преклоняется перед героями с Танит, чтобы отдавать им приказы.

Старый врач посмотрел на остальных членов отряда: Маквеннер, Вельн, Домор и Раффлан — все танитцы. Еще только Харджеон происходил из улья Вервун. Невысокий светловолосый человек с редкими усами, он укрылся за углом пристройки.

Дорден отметил, что теперь ему стало понятно построение отряда. Первым шел Колеа, и он был героем войны, так что никто не спорил. Халлер был военным в улье, как и Гаронд. Куу… этот сам себе закон, бывший бандит из низших уровней улья, но никто не сомневался в его храбрости или бойцовских умениях.

Харджеон… бывший гражданский. Дорден точно не знал, каким было призвание солдата в жизни до Гвардии. Портной? Учитель? Как бы то ни было, теперь это не имело значения.

Если они когда-нибудь выберутся отсюда живыми, Дорден знал, что ему придется поговорить с Гаунтом о проблеме с татуировками.

Сметая все на своем пути, снаряды шлепались в конце улицы. Отряд накрыло градом обломков.

— Давайте выдвигаться! — крикнул Халлер и направился вслед за Куу и Гарондом. Колеа ждал, махнув Харджеону и остальным танитцам.

Дорден добрался до дверного проема и посмотрел на Колеа, пристраивая на место маску.

— Нам действительно стоило бы вернуться… — начал он.

— Куда, доктор? — спросил Колеа, оглядываясь назад, на стену пламени, которая полыхала в Старом Городе за их спинами. — Боюсь, у нас нет выбора, — продолжил он. — Чтобы просто выжить, нам придется держаться впереди линии бомбардировки. Так что остается лишь продвигаться вперед и попробовать найти Корбека.

Через раскаленное марево они перебежали в следующее разрушенное здание. Дорден видел, что голая кожа на ладонях и запястьях краснеет и покрывается волдырями.

Призраки ввалились в здание. Оно, как ни странно, пострадало незначительно, и воздух внутри показался благословенно прохладным. Через чудом уцелевшее окно медик смотрел, как здание через дорогу, откуда они пришли, просто рассыпалось в пыль. Полностью и без остатка.

— Близко, да, танитец?

Дорден оглянулся и встретился взглядом с солдатом Куу.

Гвардеец Куу. Лиджа Куу. Он уже стал чем-то вроде легенды в полку. Почти два метра ростом, стройный, мускулистый, с физиономией, не обещавшей ничего хорошего. Так его описывал Корбек.

До войны в улье Вервун Куу был бандитом. Поговаривали, что он убил больше людей в гангстерских схватках, чем в впоследствии — в битвах. Он был обильно покрыт татуировками, а через все лицо тянулся длинный шрам. Этот парень был также известен тем, что оттачивал свое искусство татуировщика на благодарных вергхастцах.

Почему-то в устах рядового Куу слово «танитец» звучало как оскорбление.

— Для меня достаточно близко, — сказал Дорден.

Куу согнулся и проверил свой лазган. Движения у него были плавные, кошачьи и стремительные. «Кот, — подумал Дорден, — вот кого он напоминает. Покрытый шрамами, ободранный, потрепанный котяра. С пронзительными зелеными глазами». Последние странные годы Дорден провел в компании исключительно опасных людей. Роун, этот безжалостный змей… Фейгор, хладнокровный убийца… но Куу…