— А что с моей матерью?

— Мария, — взгляд старшего в роду вновь затуманился. А ведь ему действительно больно. И обидно. Ни попрощаться по-людски, ни отомстить. И вообще. Нехорошо это — хоронить своих детей. — Мария Константиновна Друцкая. У меня есть фотографии, ролики. Архив к твоим услугам. До завтрашнего утра.

Получается, во мне, то есть, в Сергее, реально течет кровь дворян. Умеющих постоять за себя и пользующихся стихией воздуха. Так почему же всё это время я не ощущал в себе тягу к родовым способностям? Почему мои сверстники делали со мной на полигоне всё, что вздумается, а я не мог ответить? Неужели кровь отца оказалась сильнее, и материнское наследие отступило под напором чужой генетики? Получается, что так. Законы этого мира таковы, что усидеть на двух стульях не получится. Ты либо корректировщик, либо маг воздуха. Третьего не дано.

Ну…

Почти не дано.

Теперь в этом теле нахожусь я.

И — главный вопрос. Почему хозяин дома не вмешивался все эти годы в отношения между внуками? Почему не сделал даже слабую попытку обуздать выродков, привыкших унижать слабого, зная, что Сергей — неотъемлемая часть его семьи? Ответ лишь один. Надеялся, что в один прекрасный день во мне проснутся дремлющие навыки. Рассчитывал усилить род стихийником с навыками шиноби. Вот она — любовь аристократа к своим потомкам.

Клан превыше всего.

А мы — клан воинов.

Внезапно до меня дошел смысл последней фразы, сказанной дедом. Архивом мне разрешили пользоваться до завтрашнего утра.

— Мне придется уехать?

— Временно.

— И куда?

— На восток. Подальше от столицы. — Дед встал, давая понять, что аудиенция закончена. — А я постараюсь защитить наш род.

Знаете, когда приходит истинное понимание различий между одной техномагической реальностью и другой? Когда сталкиваешься со средствами передвижения, не получившими должного развития в твоем мире.

Типичный пример — дирижабль.

Я, конечно, в курсе, что семья владеет стратосферным дирижаблем, но полагал, что слухи преувеличены. Логичнее пользоваться частным самолетом — он движется быстрее, уровень комфорта выше. Так, да не так. Всюду, где человек начинает влезать в природу, он сталкивается с угрозой экологической катастрофы. Дымят заводы и фабрики, вырубаются леса, авиация и бензиновые автомобили загрязняют атмосферу. Деньги, конечно, не пахнут. И катастрофа случилась бы — мы слишком тупые, чтобы ее предотвратить. Вот только Источники, генерирующие взвесь, чутко реагируют на любые неполадки в биосфере. И аристократы, чтобы не лишиться власти и денег, вынуждены следить за сохранностью природы. Поэтому воздушные корабли с нулевым выбросом быстро вытесняют авиацию.

Итак, в четыре часа пополуночи дирижабль опустился в лесу, неподалеку от «взрослого» тренировочного полигона. В причальной мачте эта штуковина не нуждалась. Несущий баллон был сегментирован, наполнен гелием и упакован в обтекаемый белый корпус из легких и прочных композитных материалов. Выдвижные пилоны с вращающимися винтами позволяли совершать вертикальные взлеты и посадки. Всего пилонов было шесть — издалека они напоминали присоски на брюхе кита. Если бы, конечно, у китов имелись присоски. Вытянутая сигарообразная форма, хвостовое оперение с четырьмя стабилизаторами…

Отвечаю на незаданный вопрос.

Дирижабль реально может подняться в стратосферу. Корпус у этого монстра герметичный, в обшивке — куча утеплителей, полы с подогревом, система подачи воздуха и вывода углекислого газа. Почти космический корабль. Маломестный, на десять-двенадцать пассажиров. Больше и не требуется, мы же не собираемся перевозить весь клан.

Пропеллеры, кстати, поворотные. Как у конвертопланов. Этот факт положительно влияет на грузоподъемность и маневренность аппарата. При этом электродвигатель усилен кучей заклинаний, а разрядившиеся батареи можно переключить на солнечные панели, которыми усеяна верхняя часть обшивки. В теории такой агрегат, пробив облачный слой, может дрейфовать под солнцем неделями и месяцами в беспосадочном режиме. Правда, не представляю, откуда брать провизию и воду. Впрочем, стоп. Вода генерируется на борту, а холодильники можно затарить на год-полтора всякой заморозкой и консервантами. Так что к Апокалипсису, ежели такой случится, Друцкие готовы.

Спал я плохо.

Допоздна засидевшись в архиве, пересматривал альбомы со старыми фотографиями, на которых была запечатлена мама. Видеоролики и биографию Марии Константиновны скачал на планшет. Все физические носители информации были оцифрованы, что упростило мою задачу. Некоторые материалы я просмотрел прямо в архиве, подрубившись к проектору. В матери Сергея прослеживались типичные черты Друцких — стройность, высокий рост, горделивая осанка. Светло-русые волосы, тип лица — как у Лизы и Ани. Только глаза добрые. А в этих глазах — затаенная печаль и страсть к перемене мест. Я видел перед собой кочевницу, свободного человека, стремившегося к самостоятельному выбору пути.

Меня ссылали в Горно-Алтайск.

Иначе как ссылкой эту поездку не назовешь.

Между Питером и Алтаем — около четырех тысяч километров. Мне удалось выяснить, что Горно-Алтайск расположен в Бийском уезде Томской губернии. Городок совсем крохотный, восемьдесят тысяч душ. Причем большая часть этих людей — буддисты, философы-отшельники, а также ученики и преподаватели элитных старших школ для дворян. И вот здесь мы подходим к самому интересному пункту программы. Как вышло, что светская жизнь кипит в Питере, там же плетутся интриги и заключаются сделки, а обучение лучших из лучших вынесено в непонятную глушь? Только подумайте: затерянный в межгорной котловине городок, окруженный невысокими возвышенностями. Всюду — леса, дичь, первозданная природа. Горнолыжные курорты, турбазы и летние резиденции влиятельных родов. Коттеджные поселки, скиты отшельников. Это же Сибирь! Я — как декабрист после восстания. На площади полки, темно в конце строки…

Оказывается, Горно-Алтайск — средоточие силы. Концентрация взвеси в долине чрезвычайно высокая, а Источники старших школ не заточены под конкретные фамилии. Бери и пользуйся. Обретай просветление.

Магический дзен.

Я упомянул старшие школы не зря. Лидер клана всё же ухитрился разнюхать о моей разборке с отмороженными родственниками. Дед понял, что внучок применял техники, владеть которыми никак не мог. Кроме того, я уделал одного Ученика и двух Подмастерьев, что прибавило мне очков в глазах патриарха. В общем, вызвал глава рода своих сыновей, обсудил произошедшее и решил, что надо мне учиться, учиться и еще раз учиться. Вопрос в том — под каким именем. Сергей Друцкий без труда завоевал бы авторитет у преподавателей, завел полезные знакомства среди сверстников, наметил бы маршрут будущего карьерного продвижения. Вот только в столице могло запахнуть жареным. А выдавать меня властям никто не собирался. Поэтому — вжух! Легким мановением руки я превращаюсь в Кена Мори, прибывшего из Токио по обмену. Я — простолюдин, неожиданно открывший в себе таланты стихийника. Такое случается время от времени. Герба нет, сверхспособности — вот они. Получите, распишитесь.