Неужели под слоем полупрозрачного шелка на ней ничего нет?!

– Он? Быть не может!

Грей перевел взгляд на остолбеневшего Энгуса Макспоррана. Очевидно, тот решил, что перед ним призрак.

– Добрый день, мистер Макспорран, – учтиво произнес Грей, не скрывая удовольствия при виде ужаса, мелькнувшего в глазах собеседника. – Да, это действительно он. Точнее – я, Грей Фэлконер.

– Минерва, сядь как следует, – бесстрастно проговорил Арбакл. – Не забывай о приличиях.

Но дочь пропустила отцовские слова мимо ушей. Застыв с широко раскинутыми руками и ногами, она уставилась на Грея. Он окинул ее внимательным взглядом. Здесь и вправду было на что посмотреть.

Если на Минерве нет корсета, значит, нет и нижней кофточки. Грей устремил взгляд на груди любимой – два восхитительных налитых полушария, – не преминув заметить, как соски приподнимают возмутительно прозрачную ткань.

Хорошо, что на свете существуют прозрачные материи!

Наконец Минерва скрестила руки на груди.

Грей воззрился ей в лицо. Минерва ответила ему взглядом в упор.

Поерзав, она опустила ноги и уселась как подобает даме.

Арбакл водрузил на нос очки с темными стеклами и тоже скрестил руки на груди. Спустя мгновение, словно погрузившись в размышления, он принялся постукивать по полу ногой.

– Доброе утро, Минерва, – заговорил Грей. – Доброе утро, джентльмены. На редкость удачное утро.

– Холод собачий, – с чудовищным шотландским акцентом отозвался Макспорран. – Впервые вижу, чтобы снег выпадал так рано.

Грей подошел к окну и остановился рядом с Макспорраном.

– Рад вновь видеть вас, Макспорран. Как поживают ваша супруга и Брамби?

Макспорран состроил свирепую гримасу.

– Второго такого юноши, как Брамби, в целом свете не найти. Его не понять тем, кому следовало бы благодарить небеса за малую толику ума, которым наделен мой сын. Если бы не известные обстоятельства, он блистал бы на подмостках Эдинбурга.

– Ах, Эдинбурга! – проговорил Грей.

– Да, самого Эдинбурга. За время вашего долгого и неожиданного отсутствия эдинбургский театр изменился к лучшему.

– Я должен убедиться в этом собственными глазами, – заявил Грей. – Вы давно были в театре? Что вы порекомендовали бы посмотреть?

Макспорран нахмурился, невнятно замычал и наконец изрек:

– У меня нет времени на такие глупости.

Минерва подтянула колени к груди и попыталась откинуть волосы за спину. Заметив, что ей это не удалось, Грей улыбнулся.

Поймав его взгляд и улыбку, Минерва порозовела.

– Когда вы намерены вновь покинуть нас, Фэлконер? – весьма неучтиво осведомился Арбакл.

– Покинуть вас? – Грей надул щеки и шумно выпустил воздух. – Покинуть вас? О, понимаю! Я так и думал, что вы заговорите о моих планах и желаниях прежде, чем я сам разберусь в них. В конце концов, кому, как не вам, обладателю поразительной интуиции, знать, какие грандиозные планы я строю на будущее?

– Мне?! – У Арбакла вмиг запотели очки.

– Разумеется! Ведь именно вам мои планы принесут пользу в первую очередь.

– Мне?

– Да-да, вам. – Грей подошел к любимой и накрыл ладонью ее руку. – Разве Минерва еще не упоминала о своем предложении?

Ее синие глаза стали огромными.

– Не может быть! Мне известно, что у членов семейства Арбакл нет секретов друг от друга. Ну, что скажете, мистер Арбакл?

– Да, что ты скажешь, Портос? – подхватил Макспорран.

Грей поставил Минерву на ноги и повернул ее лицом к себе и спиной к отцу и его другу. Брови девушки взлетели до самого пробора, затем опустились, глаза прищурились, а губы сложились в немой вопрос: «В чем дело?»

– Мистер Арбакл! – напомнил о своем вопросе Грей.

– Не знаю, что и сказать… Видите ли, я…

– Вы чем-то недовольны? – Грей умело изобразил разочарование. – А я думал, что вы встретите меня с восторгом! Ведь каждый отец желает своим детям счастья и благополучия. И поскольку у вас всего одно чадо, а именно наша драгоценная Минерва, можно предположить, что вы в любом поступке исходите из интересов дочери.

– Естественно, – поспешно кивнул Арбакл.

– Стало быть, вы согласны?

– Само собой.

Склонив голову набок, Минерва заглянула в глаза Грею, всем своим видом давая понять: она не имеет ни малейшего представления, о чем идет речь.

Риск был огромен, но Грей решил воспользоваться шансом.

– Благодарю вас, сэр! Я знал, что вы дальновидный человек. Да, Минерва, ты была права: твой отец на редкость дальновиден и предусмотрителен. Итак, можно приступать.

Нахмурившись, Минерва попыталась высвободиться. Раскусив замысел Грея, она насторожилась: такая двойственность жениха была ей в новинку.

– Подождите! – спохватился Арбакл. – Не будем забывать о самом важном. Поговорим с глазу на глаз, как подобает мужчинам.

– Непременно, – согласился Грей, опасаясь, что заветная цель начинает ускользать.

– Кстати, а как быть с финансовой стороной? Какую бы неприязнь я ни питал к столь низменным материям, между нами не должно быть неясностей…

От облегчения Грей заулыбался во весь рот:

– Ах да, финансы! – Как он и предполагал, коварный старикан решил, что речь идет о браке, и не упустил случая проявить свою вторую пылкую любовь – к деньгам. Очевидно, ему не терпелось сорвать солидный куш, не выдавая Минерву замуж.

Потерев рука об руку, Арбакл осведомился:

– Вы уже обсуждали этот вопрос со своим дядюшкой?

– Дядя предпочитает не вмешиваться в мои дела. – По правде говоря, Грей предполагал, что бедняга Кэдзоу будет ошеломлен, но не станет препятствовать племяннику. – Я хотел бы обосноваться на третьем этаже, сэр. Занять кабинет, где я очутился бы, так сказать, в центре событий.

У Минервы рот приоткрылся от изумления.

– Я обдумал твое предложение и решил, что отказываться от него просто нелепо, – сообщил Грей Минерве, а ее отцу объяснил: – Поскольку теперь мы с Минервой стали деловыми партнерами, а я в состоянии предоставить как рекомендации, так и оборотный капитал, мне придется часто бывать в Уиллиноке и по необходимости подолгу жить здесь.

По комнате прошелестел легкий ветерок изумленных возгласов.

Грей тотчас поднял руку:

– Нет-нет, не надо меня благодарить! Я делаю это ради прекрасной половины человечества и ради будущего. Для счастья этого достаточно.