— Она привела меня сюда. Я думаю, она объяснит мне и то, как найти ее и спасти. И предполагаю, что она явится мне во сне, как было до сих пор.

— Вот на что я должна опереться, чтобы соединиться с сестрой, — на сны полукровки! — Шира рассмеялась. И в этом смехе звучало отчаяние и безнадежность.

— Мне кажется, что мои сны до сих пор не лгали, — твердо сказала Адхара.

Шира пронзила ее пристальным взглядом:

— Тогда попробуй увидеть новый сон сегодня ночью, а завтра утром приходи ко мне с рассказом о нем. Мы изучим его и решим, как действовать дальше.

Сказав это, эльфийка направилась к выходу, но вдруг обернулась и спросила Адхару:

— Тебе удается сражаться этим? — Она показала подбородком на обрубок руки.

Адхара приподняла эту руку и ответила:

— То, что у меня нет левой ладони, не мешало мне сражаться с Амхалом, но иногда мне ее ужасно не хватает.

Шира немного помолчала, а потом сказала:

— Ты мне помоги, а я посмотрю, что можно сделать с этой рукой.

Адхара вопросительно взглянула на нее, но эльфийка больше ничего не сказала, повернулась и ушла.

И вот Адхара осталась одна среди синевы. При этом освещении пещера выглядела как во сне — а может быть, как в кошмаре. Девушка огляделась вокруг. Стены были почти не обработаны. Мебели не было. Ниша в стене, видимо, заменяла шкаф для одежды. Другая ниша, более просторная, могла вместить в себя лежащего человека; очевидно, это была кровать. В ней лежали мешок, набитый соломой, и свернутое одеяло. Эта комната действительно была достойна служить жилищем повстанцев.

Адхара легла на постель, вытянулась и вздохнула. Она не хотела верить, что судьбу определяют боги. Ее жизнью всегда управляли люди, обладающие сильной волей. Людьми были Недремлющие, которые ее создали. Амхал, который дал ей имя, — человек. И человеком был Андрас, ее дважды отец, который дал ей жизнь, создав ее из мертвой плоти, а потом спас ее от меча Марваша. Но теперь впервые ей казалось, что ее жизнь подчиняется предписанному свыше плану. Ее привел сюда сон, и жрица, вызвавшая этот сон, имела отношение к загадочному красному медальону, а значит, к Амхалу и ее предназначению. К тому же портал, взорвавшись, забросил ее именно сюда, где перед ней открылась возможность навсегда уничтожить проклятие, которое вызывает моровую болезнь во Всплывшем Мире. Все складывается в одну картину. Значит, все-таки боги вели ее к этому гроту? И направляют ее земную жизнь по пути, который неизбежно приведет ее к Амхалу?

Лучи, проникавшие сквозь маленькое окно, рисовали на потолке круглое светлое пятно с неровными краями. Волны заставляли это пятно дрожать, и на грубой поверхности камня возникали причудливые узоры. Адхара стала вглядываться в них, надеясь прочесть послание или найти знак, который помог бы ей понять то, что с ней происходит. Пытаясь обнаружить смысл в событиях своей жизни, она заснула.

Из темноты постепенно появилась знакомая ей фигура. Раньше всего стал виден медальон — красный, сверкающий, как огонь, намертво прикрепленный к центру груди. Его кровавый свет то вспыхивал ярче, то слабел, и это было похоже на биение сердца. Вокруг этого зловещего ядра постепенно возникла и приобрела форму и плотность вся остальная картина.

Адхара впервые увидела Лхиру вблизи.

Лицо у молодой жрицы было ласковое и нежное, но его черты страдальчески заострились. Глаза были ясные, как хрусталь, чистейшего фиолетового цвета. Гладкие и блестящие зеленые волосы падали ей на плечи. Она была одета в белую тунику с прорезью там, где одежда должна была бы накрыть медальон. С медальона капала кровь. Адхара пыталась найти в чертах ее лица сходство с сестрой, но не увидела ничего похожего на Ширу в этом немом полном печали образе.

«Скажи мне, где ты находишься», — подумала Адхара и попыталась сказать это вслух, но не смогла открыть рот. Она поднесла к губам ладони — во сне их всегда снова было две — и обнаружила, что ее рот зашит. Взглянув на Лхиру, она заметила, что и у молодой жрицы между губами смутно виден ряд неравномерно расположенных жирных точек — что-то похожее на шов, сделанный толстой черной нитью. Отчаяние почти парализовало Адхару.

«Я говорила с твоей сестрой Широй. Она поверила мне. Теперь я должна привести ее к тебе», — подумала Адхара, стараясь вложить в свою мысль как можно больше силы и надеясь, что она сможет общаться с Лхирой без слов.

Блеск медальона стал ярче. Его зловещие багровые лучи осветили пространство вокруг Лхиры. Это было подземелье, такое тесное, что телу Лхиры едва хватало в нем места. Деревянные балки поддерживали низкий потолок. Стены были земляные. Это место было до ужаса похоже на могилу. Фигура молодой жрицы начала уменьшаться в размере, пока не стали видны лишь черная тьма и в ней, словно капля крови, — медальон. Тогда Адхара увидела, что могила находится под огромной деревянной статуей. Высота скульптуры была самое меньшее двадцать локтей. Стыков между частями не было видно. Либо создавшие ее резчики не имели себе равных по мастерству, либо она была вырезана из одного ствола. Статуя изображала женщину с длинными волосами, которые обвивались вокруг ее худого тела. Концы прядей имели форму бутонов розы или ростков молодой зелени. В одной руке женщина держала дерево с кривым стволом и изогнутыми ветвями, в другой — горящий огонь. Ее лицо было суровым, почти мрачным. Адхаре показалось, что она уже видела это лицо и знает его даже слишком хорошо. У нее сжалось сердце от неприятного предчувствия.

Эта картина была перед ее глазами лишь одно мгновение, потом все исчезло в темноте, и Адхара снова видела только мерцающий пурпурный свет медальона.

Полный боли голос прошептал на свистящем языке эльфов:

Скорей. Приди скорей, пока я не умерла и Эрак Маар не погиб навсегда.

Адхара протянула руку к медальону и коснулась его. Как только концы ее пальцев дотронулись до его поверхности, ее руку пронзила боль. Эта боль спустилась вдоль бока и заполнила все ее тело.

Адхара закричала и вскочила с постели.

Она опять была в своей комнате в лагере повстанцев. Определить время было невозможно. Свет был таким же, как в тот момент, когда она уснула. Но кое-что изменилось: теперь она знала, где умирает Лхира.

Молодые воины Нового Энавара стояли в парадном строю. Воздух был чист и прозрачен. Время было неподходящее для праздников, но Дубэ все же настояла на том, чтобы посвящение Амины в воины произошло публично и со всеми положенными почестями. В трудное время развлечения нужны людям больше, чем в мирные дни, а королева помнила, что у ее народа давно не было случая повеселиться.

В этот день жизнь преподнесла собравшимся два подарка — солнечную погоду и хорошую новость. Отряд солдат их армии сумел войти в столицу Земли Солнца — город Макрат, находившийся под властью Совета Мудрейших. Эти Мудрейшие на самом деле были просто неразборчивые в средствах люди, завладевшие Макратом в дни, когда из-за моровой болезни в городе не было никакой власти. В последнее время Калт был занят только одним — борьбой за возвращение столицы.