Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ну пока. Ещё раз спасибо, что подвёз, — открываю дверцу и, не оглядываясь, выхожу на улицу.
Щиколотку простреливает адской болью, но я упорно стараюсь её игнорировать, а потому не спеша двигаюсь вперёд, к подъезду. Мне удаётся сделать несколько шагов, как из "БМВ" выходит Радмир, к этому времени Игорь уезжает.
— Ты хромаешь, милая? — обняв за талию, Рад целует меня в щеку. — Что случилось?
— Упала, — говорю одно слово и чувствую, как Радмир напрягается. — Можно сказать, удачно. На попу села, но подвернула ногу.
— Поехали в больницу.
— Не надо. Давай лучше домой пойдём? Если к утру нога не посинеет, значит, перелома нет, да и это вряд ли перелом. У меня он когда-то был и я помню те ощущения. Я тогда вообще не могла наступать на ногу.
— Как же ты так умудрилась упасть?
— Поскользнулась. Темно было.
— А привёз тебя кто?
— Один знакомый. Ничего такого ты не подумай.
Рад смотрит на меня нечитаемым взглядом.
— Я не думаю. Ты же моя, да, Наташа? — не дожидаясь ответа, подхватывает меня на руки и несёт в сторону подъезда.
Оказавшись в квартире, Рад садится на корточки, чтобы снять с меня обувь, не упуская возможности погладить мои икры. В голове яркой вспышкой взрывается воспоминание: ночной клуб, танец на барной стойке и Радмир. Как он тогда оказался рядом, понятия не имею. Но то, как сексуально он надевал на меня туфельки, я на всю жизнь запомнила!
Сняв верхнюю одежду и помыв руки, разбираю пакет с продуктами. Радмир только что вышел из ванной комнаты и сейчас стоит в дверном проёме, в кухне, молча наблюдая за мной.
— Кофе хочешь? Или может тебя покормить? Я курочку гриль купила.
— Спать хочу. Был десять часов за рулём. Устал.
Поднимаю взгляд на Радмира. Действительно, он уставший, глаза покрасневшие, сонные.
— И куда ты так далеко ездил? — осмеливаюсь спросить, хотя заранее знаю, что не скажет.
— По работе.
— Удачно?
— Посмотрим. Пока не знаю.
— А чем ты занимаешься, Рад? Я помню, у тебя было СТО, но это же не всё, да? Есть что-то ещё?
— Есть, — усмехается он, — много всего есть, Наташа.
— Так расскажи мне интересно, — тёмная бровь изгибается в дугу, — я хочу знать, кто мой будущий муж. Думаю, я имею на это право, верно?
— Я коммерсант.
— Да, я помню. Ты открывал у меня счёт в банке. А если серьёзно, Рад, чем ты занимаешься?
— Покупаю подешевле, продаю подороже.
— А что конкретно ты покупаешь-продаёшь?
— Да в принципе, всё. Бензин, зерно, уголь, газ, чёрный металл, — Рад прикрывает рот рукой зевая. — Тебе, правда, это интересно?
— Интересно. Я понять не могу, почему ты такой успешный в двадцать семь. На мажора ты не похож.
— На бандита похож? — смеётся, а киваю, мол, похож.
Рад подходит ближе, останавливается за моей спиной, руки расставляет по бокам от моего тела, ладонями упираясь в гладкую поверхность стола. Остро реагирую на близкий контакт. Становлюсь напряжённой, ощущая, как Радмир прижимается пахом к моим ягодицам.
— Да какой я бандит, Наташа? Сейчас бандиты все у власти. Чиновники! Ты фильмов про блатную романтику насмотрелась. Девяностые позади.
— Тогда, куда ты постоянно пропадаешь?
— Езжу по всей стране, заключаю сделки. Покупаю-продаю. Я же тебе говорил.
— А когда в нас стреляли на трассе… — морщусь, вспоминая болезненное прошлое. — Что это было, Рад? Неудачная сделка? Конкуренты?
— Именно так. Конкуренты, — неожиданно отвечает он.
— Что ж вы не поделили, раз среди белого дня устроили такой беспредел?
Рад молчит, а я поворачиваюсь к нему лицом и заглядываю в глаза. Тщетно. Не понять ничего! От того на душе становится тоскливей.
— Откройся мне, пожалуйста, — тыльной стороной ладони касаюсь острой скулы, — я обещаю, что никому ничего не скажу. На самом деле я готова ко всему. Даже если ты сейчас врёшь и как-то связан с криминалом, то мне всё равно, слышишь? Я люблю тебя вопреки всему.
— Наташа, я не хочу тебя в это ввязывать.
— Во что, милый?
— В свои проблемы. Ты беременная. Твоя задача, — опускает руку на мой живот, гладит его плавными движениями вверх-вниз, — выносить и родить нашу дочь.
Я улыбаюсь.
— Дочь? Откуда ты знаешь, что будет дочка?
— Чувствую. Мне она недавно приснилась. Такая же красивая, как и ты. И губы пухлые твои, — пальцем касается нижней губы, — и твой курносый нос, и глаза большие карие.
— А я думала, у нас будет сын.
— Будет после дочери. Я постараюсь, — дерзко улыбается.
Его губы накрывают мой рот. Целует страстно с языком, заставляя меня трепетать. Ловкие руки забираются под кофту, скользят по спине вверх, останавливаются на полоске лифчика.
Он подхватывает меня под ягодицами, усаживает на кухонный стол. Разводит ноги в стороны и, устроившись между моих бёдер, через голову стаскивает кофту.
Я смотрю на него затуманенным взглядом, ощущая внизу живота внезапно вспыхнувший огонь.
К чёрту все разговоры, боль в щиколотке и курицу гриль, из-за которой я вылезла в магазин в лютый мороз. Мы не виделись с Радом почти неделю и нет ничего хуже, чем голод по любимому мужчине. Да, я зависима. Я больна им. Я знаю это совершенно точно! Мне уже ничего не поможет, а я и не хочу.
Я его быть хочу. Прямо сейчас. На этом столе…
***
— Поехали ко мне? — кончиком носа водит по моей острой скуле.
— Ты уставший, Рад. Был за рулём десять часов. Останемся этой ночью у меня.
Прижимаюсь к его нагому телу. Мой! Стал таким родным, любимым. Жизни не представляю без него, даже кажется, я и не жила до встречи с Радмиром. Всё забылось. Стёрлось! Одиннадцать лет официального брака померкли на фоне нескольких месяцев, что мы с Радом вместе.
— Я тебя испачкал, — кивает на следы нашей страсти на моём животе. — Идём примем душ.
— Мы не поместимся вдвоём. У меня обычная "сталинка", а не хоромы как у тебя.
— Переезжай ко мне. Я серьёзно.
— Уже?
— А чего тянуть? Или ты передумала быть моей женой?
— Быстрее Армагеддон случится, чем я откажусь от тебя, — целую его пылко в губы, Рад откликается со всей страстью.
Встаю с кухонного стола, где мы с Радмиром лежали всё это время, и подобрав с пола одежду, медленно двигаюсь вперёд. Каждый шаг даётся с трудом, отзываясь простреливающей болью в щиколотке.
Захожу в ванную, настраиваю комфортную температуру воды и наспех смываю с себя пот и следы бурного соития. Обмотавшись банным полотенцем выхожу к
